Читать онлайн «И. В. Сталин. Вождь оклеветанной эпохи». Страница 42

Еще при жизни Ленина Бухарин был избран кандидатом в члены Политбюро ЦК партии, а в 1924 году на XIII партийном съезде он стал членом Политбюро и входил в его состав до 1929 года. С 1927 по 1937 год Бухарин был также и в составе ЦК партии.

Бухарин был одним из руководителей Коминтерна. С декабря 1917 по 1929 год работал ответственным редактором «Правды». В 1934–1936 годах Бухарин — редактор газеты «Известия». В 30-е годы он много размышляет по поводу сути социализма, его органической связи с гуманизмом, развитием человека. Выступая на I съезде советских писателей (август 1934 года) Бухарин отмечал: «В конечном счете, социализм есть рождение новых человеческих квалификаций, обогащение духовного содержания, развитие многосторонности, ликвидация убогости людей, растерзанных на классы, узкие профессии, городских и деревенских жителей…»

Социализм означает расцвет личности, обогащение её содержания, рост её самосознания; причем рост индивидуальности при социализме вовсе не есть здесь рост индивидуализма, то есть того, что разъединяет людей. Наоборот, чувствование коллективной связи есть одна из важнейших черт социализма (Бухарин Н. И. Избр. труды, 1988, т. 1, с. 290–291).

В своем последнем публичном выступлении за рубежом на заседании ассоциации по изучению культуры (Париж, 1936 год) Бухарин вновь подчеркивал: «Восстановление человечества может быть реализовано только на почве социализма, именно социализм ставит эту проблему не просто как абстрактную идею, а как необходимое объективное условие, чтобы увековечить существование человеческого рода, его реальной истории.

С точки зрения культуры восстановление единства человечества означает тенденцию к реализации всеобщего синтеза культуры. Социализм не только не противостоит расцвету личности, но, напротив, утверждает это как обязательную посылку…» Конечно, всё это верные суждения.

Но все дело в том, что, находясь на политическом Олимпе, борясь за власть, Бухарин весьма часто апеллировал к принуждению и насилию, нередко поступал беспринципно, были ему не чужды заговорщическая тактика и политические интриги. Борясь со Сталиным, он конспиративно встречался с разгромленными при его участии лидерами оппозиции, в частности — с Каменевым, а накануне собственного ареста произнес в адрес Каменева и Зиновьева, безусловно, позорящие его слова: «Что расстреляли собак — страшно рад».

Вступив в борьбу со Сталиным, Бухарин отверг его вывод об обострении борьбы противников социализма с советской властью по мере продвижения нашей страны к социализму. Эта теория, говорил Бухарин, смешивает две совершенно разные вещи. Она смешивает известный временной этап обострения классовой борьбы с общим ходом развития. По этой странной теории выходит, что чем дальше мы идем вперед в деле продвижения к социализму, тем больше обостряется классовая борьба, и у самых ворот социализма, мы, очевидно, должны «или открыть гражданскую войну, или подохнуть с голоду и лечь костьми». (Полемическая передержка здесь явно присутствует.)

Вместе с Рыковым Бухарин отверг также сталинскую политику «похлестывания страны». В 1928 году в «Правде» он опубликовал статью «Заметки экономиста (к началу нового хозяйственного года)», в которой писал: «Наивно полагать, будто максимум годовой перекачки из крестьянского хозяйства в промышленность обеспечит максимальный темп индустриализации. Нет, длительно наивысший темп получится лишь при таком сочетании, когда промышленность поднимется на активно растущем сельском хозяйстве, обеспечивающем быстрое реальное накопление. Нужно продолжать НЭП, настаивал Бухарин. Нужно использовать кооперацию, комбинирующую личную, групповую, массовую, общественную и государственную инициативу.

Конечно, вынужденные признать наличие в деревне кулацкого террора, Бухарин, Рыков и Томский не раз говорили о возможности применения против кулаков административных и других чрезвычайных мер. Однако в качестве главной формы смычки промышленности и сельского хозяйства Бухарин и его союзники рассматривали прежде всего свободу рыночных отношений; определенную свободу, как оговаривались они: говорить об абсолютной свободе рынка сегодня — это значит говорить о «сухой воде», ибо даже в условиях современного капитализма, на его монополистической стадии, нет никакого свободного рынка.

