Читать онлайн «Утро в раю (очерки нашей жизни)». Страница 36

Следующий термин, который также почему-то отсутствует в энциклопедии и также, подозреваю, не без участия саратовского доктора, это — «германофобия», то есть, согласно энциклопедии Ф. Брокгауза и И. Ефрона, «предубеждение и ненависть против немцев и всего немецкого». И пусть кто-нибудь попытается меня убедить, что в дореволюционной России, а позже в СССР и нынешней демократической Российской Федерации германофобия отсутствовала или отсутствует. Говоря это, я далёк от желания вспоминать набивший оскомину призыв «сталинского трубадура», многократного лауреата и орденоносца, а затем певца «хрущёвской оттепели» Ильи Эренбурга «Убей немца!». И без него фактов достаточно. Взять хотя бы такой парадокс: в официальной царской, а затем советской пропаганде немцы кайзеровской и гитлеровской Германии объявлялись исключительно «врагами», «оккупантами», «убийцами», что можно понять — шла война. А вот свои, то есть российские немцы — почему-то «предателями», «пособниками», «вредителями», что рациональному объяснению не поддаётся, ибо факты их «козней и злодеяний» отсутствовали.

Соответствующее было к ним и отношение. К первым как к лютым, но достойным противникам, ближе к победе — «несчастным солдатикам», которых злобные кайзер и Гитлер отправили на фронт. А вот ко вторым исключительно как к подлым и коварным изменникам. Когда возникла ГДР, то живущих в «первом государстве рабочих и крестьян на немецкой земле» моментально перевели в категорию «братьев и сестёр», а вот свои, советские немцы, так и оставались «фашистами».

Мною собраны примечательные факты христианского отношения простых советских людей, прежде всего женщин, к пленным немцам. И в то же время известны многочисленные случаи ничем не оправданной жестокости таких же простых советских людей к согражданам — немцам по национальности. Их оскорбляли, унижали, грабили, калечили и даже убивали. Причём не спонтанно, в состоянии некого аффекта, а обдуманно, спустя многие годы после окончания войны. И всё это, повторяю, при совершенном отсутствии фактов, подтверждающих подрывную деятельность российских немцев вначале против царской России, а затем СССР. Это, на мой взгляд, как раз и есть германофобия, умело направляемая и руководимая.

А ещё смею утверждать, что не российские немцы стали предателями, в чём прямо или косвенно их обвинили в тех ста секретных постановлениях, указах и директивах, а государство предало своих граждан немецкой национальности, осудив под надуманными предлогами только в 1937-38 гг. более 70 тысяч, а затем расстреляв три четверти из них. Позже, правда, всех их реабилитировали. Но кому от этой полумеры стало легче? Ведь официального извинения от властей мы так и не дождались.

Продолжая тему германофобии, замечу, что в годы Второй мировой войны действительно имели место факты сотрудничества «фольксдойче» с гитлеровцами на оккупированных территориях. А вот объясняется это в значительной степени как раз массивным террором с конфискацией всего имущества, расстрелами и преследованиями граждан немецкой национальности, прежде всего на Украине, в 20-е и 30-е годы. По крайней мере, в Первую мировую войну ничего подобного на той же Украине не наблюдалось.

Особого разговора заслуживает германофобское мифотворчество ряда советских, а теперь российских писателей, режиссёров, публицистов. Надеюсь, не со зла, а скорее по инерции, упорно продолжают они внедрять в массы мысли вроде той, что озвучил в своём «документально-беллетристическом произведении» «Люди с чистой совестью» (Кишинёв: Картя Молдовеняскэ, 1983 г.) ныне крепко подзабытый писатель Пётр Вершигора: «Немецкий колонизатор (имеются в виду российские немцы-колонисты. — А. Ф.) любит и понимает только один аргумент — палку. Палку в философии, палку в быту, палку автоматной очереди, только этот убедительный аргумент ясен и понятен колонизаторам до конца». При этом современные литераторы, пишущие по-русски, почему-то не задумываются о том, что запускаемые ими вслед за Вершигорой бумеранги лжи и ненависти имеют свойство возвращаться, впиваясь и больно жаля тело их родной России, в которой они жили или продолжают жить.

