Читать онлайн «Сердюков и женский батальон. Куда смотрит Путин?». Страница 91

Материал по этому делу направлен для решения вопроса об уголовном преследовании виновных лиц по признакам преступлений, предусмотренных ч.4 ст.159 (мошенничество, совершенное в особо крупном размере) и ч.3 ст.285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями, повлекшее тяжкие последствия)».

Один из наиболее резонансных эпизодов дела «Оборонсервиса» — продажа земельного участка в 3 га на побережье Азовского моря в Темрюкском районе Краснодарского края, близ поселка Пересыпь. Там расположен загородный комплекс «Эллада», который до 2010 года принадлежал Минобороны. Местные жители называют этот пансионат, который находится в одном из самых живописных мест Таманского полуострова, не иначе как «дача Сердюкова» или «вилла Сердюкова». В 2010–2011 годах оборонное ведомство, как утверждают участники расследования, вложило в свою азовскую территорию около 300 млн. руб., однако ни одного военного объекта на побережье так и не появилось. Вместо этого участок вместе с выдающимся далеко в море мысом и устьем впадающей в этом месте речушки был огорожен забором, чуть в глубине вырос красивый особняк и несколько построек поменьше, предназначенных для гостей, технического персонала и охраны. В берега речки органично вписался пирс для яхт, появились затейливой формы пешеходные мостики, площадка обозрения и даже небольшая вертолетная площадка. Сердюков, как утверждают его экс-подчиненные, часто проводил здесь выходные, прилетая на вертолете с Волги из «Житного».

13 октября 2010 года приказом № 1356 военное ведомство отменило право бессрочного пользования на этот объект. Он был передан также, как и «Большой Утриш», в ведение все того же ОАО «Объединенный материальный склад Московского округа ВВС и ПВО» (ОМС). Затем подруга Сердюкова Евгения Васильева, занимавшая тогда должность главы ДИО Минобороны, дала команду на продажу «дачи». Другая подруга экс-министра Сметанова, оценила комплекс, стоимостью более, чем в 300 млн. рублей, всего в 92 млн. рублей, как «территорию без строений», а ее муж Максим Закутайло, директорствовавший в ОАО ОМС, подписал приказ о продаже. 1 ноября 2011 года у пансионата появился новый собственник никому не известное ООО «Ситиинжиниринг», с которым мы еще встретимся, аффилированное, по данным следствия, с вышеперечисленными участниками сделки. После возбуждения уголовного дела «Оборонсервиса» о масштабных хищениях в Минобороны коммерсанты Сметанова, Закутайло и экс-чиновница Васильева были обвинены в мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ), а снятому с должности Анатолию Сердюкову был присвоен статус свидетеля по делу. Новое руководство Минобороны и Росимущество попытались расторгнуть совершенную сделку через Арбитражный суд Краснодарского края и вернуть его армии. («Коммерсант», 1.04.2013).

