Читать онлайн «Горькая правда. Преступность ОУН-УПА (исповедь украинца)». Страница 66

Весной 1977 года, в 34 года, я получила весть, что моя "украинская мама" много лет разыскивает меня. Расспрашивала, где только можно было, всех, кто приезжал туда из Польши, спрашивала — не знают ли — где я? Так получилось, что спрашивала она у одного мужчины, который знал, где живет моя тетя. Таким образом, я получила их адрес. Живут там, где и когда-то жили. Я неоднократно желала возобновить контакт с ними, но меня отговаривали, чтобы не навредить им, тогда на эти вещи смотрели по-другому. Я немедленно написала им письмо. В ответ я сразу же получила приглашение, которое оформила мне лично уже 82-летняя "мама". Я покончила со всеми формальностями и поехала с мужем и дочерью. Приехали по указанному адресу. Во дворе перед новым домом поздоровалась со мной женщина, очень сильно похожая на мою "маму" — это была Настуня. Через минуту выбежала из дома 80-летняя бабушка, это и была моя "мама". Обратилась ко мне, называя меня именем моей мамы — ей казалось, что это она, а не я, я же похожа на маму. Схватила меня за руку, посадила на лавку перед домом и начала рассматривать мою голову, искала в волосах. А когда увидела шрам на голове, тогда схватила меня за руку, обняла и, плача, повторяла: "Теперь я верю, что это ты, Оля". Ей было трудно поверить, что это была я. В последний раз она видела меня 7летним ребенком, а здесь перед ней стояла 41-летняя женщина. Находясь там, я узнала, что когда "мама" меня отвезла в Бужаны, дома она нашла убитого мужа. Убили его будто бы русские. Боялись говорить на эту тему, когда ехали туда, я должна была по плану пойти туда, где находится могила моих близких. Поехали мы туда вместе с "мамой", Настуней, мужем и внуками Настуни. На месте, где когда-то стоял наш дом, где была могила моих родных, шумело поле хлеба. Остановили кони под лесом. Я хотела сойти с телеги, застыть на этом месте. Но я почему-то не отважилась. Может в другой раз[260].

Это воспоминание, считаю, является самым правдивым образом того, что делалось во время войны в Западной Украине. Одни украинцы — бандеровцы, убивали, другие — спасали, играясь со смертью. Даже, как видно, среди бандеровцев были разные — один хотел застрелить девочек, а другой не допустил этого. Родители спасали польского ребенка, а сын был в УПА. И спасителя, без всякого сомнения, убили за то, что спасал польского ребенка.

О помощи украинцев полякам и евреям много пишет упомянутый уже автор ксендз Вацлав Шетельницкий, который рассказал об истреблении евреев в Теребовле. В частности, описывает он помощь евреям со стороны д-ра Александра Дейницкого, украинца, директора госпиталя в Теребовле[261].

Лондонское польское издательство публикует проработанные Энджеем Гертрихом реляции свидетелей бандеровских мордований. На 41-й странице мелкой печати представлено около ста реляций, читая которые, нужно очень напрячь нервы, чтобы не разрыдаться. Автор публикует отзывы украинцев. В одном из писем-реляций написано: Хочу объяснить, что 10.10.1944 г. бандеровцы замордовали 55 украинцев, а не поляков, за исключением нескольких римско-католиков. В то время в Малопольше убивали тех, кто выходили на работу в колхоз, потому что бандеровцы хотели голодом выморить большевиков. Беда в том, что сыновья сельских богачей были в лесу, как бандеровцы, а сельская беднота умирала от голода без "трудодней", не могла выжить, поэтому и вынуждены были идти строить в колхоз. Это была борьба бандеровцев, членов УПА, за потерянные в пользу колхоза морги, а не за Украину[262].

Пишет П. Фальковская из Бразилии: Между Луцком и Ровно было село Пальчи… В 1942–1943 годах бандеровцы замордовали 18 человек из семьи ее мужа… пытали, вырывали языки, 80летнего кузнеца порезали живым на куски… у одного украинца жена была полькой, бандеровцы приказали его брату убить его. Семья убегала из Котова в Пальч, по пути напали на них бандеровцы, среди них был тот брат. Убили всю семью — отца-украинца, мать-польку и детей. В селе Зверев бандеровцы убили целую семью, впоследствии поляки нашли живого младенца, который сосал грудь убитой матери[263].

Не нужно, по-видимому, продолжать описания бандеровских преступлений. А их можно, на основании имеющегося у меня материала, продолжать на сотнях страниц. Однако было бы несправедливо, если бы я совсем не вспомнил о хотя бы некоторых доказательствах, которые происходят с украинской стороны. О них — кратко.