Достаточно примеров германофобии и из нашего сегодня. Так, 10 декабря 2006 года на российском телевидении в передаче Владимира Познера «Времена» известный театральный деятель, режиссёр театра «Ленком», в прошлом верный ленинец и многократный лауреат, обласканный советской властью, устроивший в 1991 году шоу из сжигания собственного партбилета Марк Захаров в присущей ему высокомерной манере заявил: «Я часто бываю в Германии, и вот жители бывшей ГДР не вписываются в жизнь Германии, им очень трудно». Перед российскими телезрителями, большинство из которых за пределы своей области выехать не в состоянии, можно, конечно, козырнуть своими частыми поездками за границу и знанием нюансов «забугорной жизни». Но ведь смотрят его не только эти несчастные. Далее обласканный уже нынешней властью душевед продолжил: «Уж совсем несчастные люди — это поволжские немцы, которые приезжают. Были высланы в Казахстан, потом приезжают в Германию — они вообще сбиваются в какие-то несчастные экстремистские группы. Они не хотят учить немецкий язык. В общем, они не говорят по-немецки». Интересно, кто внушил Марку Анатольевичу весь этот бред, тем более что сам он по-немецки ни бельмеса не понимает и поэтому самостоятельно, без помощи переводчика, ни с одним немцем общаться не мог и вряд ли сможет? Надо же, «жители бывшей ГДР не вписываются в жизнь Германии»! Это он так о коренных немцах. А кто же тогда вписывается? Эмигранты с беженцами.

Ну а о том, что в Российской империи немцы компактно проживали не только в Поволжье, а и в Украине, Крыму, Петербурге, Москве, на Кавказе он явно даже не догадывается. И потом, кто ему позволил вот так огульно оскорблять весь наш народ? Уверенность в непременной безнаказанности или дремучая некомпетентность? Скорее всего, и то и другое вместе взятое.

С 9 по 10 июня 2007 года в Кёльне проходил 1-й съезд российский соотечественников в Германии, в котором приняло участие более 130 человек, в том числе высокопоставленные чиновники из России и Германии, священнослужители, а также общественные деятели из Франции, Бельгии, Голландии, Австрии. Среди выступающих была и доктор философских наук, профессор, президент отделения «Философия мировой культуры» Международной Академии общественного развития Галина Хотинская-Каллис. Её доклад назывался «Российская душа и духовность в рефлексиях русской литературы и русской религиозной философии». Несколько цитат из него: «Немец чувствует себя свободным лишь в казарме. В понимании свободы мы никогда с немцами не сговоримся. В германском духе нет безграничности, — это в своём роде великий и глубокий дух, но ограниченный, отмеренный дух, в нём нет славянской безмерности и безграничности. Германец менее всего способен к покаянию. Повсюду германизм, одержимый идеей своей исключительной культурной миссии, несёт свою замкнуто-европейскую и замкнуто-германскую культуру, ничем не обогащаясь, никого и ничего в мире не признавая. И эти притязания германского централизма являются великим препятствием на путях соединения Востока и Запада, т. е. решения основной задачи всемирной истории. Немцы не довольствуются инстинктивным презрением к другим расам и народам, они хотят презирать на научном основании, презирать упорядоченно, организованно и дисциплинированно. Немецкая самоуверенность всегда педантическая и методологически обоснованная. Мы, русские, должны противопоставить ей свой дух, свою религию, свои чаяния. В русском духе заключён большой христианский универсализм, большее признание всех и всего в мире». Напомню, выступала мадам Хотинская-Каллис в немецком городе Кёльне, перед аудиторией, добрая половина которой состояла из местных и российских немцев. Именно последних инициаторы этого хурала как раз и вознамерились вовлечь в организацию так называемых соотечественников.

Слащавые рассуждения Хотинской-Каллис о «русской душе» выглядят особенно нелепо на фоне трагической судьбы российских немцев как в Первую мировую войну — с депортациями и преследованиями со стороны «всемирно отзывчивых русских», так и в годы Второй мировой, с массовыми репрессиями, поголовной высылкой, заключением в лагеря принудительного труда, конфискацией имущества, а также десятилетиями дискриминации и германофобской политики центральных и локальных властей.

И вот потомки подвергнутых геноциду российских немцев, до сих пор окончательно так и не реабилитированных Россией, в которой и речи нет о покаянии как в их отношении, так и остальных жертв большевистского произвола, должны слышать и читать следующее: «Германец менее всего способен к покаянию.» Ну не издевательство ли это над здравым смыслом, над реальностью, которая поставлена с ног на голову? Ведь как раз не русские, не россияне, а современные немцы, «германцы» показывают образцы национального покаяния и стремление к примирению. Что-то не припомню я ни в Москве, ни в другом российском городе монумента, мемориала, документационного центра или государственного музея, посвящённого памяти депортированных народов, жертвам голода, сотням тысяч невинно расстрелянных в годы советской власти. О покаянии — да что там покаянии (!), даже сожалении о преследованиях, о тяжёлой судьбе большинства так называемых «бывших соотечественников» ни слова в речах официальных представителей российских властей, которые теперь нас вовлекают в свои соотечественники.