Читать онлайн «Религия и братство людей». Страница 21

есть постоянный и никогда не кончающийся процесс. Бытие - это и есть Бог. Бог

олицетворяется с силами жизни, со всей целостностью существования и органическим

единством вселенной; и Бог - есть тотальность всех этих сил жизни, которые делают

человеческую жизнь, стоящей чего-нибудь».

Однако эта еврейская философия не имеет никакого влияния ни

на еврейскую жизнь, ни на саму еврейскую религию иудаизма!

Жизнь стремиться сделать из каждого организма, биологического

или социального, совершенный образец, в который, каждая его часть делает вклад,

способствует и облегчает существование целого, и где целое даёт энергию всем

его частям. Поэтому глобализм обречён на гибель. Глобализм не что иное, как

неуправляемый раковый процесс.

Это усилие жизни достигнуть и выразить целое, гармонию и целостность, то, что

делает жизнь целой из частей, и есть свидетельство Бога, и всё, что этому препятствует

- есть грех.

Общество - это постоянное движение, даже если изменения настолько незначительны,

что незаметны современнику. Религия, как социальный институт, тоже подвергается

влиянию этих перемен. Поскольку исторические религии основываются на авторитете

древних книг, естественно, что каждое поколение должно интерпретировать эти

книги в свете своих собственных идей и предрассудков.

С основанием современного иудаизма, наконец, отброшена вера в персонального,

приватизированного Бога, который сверху наблюдает над действиями людей. Бог,

о котором говорит теоретик Каплан, (делается ударение), не является «Персональным

Богом», и Тора уже больше не слово божье в его старом смысле.

Бог говорит нам, что мы должны искать и открыть, какие ценности из старых принципов

и практик были предназначены к воплощению, и адаптировать эти идеалы, но ни

в коем случае не ритуалы!

В современное время, продолжает Каплан, мы не можем больше верить ни в какое

другое существование. Спасение для нас должно означать только достижение счастья

в этом мире. Уверенность, что спасение будет нами достигнуто, если мы будем

к нему стремиться и верить, что счастье находится в пределах человеческой достижимости

и жизнь стоит того, чтобы её прожить. Человеческая жизнь может быть существенно

улучшена, если все наши силы будут согласованно направлены на достижение положительных

целей. В этом должно быть современное понимание Субботы для интеллигентного

еврея, и которое не выходит за рамки традиционного иудаизма.

Человеческое счастье или спасение являются главными тестами любой веры или политики,

и ошеломляющее разнообразие человеческого опыта являются окончательной и реальной

проверкой всей нашей правды. Эта точка зрения - есть инстинкт самосохранения,

что любовь Бога льётся в человеческое сердце и заставляет его любить человека.

Хотя они и представляют различные философские движения, эти мыслители в основном

соглашаются, что религия и этика - это одно и тоже, и что голос совести - это

в той или иной степени голос Божий.

Понятие прогресса не так быстро проявляется в области религии,

и люди не так быстро доходят до мысли, что мировоззрения современных философов

более правильны, чем воззрения выдающихся деятелей, но тысячелетней давности.

Не синагога, а Община, должна быть центром еврейской жизни. Первоочередная задача

всех евреев - организовать жизнь на общинной основе, тогда это и будет отражением

того факта, что Современный Иудаизм, это больше чем религия - что это сама цивилизация.

За пределами Ортодоксальной и неортодоксальной иудейской философий, в иудаизме

не было никаких новых работ, никаких новых мыслей, которые бы содержали фундаментально

новый подход. Иудаизм - это затхлое болото.

Теоретик Коэн, как классический иудей, был радикальный рационалист, беспредельно

верящий в разум. Он отказался вообще рассматривать данные иные, чем данные разума.

Коэн думал о разуме, как о безвременном всемирном процессе, вполне самодостаточном,

как инструмент познания, и содержащем в себе все необходимые семена для неограниченного

развития. Коэн с презрением отверг все формы интуиции, как основного истинного

источника всякого знания. Но, в тоже самое время, он отверг и материалистов

с эмпириками. Он объявил, что заключения чистого разума являются законченным

истинным знанием, единственно, что он не добавил при этом, что только для человека,

а значит не всегда, не везде и не при всех условиях.

