Читать онлайн «Евреи, Христианство, Россия. От пророков до генсеков». Страница 71

Русское искусство, основанное на принципах классического реализма, в предвоенные годы претерпевает интеллектуальный и эстетический взрыв. Здесь причудливая смесь новаторских идей в области балета, живописи, поэзии, когда молодые гении требуют немедленного признания и для того дают своим музам громкие названия, причисляя себя то к символистам, то к акмеистам, то к футуристам. В историю вошли: Дягилев С., Стравинский И., Рахманинов С., Скрябин А., Станиславский К., Мейерхольд В., Кандинский В., Шагал М., Малевич К., Белый А., Гумилев Н., Бальмонт К., Северянин И., Блок А. Атмосфера вызова прошлому демонстрируется в манифесте молодых нахалов — Бурлюка Д., Крученых А., Хлебникова В. и Маяковского В., опубликованном в 1912 г. в Москве: «Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее иероглифов. Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и пр. и пр. с парохода современности… Всем этим Максимам Горьким, Куприным, Блокам, Сологубам, Ремизовым, Аверченкам, Черным, Кузьминым, Буниным и пр. и пр. нужна лишь дача на реке. Такую награду дает судьба портным. С высоты небоскребов мы взираем на их ничтожество!..»

В предвоенные годы русская наука сделала заметные успехи в механике, физике, математике, физиологии, психиатрии, изучении Арктики, добиваясь или добившись мирового признания. На эти годы приходится расцвет или начало научной деятельности ученых, имена которых являются гордостью России и СССР. Это — Жуковский Н. Е., Крылов А. Н., Циолковский К. Э., Чаплыгин С. А., Рождественский Д. С., Иоффе А. Ф., Лейбензон Л. С., Павлов И. П., Бехтерев В. М., Седов Г. Я.

1 сентября 1911 г. Россия еще раз вздрогнула от террористического акта. Во время второго антракта «Сказки о царе Салтане» в Киевской опере был смертельно ранен Столыпин П. А. Его убийца — Богров Д. Г., помощник присяжного поверенного, пришедший на спектакль по билету, выданному ему лично начальником Киевской охранки подполковником Кулябко Н. Н. Богров, прекративший сотрудничество с охранным отделением, считал, что таким образом он реабилитирует себя перед анархистами, с которыми когда-то был связан (208). Это было своего рода самсоново решение: «погибнуть вместе с филистимлянами». В эти дни в Киеве подготавливался еврейский погром и следователи добивались от Богрова признания в том, что первоначальным объектом покушения должен был быть Николай II. На следствии и во время казни Богров держался мужественно и был повешен дважды, т. к. первый раз оборвалась веревка. «Исторический вестник» за октябрь 1911 г. писал, что убийцей Столыпина П. А. был еврей Богров Дмитрий Григорьевич. Ферри отрицает еврейство Богрова (275). Новый премьер-министр Коковцев В. Н. снял с маневров и ввел в Киев два казачьих полка для предотвращения беспорядков, т. к. «недопустимая вещь, чтобы погром произошел в том городе, где находился император и его семья».

Выстрел в Киевской опере был последним перед войной выстрелом в политическую мишень. Следующий выстрел прозвучал уже в Сараево, у Латинского моста, 29 июня 1914 г. Тогда сербский студент Гаврила Принцип двумя пулями хладнокровно застрелил проезжавшую в открытом автомобиле чету Габсбургов — эрцгерцога Франца Фердинанда и его супругу Софи фон Гогенберг. Это «принципиальное» убийство наследника престола Австро-Венгрии в отместку, якобы, за аннексию Веной в 1908 г. Боснии и Герцоговины явилось спусковым механизмом Первой мировой войны. Россия в эти годы претендовала на проливы и активно поддерживала сербского короля Петра I Карагеоргиевича, жаждущего объединить балканских славян. Объединение произошло в 1912 г. между Болгарией и Сербией, заключившими военный союз против Турции и Австро-Венгрии. К союзу присоединились Черногория и Греция. Объединенным силам славян и греков удалось разгромить ненавистную Турцию, но через год в 1913 г. союзники рассорились и напали втроем на Болгарию. Русская дипломатия — в лице министра иностранных дел Сазонова С. Д. — пыталась склеить Балканский союз для отпора Австро-Венгрии, войска которой были отмобилизованы и готовы к броску на юг и восток. Здесь возникли два военных блока — Тройственное согласие (Антанта), объединяющее Россию, Францию и Англию, и Тройственный союз, объединяющий Австро-Венгрию, Германию и Италию, с тяготеющей к ним Турцией.

