Читать онлайн «Джек Потрошитель». Страница 65

Но ее терзала неутолимая жажда возбуждения и мужского внимания. Полиция называла Эмили женщиной «порочных привычек». Я не знаю, была ли похоть основной причиной ее сексуальных похождений. Скорее всего, она жаждала денег. Она хотела красиво одеваться, покупать себе милые мелочи. Она обожала искусство и собирала маленькие дешевые открытки, складывая их в альбом, которым очень дорожила. Последнюю открытку, которую Эмили добавила к своей коллекции, по крайней мере насколько это нам известно, ей подарил в пабе «Восходящее солнце» Роберт Вуд. Это случилось 6 сентября. Вуд написал на обороте небольшую записку. На основании этой открытки Вуда задержали по подозрению в убийстве Эмили Диммок. Обвинение строилось на сравнении почерков. После долгого, широко освещаемого в прессе процесса Вуд был оправдан.

Эмили Диммок наградила венерической болезнью такое количество мужчин, что у полиции образовался длиннейший список ее бывших клиентов, у которых были причины желать ее смерти. В прошлом ей не раз угрожали. Разъяренные мужчины, обнаружившие первые признаки болезни, грозились убить подлую шлюху. Но даже угрозы не мешали Эмили продолжать свое занятие, не заботясь о том, скольких мужчин она заразит. А впрочем, как она часто говорила своим подругам, кто как не мужчина первым наградил ее этой болячкой?

За неделю до убийства Эмили видели с двумя неизвестными мужчинами. Роберт Вуд заявил полиции, что у одного из них одна нога была короче другой или он страдал заболеванием бедренного сустава. Второй был французом. Свидетели утверждали, что его рост составлял примерно пять футов девять дюймов, у него были черные волосы и коротко подстриженная бородка. Француз был в темном пальто и полосатых брюках. Вечером 9 сентября он заскочил в паб «Восходящее солнце», наклонился к Эмили, о чем-то с ней поговорил, а затем ушел. В полицейских рапортах и во время следствия об этом мужчине не вспоминали. Никто не проявил к нему никакого интереса.

В последний раз Эмили Диммок видели живой в пабе «Орел» вечером 11 сентября. До этого она разговаривала на кухне с миссис Стокс и рассказала ей о своих планах на вечер. Она получила открытку от мужчины, который хотел встретиться с ней в «Орле» возле станции Кэмден-таун. В открытке говорилось: «Встречай меня сегодня в восемь вечера в „Орле“. Берти». Берти друзья звали Роберта Вуда. Уходя из дома в длинном плаще и с папильотками на волосах, Эмили не выглядела так, словно шла на свидание. Она сказала знакомым, что не собирается долго задерживаться в «Орле», поэтому не стала соответственно одеваться.

Убили ее с теми же папильотками в волосах. Может быть, она хотела получше выглядеть на следующее утро. К ней должна была приехать мать Шоу из Нортхэмптона. Эмили убрала квартиру, постирала и привела дом в порядок. Никто из ее бывших клиентов не упоминал о том, что Эмили была в папильотках, когда занималась с ними сексом. Вряд ли в подобном виде она могла рассчитывать на щедрое вознаграждение со стороны клиента. Папильотки явно говорят о том, что Эмили не ожидала жестокого гостя, который лишил ее жизни. Очевидно, что она привела своего убийцу с собой и не стала снимать папильотки и причесываться.

Спальня располагалась на первом этаже. Туда было легко попасть через окно или по водосточным трубам. В полицейских рапортах мы не находим упоминания о том, что окна были заперты. На следующее утро, когда тело Эмили обнаружили, запертыми были двойные двери в спальню, дверь гостиной и входная дверь дома. Ключи пропали, пока полиция и Шоу осматривали дом. Вполне возможно, что кто-то залез в спальню, когда Эмили спала, но я не думаю, что все было именно так.

Когда в среду вечером она вышла из дома 29 по Сент-Пол-роуд, Эмили не намеревалась торговать своим телом, но, по-видимому, возвращаясь домой с папильотками в волосах, она все же встретила мужчину, и он ей что-то сказал.

«Куда ты ведешь мою милую маленькую девочку?» — читаем мы в книге гостей гостиницы «Ящерица».

Если Эмили встретилась со своим убийцей по пути домой или в «Орле», он мог сказать ей, что не предполагал, что на ней будут папильотки. «Вы не позволите мне увидеть вашу комнату?» Возможно, Сикерт не раз видел Эмили Диммок в прошлом, на станциях или просто на улице. «Восходящее солнце» находилось совсем близко от его студий и неподалеку от Мапл-стрит, которую он нарисовал темной, пустынной, с двумя женскими фигурами вдали на углу. Эмили Диммок тоже могла заметить Сикерта. Он примелькался на Фицрой-стрит, путешествуя с холстами из одной студии в другую.