Каплан же озабочен установлением тех верований, которые имеют

прямое, практическое значение для жизни. Важнейшее установление религии - это

вера, что есть внешняя сила, не мы сами, которая и определяет праведность. Эта

вера помогает человеку жить достойной жизнью, и это правильно и верно. Здоровый

человек примет это и построит на этом свою жизнь. Не касаясь этого принципа,

Каплан рассматривает все стороны человеческого опыта как равноценные. Нет абсолютного

морального закона или какой либо установленной схемы, посредством которой можно

было бы прийти к Богу.

После этих реформаторов и их усилий, наша религия, иудаизм,

это не более чем манера, посредством которой отражается наше групповое сознание.

Иудаизм был только путём нашей первобытной жизни, которым мы следовали в наших

мыслях, словах и действиях. Этот еврейский путь был особенным, он применялся

не только к нашему богослужению, обрядам и отношениям между людьми, но и к тому

каким образом мы осуществляли благотворительность, личные отношения и благодарность,

а также интеллектуальные поиски, искусство, этикет и т.д.

Каждое из наших ценных качеств и талантов имеют еврейский цвет и запах, совершенно

отличный от остального человечества.

Иудаизм предполагает существование божественного существа, когда в реальности

у евреев такого божественного существа нет. И иудаизм утверждает, что они -

дети это несуществующего существа, что, конечно, ложь, и таким образом, евреи

становятся не только особенным, но и лживым народом.

Существует огромное количество интерпретаций среди наших раввинских схоластиков,

древних и современных, относительно Иудаизма. Иногда различия в интерпретациях

настолько велики, что трудно говорить, это что, еврейская или раввинская точка

зрения. Таким образом, понятий-то тьма, и каждое имеет своё очень узкое приложение

и авторитет. Это приложимо также и к фундаментальным понятиям, которые были

систематизированы и приведены в подобие системы, нашим Вторым Моисеем, Маймонидом.

В соответствие с этой системой существует тринадцать основных догм иудаизма.

Это:

Вера в существование Бога, в его единство, в его телесность, в его безвременность,

в то, что его можно достичь молитвами и в пророчествах. А также:

Вера в превосходство Моисея, как пророка, над всеми остальными пророками. Вера

в божеское откровение Моисеевых законов, и в то, что Закон, содержащийся в Пятикнижии,

это действительно тот, который был дан Моисею.

Вера в неизменяемость Закона. Вера в божественное провидение, то есть в судьбу

(как и у христиан-кальвинистов). Вера в приход Мессии, в воскрешение и бессмертие.

Это исповедание веры иудаизма Маймонида даже было включено в еврейскую литургию,

в известный гимн, Йигдад. Тем не менее, различные видные авторитеты иудаизма,

включая таких академиков как Хасдаи Крескас и Иосиф Альбо отвергали эту классификацию

доктрин и даже отвергали некоторые доктрины сами по себе.

Поскольку мнения иудейских академиков широко расходятся по вопросу о классификации,

то традиционный Иудаизм и по сей день не имеет исповедания веры, то есть утверждённое

собрание догм, как, скажем, это имеет место быть в католицизме.

«Реформные» евреи пытались сформулировать определённую платформу, очерчивая

принципы, насчёт которых они приходили к согласию, и которые, как они полагали,

присущи иудаизму. Наиболее свежая платформа была принята на собрании Центральной

Конференции Американских Раввинов (ЦКАР. Организация реформных раввинов) в 1937

году. Эта платформа известна как платформа Колумбуса, по названию американского

города (Колумбус), в котором конференция состоялась. Провозглашение состоит

из девяти длинных статей, которые больше похожи на философские трактаты об иудаизме,

чем на исповедание веры.

Талмуд явился, чтобы усилить Пятикнижие, и институт раввинства усилил изоляцию

иудаизма, который с того момента окончательно потерял надежду стать универсальной

религией доступной для всех. После этого иудаизм навсегда остался привилегией

избранных людей и их кровавых ритуалов.