Читать онлайн «Журнал Наш Современник 2006 #7». Страница 24

Когда И. С. Иванов утверждает, что выступать против глобализации, противостоять ей на концептуальном уровне “равносильно известным, но безуспешным потугам задержать ход научно-технической революции в двадцатом веке”1, он, во-первых, переносит в сферу глобалистики традиции козыревского МИДа безропотно плыть по течению международной политики, не задумываясь о возможных порогах впереди, во-вторых, развенчивает мифы, которые перед этим сам же рождает. Антиглобализм как политическое движение никогда не ставил себе целью бороться против скоординированного в мировых масштабах решения глобальных проблем человечества, не сводится он и к протесту против проявившихся или возможных в будущем негативных последствий глобализации. Антиглобализм противостоит конкретной форме глобализации, навязываемой миру. А ныне, в эпоху транснациональных корпораций, глобальных коммуникационных систем, межгосударственных политических и общественных сил, всеобщности энергетических и продовольственных проблем, обеспечить справедливую для всех народов организацию их жизни можно только сообща. Даже апологет достижений глобализации Дж. Стиглиц, отмечая её ассоциацию с торжествующим капитализмом американского типа, предостерегает от отождествления глобализации с прогрессом как таковым2.

Современная форма глобализации сложилась как программа обеспечения Западу непропорционально большой доли выгод за счёт развивающихся стран. Приведу три цитаты.

Первая: “Глобальная экономика с сетевой структурой будет управляться быстрым и, в значительной степени, неограниченным обменом информацией, идеями, культурными ценностями, капиталом, товарами, услугами и людьми: это и есть глобализация”.

Вторая: “Государства останутся доминирующими игроками на мировой сцене, но правительства будут всё слабее и слабее осуществлять контроль трансграничных потоков информации, технологий, мигрантов, вооружения и финансовых сделок (законных и незаконных)”.

Третья: “Глобальное влияние США в экономической, технологической, военной и дипломатической областях будет несравнимым с другими нациями, так же как и с региональными и международными организациями, в 2015 г. Это могущество не только будет гарантировать превосходство Америки, но также превратит Соединённые Штаты в ключевую движущую силу международной системы”.

Таково понимание глобализации, принадлежащее “авторам” этого широкомасштабного проекта. Цитаты взяты из доклада Национального разведывательного совета США, подготовленного в декабре 2000 г. Доклад называется “Глобальные тенденции развития до 2015 г.: диалог о будущем с неправительственными экспертами”3. В докладе того же совета “Контуры мирового будущего: Доклад по “проекту-2020” Национального разведывательного совета была вновь подчёркнута роль США как “важной формообразующей переменной мировых процессов, которая будет влиять на выбор пути как государств, так и независимых игроков”4.

Именно поэтому совершенно прав Ф. Кастро, назвавший в своём выступлении в 2002 году, при закрытии в Гаване IV форума по проблемам глобализации и развития, борьбу с глобализацией общим делом всего человечества.

Человечество давно сообща решает многие свои проблемы, с разных сторон и различными способами. Одним из главных препятствий в деле консолидации усилий всех государств и народов оказался сам навязываемый ныне механизм объединения — глобализация международных отношений путём унификации всех народов, их правовых и политических систем, культуры и образования, образа жизни и нравственных ценностей по североамериканским стандартам.

То, что в основе глобализации лежит североамериканский экономический и идеологический тоталитаризм, неспособный обойтись без геополитической экспансии, убедительно показали А. С. Панарин, А. Паршев, А. И. Уткин и другие российские исследователи1. Но даже некоторые западные аналитики признают, как это сделали Г.-П. Мартин и Х. Шуман, что глобализация — это западня для всего человечества, несущая угрозу процветанию и демократии2. Отсюда и легитимация рационалистической, бюрократически нейтральной власти никем не избираемых во власть универсалистов, признание её всеобщего характера и обязательности, о которых говорит В. Клаус3. “Интернациональный конституционализм” несовместим с современным государством.