Защищая свою политическую линию, Сталин обвинил Бухарина и его сторонников в правом уклоне (пока персонально их не называя). В докладе «О правой опасности в ВКП(б)» на пленуме МК и МКК ВКП(б) 19 октября 1928 года Сталин отметил, что правый уклон в коммунизме в условиях капитализма означает тенденцию, склонность одной части коммунистов к отходу от революционной линии марксизма в сторону социал-демократии.

Этот отход выражается в отказе от лозунга «Класс против класса» в избирательной борьбе, в выступлениях против самостоятельных кандидатур от компартии, в нежелании заострить вопрос о борьбе с «левой» социал-демократией. Победа правого уклона в компартиях капиталистических стран означала бы громадное усиление социал-демократизма, что, в свою очередь, означало бы усиление и укрепление капитализма, ибо социал-демократия является главной опорой капитализма в рабочем классе.

Правый уклон в коммунизме в условиях советского развития, где капитализм уже свергнут, но где ещё не вырваны его корни, означает склонность части коммунистов к отходу от генеральной линии партии в сторону буржуазной идеологии.

В чем это выражается? В отрицании необходимости наступления на капиталистические элементы деревни; в требовании свертывания нашей индустрии, в утверждении, что нынешние быстрые темпы её развития гибельны для страны, в отрицании целесообразности ассигнований на колхозы и совхозы, в отрицании необходимости самокритики для борьбы с бюрократизмом, поскольку самокритика якобы расшатывает наш аппарат, в требовании смягчения монополии внешней торговли и так далее.

Победа правого уклона в нашей партии означала бы ослабление пролетарской диктатуры и усиление шансов на восстановление капитализма, заявляет Сталин. Дело в том, что условия, делающие ещё возможным восстановление капитализма в Советской стране, существуют — они гнездятся именно в товарном производстве, в мелком производстве города и особенно деревни. «Мелкое производство, — подчеркивал в свое время Ленин, — рождает капитализм и буржуазию постоянно, ежедневно, ежечасно, стихийно и в массовом масштабе».

Ясно, что поскольку мелкое производство имеет у нас массовый и даже преобладающий характер и поскольку оно рождает капитализм и буржуазию, особенно в условиях НЭПа, у нас имеются условия, делающие возможным восстановление капитализма.

Вместе с тем, отмечает Сталин, у нас есть все условия, все средства, необходимые для того, чтобы уничтожить, ликвидировать возможность восстановления капитализма. Для этого необходимо упрочение пролетарской диктатуры, укрепление союза рабочего класса и крестьянства, развитие наших командных высот под углом индустриализации страны, быстрый темп развития индустрии, электрификация страны, перевод всего народного хозяйства на новую техническую базу, массовое кооперирование крестьянства и поднятие урожайности его хозяйства, постепенное объединение индивидуальных хозяйств в общественные, коллективные хозяйства, развитие совхозов, ограничение и преодоление капиталистических элементов города и деревни и так далее.

Но осуществить эти условия построения социализма в один — два года, конечно же, нет возможности. Нельзя в один — два года индустриализировать страну, кооперировать миллионные массы крестьянства, ограничить и преодолеть капиталистические элементы города и деревни. Для этого нужны годы и годы усиленной работы пролетарской диктатуры. И пока этого не сделано, мы остаемся все ещё мелкобуржуазной страной, где мелкое производство порождает капитализм… Вот где корень и основа всякого рода колебаний и уклонов в рядах нашей партии.

Итак, в чем состоит опасность правого уклона? В том, что он недооценивает силу капитализма, не видит опасности его восстановления и поэтому так легко идет на уступки капитализму, требуя снижения темпа развития нашей индустрии, требуя облегчения для капиталистических элементов города и деревни, снова и снова подчеркивает Сталин. Но он напоминает об опасности и «левого» (троцкистского) уклона.

«Левый» (троцкистский) уклон, в отличие от правого, переоценивает силу наших врагов, силу капитализма, не видит возможности построения социализма силами нашей страны, впадает в отчаяние и вынужден утешать себя болтовней о термидорианстве в нашей партии, говорит Сталин. «Левые» твердят, что в СССР невозможно построить социализм, что с крестьянством ничего не выйдет, что идея союза рабочего класса и крестьянства есть отжившая идея, что если не подоспеет помощь со стороны победившей революции на Западе, Диктатура пролетариата в СССР должна пасть или переродиться, что если не будет принят фантастический план сверхиндустриализации, проводимой хотя бы ценой раскола с крестьянством, то надо считать дело социализма в СССР погибшим.