В начале апреля 2013 г. Анатолий Сердюков и его зять Валерий Пузиков стали кандидатами в фигуранты уголовного дела о махинациях с автопарком Генштаба. По данным «Известий», речь идет о многомиллиардных контрактах с ФГУП «Санкт-Петербургский инженерно-технический центр Минобороны России», которым фактически владел Пузиков, на обслуживание 560 автомобилей: от люксовых иномарок до «КамАЗов», которые военные практически арендовали сами у себя. И стоимость этой «аренды» составляла 6,1 млн рублей в год за каждое авто. За такие деньги можно приобрести две новые элитные иномарки или с десяток машин среднего класса. Эта афера с передачей техники на аутсорсинг проходила при непосредственном участии Сердюкова и его зятя. По данным «Известий», уголовное дело по махинациям с автопарком Генштаба было возбуждено летом 2012 г. Поводом послужила проверка обстоятельств заключения контракта на 10 млрд. рублей по обеспечению автотранспортом в 2011–2013 годах воинских формирований с ФГУП «Санкт-Петербургский инженерно-технический центр Минобороны России». Как сообщили корреспонденту «Известий» в правоохранительных органах, «всю сделку курировал лично Анатолий Сердюков. Спустя восемь месяцев после заключения контракта он лично подписал приказ о расформировании всех 24 филиалов войсковой части (имеется в распоряжении «Известий»). Получилось, что все машины вначале были безвозмездно переданы в пользование ФГУПу, а потом, по сути дела, взяты в аренду. Более того, Анатолий Сердюков также поставил свою подпись под допсоглашением к скандальному контракту на оказание услуг по автотранспортному обеспечению, после того как его отказались подписывать подчиненные (копия имеется в распоряжении «Известий»)». При этом, по данным источника, транспортные налоги и страховки фактически за всю технику, принадлежавшую Минобороны (553 машины), продолжало платить военное ведомство. По данным «Известий», это лишь один из сомнительных договоров. Всего же в деле фигурируют три контракта. Первые два относятся еще к началу «правления» Анатолия Сердюкова в Минобороны. Обслуживание автотранспорта было отнесено к непрофильным задачам военнослужащих. И уже в начале 2009 года размещенная в столице «Автобаза МО» (автобаза Генштаба) заключила контракт на «оказание услуг по автотранспортному обеспечению органов военного управления МО, дислоцируемых в Москве и 20-километровой зоне за ее пределами». Причем договор был заключен отнюдь не с московским предприятием, а с ФГУП «Санкт-Петербургский инженерно-технический центр Федеральной налоговой службы», которым в то время руководил муж сестры Анатолия Сердюкова Валерий Пузиков. Сумма госконтракта, рассчитанного до 2010 года, составила около 400 млн. рублей. За несколько дней до его окончания с тем же Пузиковым был заключен аналогичный контракт, но уже на 3,5 млрд рублей до конца 2012 года. Между тем сама автобаза в 2010 году стала филиалом войсковой части № 83466, а предприятие Пузикова, которое позже возглавил Седов, переименовано в Санкт-Петербургский инженерно-технический центр Министерства обороны. Между тем, как рассказали «Известиям» источники в Минобороны, юристы и бухгалтеры войсковой части № 83466 предупреждали руководство о завышении цен на контракты и нарушениях норм действующего законодательства, в том числе антимонопольного. По самым скромным подсчетам, военные должны были понести 12 млн. рублей убытка только от налогообложения и оплаты страховок. Общие же возможные потери от кабального обслуживания транспорта специалисты даже не могли спрогнозировать («Известия», 01.04.2013). Военные следователи приглашали на допрос по делу о махинациях с автобазой Генштаба Анатолия Сердюкова, но он отказался что-то прояснить, сославшись 51-ю статью Конституции. Однако впоследствии экс-министр сам явился для допроса в СКР.

И наконец — дело о закупках иностранной техники при Сердюкове. Наравне с французскими вертолетоносцами Mistral, которые при температуре ниже 10 градусов не функционируют, а их собирались применять аж в Северном море, одной из самых одиозных афер Сердюкова была закупка итальянских бронемашин Iveco. По этой сделке, заключенной в 2011 году «Оборонсервисом» с итальянской компанией IVECO S.p.a., в РФ были поставлены 358 сборочных комплектов автомобилей модели M65E19WM LMW для нужд российской армии. По этому делу Главная военная прокуратура (ГВП) и Следственный комитет России (СКР) возбудили дело по ст. 159 ч. 4 (мошенничество в особо крупных размерах) и ст. 194 (уклонение от уплаты налогов). По словам информированного источника «Независимой газеты» газеты, не исключены и ст. 275–276 УК (измена родине). Возможно, фигурантами дела окажутся и чиновники Федеральной таможенной службы (ФТС), разрешившей обнулить сборы для импортных армейских броневиков, т. к. их ввезли в РФ под видом медтехники. В соответствии с действующей Товарной номенклатурой внешнеэкономической деятельности Таможенного союза 2011 года, автомобили эти должны классифицироваться как «танки и прочие боевые самоходные бронированные транспортные средства с вооружением или без вооружения». И облагаться 20-процентной таможенной пошлиной. Но в ноябре 2011-го Анатолий Сердюков направил в ФТС специальное обращение, в котором утверждал, что автомобиль «предполагается задействовать для медицинских целей, а именно: эвакуации раненых военнослужащих с поля боя, оказания первой медицинской помощи в зоне боевых действий и транспортировки медицинского персонала». А для медицинского оборудования, ввозимого в страну, таможенная ставка — 0 %. Стоимость одной единицы этой техники — от 500 тыс. долл. Умножив сумму на 358, получим 179 млн. долл. 20 % от этой суммы составляет 36 млн. долл.

ФТС рассмотрела обращение Сердюкова удивительно быстро. И уже в феврале 2012-го, на основании предварительного решения руководства ФТС в интересах «Оборонсервиса», было оформлено 57 деклараций на эти авто — с нулевой таможенной ставкой. В результате госбюджету нанесен ущерб в размере более 10 млн. долл. — в виде неуплаченных таможенных платежей.