Сикерт был известным местным художником. В тот период он рисовал обнаженных натурщиц. Ему нужны были модели, и он наверняка обращался к проституткам. Он мог выслеживать Эмили и наблюдать за ее сексуальными контактами. Она была падшей из падших, самой грязной, развратной и больной шлюхой. Марджори Лилли пишет, что как-то раз в присутствии Сикерта кто-то стал защищать воров: «В конце концов, у всех есть право жить». Сикерт возразил: «Не у всех. Есть люди, которые не имеют права жить».

«Как вы могли убедиться, я сделал еще одно доброе дело для Уайтчепела», — написал Потрошитель 12 ноября 1888 года.

Расположение тела Эмили Диммок полиция описала как «естественное». Врач, прибывший на место преступления, решил, что женщину убили во сне. Она лежала лицом вниз, левая рука была согнута и закинута за спину, ладонь окровавлена. Ее правая рука была вытянута вперед и лежала на подушке. На мой взгляд, такое положение нельзя считать ни естественным, ни удобным. Большинство людей не спят подобным образом. Мало кто во сне может заломить руку за спину. Между спинкой кровати и стеной слишком мало места, чтобы убийца набросился на свою жертву сзади. Скорее всего, ее повалили ничком. Неестественное положение женщины говорит о том, что убийца оседлал ее, левой рукой за волосы поднял ее голову и правой перерезал горло.

Кровь на левой руке говорит о том, что Эмили пыталась зажать рану на шее, а убийца заломил ее руку за спину, по-видимому, придавив ее коленом. Он перерезал ее горло почти до позвоночника, так что женщина не могла издать ни звука. У убийцы было слишком мало места, но он повалил женщину ничком, чтобы ее гнилая сифилитическая кровь вытекла на кровать, а не на него.

Полиция не обнаружила на месте преступления окровавленной ночной сорочки. Ее отсутствие заставило предположить, что Эмили в момент убийства была обнаженной или что убийца забрал сорочку с собой в качестве трофея. Бывший клиент, который пользовался услугами Эмили трижды, утверждал, что дома она надевала ночную сорочку и никогда не оставляла на волосах папильоток. Если ночью 11 сентября она занималась сексом да еще и была пьяна, то вполне могла лечь спать обнаженной. А может быть, она была с другим клиентом — убийцей, — и тот заставил ее раздеться и повернуться спиной, словно собираясь заняться с ней анальным сексом. Всадив шестидюймовое лезвие ей в шею, убийца покрыл ее простыней. Все эти действия противоречат привычному образу действий Сикерта, за исключением одного — доктор, как всегда, не обнаружил следов полового сношения.

За двадцать лет привычки, фантазии, потребности и силы Сикерта могли измениться. О нем известно очень мало, особенно после того, как он стал проводить большую часть времени во Франции и в Италии. Возможно, в документах можно найти упоминание о нераскрытых убийствах, сходных по почерку с преступлениями Сикерта. Однако до сих пор таких документов в других странах обнаружить не удалось. Я нашла сведения только о двух подобных случаях во Франции, но не в полицейских рапортах, а в газетах. Сведения были настолько недостоверными, что я не собиралась об этом даже упоминать. В начале 1889 года в Пон-ан-Муссоне нашли зарезанной вдову, мадам Франсуа. Ее голова была почти что отделена от тела. Примерно в то же время и в том же районе было найдено еще одно почти обезглавленное женское тело. Врач, проводивший посмертное вскрытие, пришел к выводу о том, что убийца умеет владеть ножом.

Примерно в 1906 году Сикерт вернулся в Англию и поселился в Кэмден-тауне. Он собирался расписывать мюзик-холлы — например, таверну «Могол» (теперь это заведение называется Старым Миддлсексским мюзик-холлом и находится на Друри-лейн, меньше чем в двух милях от того места, где в Кэмден-тауне жил Сикерт). Сикерт бывал здесь почти каждый вечер. В письме Жак-Эмилю Бланшу он сообщает, что приходит точно в восемь часов и остается до конца, то есть до половины первого ночи.

Во время своих ночных возвращений Сикерт вполне мог видеть Эмили Диммок на улице, возможно, спешащей домой с последним клиентом. Если бы она его заинтересовала, он мог выяснить ее привычки. Он мог знать, что Эмили — настоящая проститутка, рассадник заразы. Периодически она попадала в больницу Локка на Хэрроу-роуд, а чаще всего лечилась в больнице университетского колледжа. Когда ее венерическое заболевание обострялось, у нее на лице появлялись язвы. После смерти несколько язв было обнаружено. Опытный искатель приключений с первого взгляда понял бы, что общение с такой женщиной опасно для здоровья.