Император Вильгельм II («кузен Вилли») безоговорочно поддерживал Австро-Венгрию. Обстановка более не способствовала семейным встречам Романовых, Гогенцоллернов и Гессенов. Последняя такая встреча прошла в 1910 г. в Потсдаме. Для усиления влияния Тройственного союза на Балканах и в проливах была построена железная дорога в Константинополь, а для реорганизации турецкой армии султан назначил ее командующим немецкого генерала Лимана фон Сандерса. О преддверии Первой мировой войны, ее причинах, соотношении сил и ходе военных операций до конца 1916 г. весьма объективно написал Деникин А. И. (92). Он отмечал особый духовный склад немцев, уже тогда «признававших за собою „историческую миссию обновления дряхлой Европы“ способами, основанными на „превосходстве высшей расы“ над всеми остальными. Признание, которое с величайшей настойчивостью и систематичностью проводилось в массы властью, литературой, школой и даже церковью. Причем немцы без стеснения высказывали свой давний взгляд на славянские народы как на „этнический материал“ или, еще проще, как на навоз для произрастания германской культуры». «Россия не была готова к войне, не желала ее и употребляла все усилия, чтобы ее предотвратить».

29 июня 1914 г. Николай II, пребывавший с семьей на яхте «Штандарт» у побережья Ханко, получил две телеграммы. Одну — об убийстве в Сараево, другую — о покушении на Распутина, раненного ножом в с. Покровском своей бывшей поклонницей Гусевой Феонией. Впоследствии Григорий Ефимович говорил, что не будь случая с «окаянной Феонией», то и не было бы войны с такой «царской страной, как Германия». Он бы удержал Николая II от рокового шага. Пока «Друг» маялся с раной, события разворачивались необратимо и стремительно. 23 июня Вена предъявила Сербии ультиматум, который Сербия приняла. Несмотря на это, Австро-Венгрия объявила Сербии войну, начав боевые действия 28 июля 1914 г. В трио императоров древнейших династий Европы — Габсбургов, Гогенцоллернов и Романовых — Николай II по своему характеру отличался нерешительностью и миролюбием. О миролюбии свидетельствуют его инициатива по созыву Гаагской конференции, позиции в семейных переговорах с Вильгельмом II в Бьерке, его переписка. Об этом же пишут мемуаристы, контактировавшие с Николаем II по вопросам внешней политики (152, 225, 45, 191, 244). Отказывают Николаю II в миролюбии лишь советские историки, скованные ленинскими догмами об империалистической политике России.

После объявления Веной войны Сербии Царь вынужден был объявить частичную мобилизацию. В то время он еще надеялся, что выстрел в Сараево не приведет к большой войне, что это всего лишь очередной балканский кризис. Николай II просит короля Англии Георга V определить свою позицию в балканском вопросе, предлагает создать трибунал в Гааге и провести еще одну международную конференцию. Кузен Вилли, отмобилизовав свою армию, предъявляет Николаю ультиматум с требованием прекратить частичную мобилизацию. При этом он ни слова не упоминает о демобилизации австрийской армии. Николай II шлет Вильгельму II телеграмму: «Было бы правильно австро-сербский вопрос передать трибуналу в Гааге, чтобы избежать кровопролития. Доверяюсь твоей мудрости и дружбе». В эти последние часы мира Николай II переживает ужасную внутреннюю борьбу. От него ждут решения, от которого зависит судьба России. Сазонов пишет: «Наконец, Государь, как бы с трудом выговаривая слова, сказал мне: „Вы правы, нам ничего другого не остается делать, как ожидать нападения. Передайте начальнику Генерального штаба мое приказание о мобилизации“» (271).

1 августа 1914 г. Германия объявила войну России, 3 августа — Франции. 4 августа немцы вторглись в Бельгию. 6 августа Австрия объявила войну России. 2 августа в Зимнем дворце происходит торжественное богослужение. «Николай II молится с исступленным усердием, придающим его бледному лицу поразительное выражение какой-то мистичности. Императрица Александра Федоровна стоит подле него, прямая, с высоко поднятой головой, с синеватыми губами, и ее мертвенно-бледное лицо становится похожим на маску покойника» (244). Положив руку на Евангелие перед иконой Казанской Божьей Матери, Николай II медленно произносит слова, когда-то сказанные Александром I в 1812 г.: «Я не положу оружия, доколе ни единого неприятельского воина не останется в Царстве моем». Неистовое возбуждение и мощный патриотический порыв охватывают присутствующих во дворце гостей и толпу на набережной Невы.

Война началась с погрома магазинов, принадлежащих русским немцам. На третий день войны черносотенное буйство докатилось до Исаакиевской площади, где было разгромлено и сожжено германское посольство. Оставленный всеми привратник бежал на крышу здания и там был убит. К утру 5 августа жандармский полковник Сизов не без юмора докладывал министру внутренних дел Маклакову Н. А.: «Так что, Ваше Превосходительство, германцы начисто выгореть изволили». Государственная Дума на однодневной сессии большинством голосов проголосовала за военные кредиты. Воздержались лишь большевики. Лидер кадетов Милюков П. Н. предложил «отказаться от междуусобиц до победы». Представители всех нацменьшинств подтвердили преданность русскому государству и народу. Председатель Думы Родзянко М. В. спросил двух рабочих, как теперь будет с забастовками, и услышал: «То было наше семейное дело… Но теперь дело касается всей России. Мы пришли к своему Царю, как к нашему знамени, и мы пойдем с ним во имя нашей победы над немцами». Произошло невиданное за последние десятилетия сплочение общества вокруг трона, смена настроений на патриотические. Думу сотрясают эмоции и крики «Ура!».