Нет недостатка в декларациях, объявляющих глобализацию жёстко детерминированным процессом. Однако есть и противники такого понимания хода истории. Не только С. Хантингтон отвергает возможность мирового единства культуры, предвещая столкновение цивилизаций, — и Дж. Сорос, один из крупнейших мировых финансовых спекулянтов, предсказывает в книге “Кризис мирового капитализма” гибель складывающейся сейчас экономической системы. По его оценкам, кризис будет носить политический характер, а местные политические движения будут стремиться экспроприировать многонациональные компании и вернуть национальные богатства. В результате усилится процесс дестабилизации и разрушения на финансовых рынках. Не менее значимо и то, что “западное общество… — по признанию того же Дж. Сороса, — пребывает в растерянности, ему никак не удаётся разобраться со своими ценностями и понять, как соотносятся между собой рыночные и общественные ценности”4. Сорос сетует, что на Западе произошла замена человеческих отношений сделками, а в обществе, основанном на сделках, общественные ценности размываются и моральные ограничения становятся всё менее жёсткими5.

Примечательно, что только ныне опубликован главный труд Адама Смита — “Теория нравственных чувств”, в котором этот классик экономической науки ещё столетия назад пришёл к выводу, что рынок без нравственности и духовности неспособен привести ни к чему хорошему. Именно поэтому борьба против глобализации, как подчёркивает Ф. Кастро, “должна быть в основном политической и этической в интересах и при поддержке всех народов мира”6.

Вместе с тем такой исследователь процессов глобализации, как У. Альтерматт, констатирует: “Чем больше выравниваются различные европейские страны в техническом и экономическом отношении, тем сильнее многие люди ощущают угрозу своей культурной идентичности и испытывают потребность в том, чтобы каким-либо образом отличаться друг от друга. В то время как европейцы становятся всё больше похожи друг на друга при потреблении и ведении хозяйства, на уровне культуры они поднимают мятеж против глобализации”.

“Можно спрашивать до бесконечности, — сказал в январе 2003 г. Ф. Кастро. — Но достаточно задать ещё один дополнительный вопрос тем, кто живёт во лжи и лицемерии, — о святых правах людей, наций, человечества в целом: почему не возвести живой монумент прекрасной и глубокой правде, содержащейся в афоризме Марти “Быть культурным — это единственная возможность быть свободным”?”7

Отделяя глобализацию от иных процессов человеческого развития, можно и нужно сформулировать альтернативный принцип развития мира — мультикультурный цивилизационный прогресс, позволяющий сохранить многообразие реальности, прежде всего в культуре, образе жизни, политических и правовых институтах. Именно здесь выступает на передний план международная кооперация и межгосударственная интеграция. И интеграционные процессы на постсоветском пространстве наиболее значимы в противостоянии человечества глобализации. Собирание исторической России, прежде всего объединение в одно государство Российской Федерации и Республики Беларусь, а затем и Украины, Казахстана — вот первоочередной для нас шаг по противодействию американизации мира.

Мультикультурный цивилизационный прогресс предполагает не только необратимость процесса глобальной интернационализации всей общественной жизни, но и сбережение культур разных цивилизаций при глубинных изменениях основ жизни и деятельности всех государств и наций.

Формирование сбалансированной модели глобализации должно включать и установление мирового порядка, преодолевающего конфронтационные схемы Мальтийско-Мадридской системы.

Мировой порядок, если он рассчитан на долгие времена, как справедливо отмечал один из его теоретиков, А. Печчеи, “не может быть введён за счёт случайного перевеса при голосовании или навязан силой, даже если в какой-то момент в мире действительно существовал такой перевес или кто-то реально обладал такой силой. Он может утвердиться в международных отношениях в том и только в том случае, если в силу самой своей логичности и справедливости будет добровольно принят широкими слоями мировой общественности”1.

По существу, по этому вопросу в России практически сформировался общенациональный консенсус, содержание которого сводится к нескольким фундаментальным положениям.