Сначала несколько слов скажу об источниках, происходящих из ОУН. Мне удалось натолкнуться на номер бандеровского журнала "К оружию": № 6 (19) за август-сентябрь 1950 год. В нем содержится много интересного материала в рубрике "Из боевых действий УПА и вооруженного подполья на украинских землях под московско-большевицкой оккупацией". Для начала процитирую некоторые сообщения из этого источника, нужно сказать следующее: Каждое государство имеет свою полицию или милицию, чтобы удерживать строй и порядок на местах, чтобы бороться с преступностью. В СССР милиция входила в состав ведомства, которое называлось Министерство внутренних дел, по-русски аббревиатура: МВД. Именно поэтому оуновцы милиционеров называли "мвдистами". О них больше всего говорится в упомянутом источнике. Вот выдержки из него:

1.1.47 г. в с. Калинов (р-н Самбир, Дрогобычская обл.) боевые отряды ОУН ликвидировали (убили — В.П.) лейт. МВД Мельникова, сельского участкового.

2.1.47 г. в с Голынь (р-н Калуш, Станиславская обл.) повстанцы отдела "Рысь" конфисковали в государственной мельнице муку и хлеб…

6.1.47р. в с Дорогов (р-н Галич, Станисл. обл.) повстанцы ликвидировали первого секретаря райкома партии…

8.1.47 г. в с Борщев… боевые отряды уничтожили сельсовет, уничтожили списки "избирателей"…

10.1.47 г. повстанцы под ком. сот. С. уничтожили в селе Крилос… 4 мвдистов…

21.1.47 г. в с Угринов Дол… повстанцы отдела Журавли уничтожили 3 мвдистов и 1 ранили…

23.2.47 г. в с. Дороговище… повстанцы ликвидировали присланного партийца — председателя сельсовета, который пытался основать в селе колхоз…

И так далее на четырех страницах. УПА, как видно, убивала милиционеров и активистов. Делала это тайно. А отвечали за все это спокойные крестьяне. А знали же бандеровцы, какой является большевистская власть. Они не осознавали того, что не в силах ничего сделать, кроме того, что принести несчастье спокойным крестьянам. С большевизмом не такими методами нужно было бороться. Такие методы были безрезультатными.

А вот выпуск 14 (7) "К оружию", в котором, между прочим, указывается:

2.4.48 г. повстанцы сожгли мост узкоколейной железной дороги между сс. Спас-Луги (р-н Рожнитов, Станисл. бл.)…

2.4.48 г. в лесу около г. Болехов… подпольщики застрелили двух партийцев

2.4.48 г. подпольщики уничтожили помещение клуба…

2.4.48 г. подожгли колхоз…

уничтожили телефонную линию… уничтожили помещение сельсовета… уничтожили документы и уничтожили телефонные аппараты… застрелили организатора колхоза… сожгли дома, предназначенные для колхоза… сожгли мост узкоколейки… ликвидировали механика Долинской автобазы… уничтожили клуб… уничтожили киноаппарат… уничтожили клуб… уничтожили помещение сельсовета… вместе с помещением сгорел хлеб, хранившийя большевиками для посева… уничтожили сельсовет, клуб и молочную… двое прислужников убито… уничтожили фильмопроектор… застрелили председателя колхоза… застрелили большевицкого прислужника… сожгли колхоз… сожжен дом председателя сельсовета… совершили атентат (убили — В.П.) на заведующего райкультотделом… сожгли колхоз… сожгли колхоз… уничтожили фильмопроектор… совершили атентат на заведующего торфозаводом… уничтожили помещение сельсовета… уничтожили клуб… тяжело ранили заведующего клубом… приговорили к смерти через повешение секретаря первичной комсомольской организации… сожгли МТС и 4 молотилки… сожгли колхоз… сожгли молочную… ликвидировали в день финагента… Летом 48 г. повстанцы провели массовые акции против колхозов в Волынской области… ликвидированы большевицкие прислужники-активисты…

И так далее, и так далее на восьми страницах большого журнального формата. Из приведенного видим, чем занималась УПА после войны. Такое длилось до 1950 года. А теперь шумят, что большевики вывезли в Сибирь каждого десятого жителя Западной Украины. Эта деятельность была преступлением против мирного населения Западной Украины, потому что потерпело оно, а не бандеровцы.

Я не буду ссылаться здесь на работы таких авторов, как Ярослав Галан, чтобы не встретиться с упреком в тенденциозности. Я не буду ссылаться на явно под диктат пишущих историков и пропагандистов большевистского периода. Здесь сошлюсь лишь на описания фактов, которые корреспондируются с работами главных и выдающихся сегодня писателей. Натолкнулся я на стихотворение Дмитрия Павличко из сборника его поэзий "Быстрина", Киев, 1959, стр. 138, в котором есть такие строки: