Читать онлайн «Морская история казачества». Страница 28

Геополитическое сближение Московского царства и казачьих республик с католическим Западом, учитывая богатейшие сырьевые ресурсы России, для протестантов грозило катастрофическими последствиями. И они «поставили» на царевича Петра! Итог известен. Флот и морская торговля, основа прогресса того времени, руками царя были отданы под полный контроль протестантов, перешедших на русскую службу. Русский и казачий, допетровского, а точнее, допротестантского периода, флоты сначала уничтожались физически, а потом из памяти последующих поколений. Потом сквозь зубы цедилось: да, дескать, плавало что-то, но все это было несерьезно… А вот с 1696 года настоящий процесс пошел! Поскольку протестантский Запад в начале XVIII века внутренние, южные моря не интересовали, товары можно было возить Средиземным морем, используя прикрытие мощного турецкого флота, — руками странного самодержца их отдали Турции. Ликвидировав казачий флот раз и навсегда! Да что там казачий… Запорожцы до Петра добивались от турецкого султана подписания выгоднейших договоров, регламентирующих морскую торговлю. После Петра I плавание русских судов в Черном и Азовском морях было прекращено на несколько десятилетий. С 1711 года вся морская торговля в этих морях велась исключительно под ту-рецким флагом. Причем турецкие корабли доходили уже до самой Сечи! Спокойно и без страха. Могли ли об этом мечтать турецкие султаны, не будь Петра I? Хочешь — не хочешь, а подумаешь, что был царь-батюшка Петр Алексеевич агентом английской, голландской и турецкой разведок вместе взятых. Агентом, вредителем и диверсантом. Если судить по итогам его деятельности, а не по декларациям потомков.

Вторая причина противоречивых итогов «преобразований» реформатора заключается в его персональных особенностях. Даже самые восторженные биографы самодержца, описывая характер и нравы своего кумира, становятся тактичны и немногословны, как врачи-венерологи. Петр I страдал явной психической неустойчивостью. То ли генетическая наследственность была тяжелая, то ли стресс, полученный в ранней юности, не излечили, но лицо его искажал нервный тик, а в ярость он впадал мгновенно и себя не контролировал. Кроме того, проявлял склонность к садизму (это еще очень мягко сказано). К методичной, усидчивой работе мысли был неспособен, плохо прогнозировал последствия своих действий. Все это усугублялось алкоголизмом. В этом уже все историки едины (шила в мешке не утаишь) — Петр Великий пил много и часто. И заставлял пьянствовать своих сподвижников и даже иностранных послов.

А ведь не мог алкоголик и психопат быть деятельным и продуктивным государственным деятелем и флотоводцем! Не мог по состоянию здоровья! Так же, как Робин Гуд (точнее, его исторический прототип) не мог быть близоруким по зрению.

Практически все начинания Петра, если они были начинаниями, а не переделкой уже существующего «на протестантский манер», остались на бумаге. Да, возможно, он искренне считал, что делает правильно и хорошо, а его не понимают. Не понимали соотечественники, зато ловко им, легко внушаемым и пьющим человеком, управляли из Амстердама и Лондона.

Петр Великий — велик по масштабам бедствий, которые навлек на Россию своим правлением как психопат и алкоголик (это не оскорбление, а диагноз) на троне.

На юге единственное, что ему удалось совершить, — это уничтожить казачий православный флот. К удовлетворению своих протестантских друзей и к радости мусульманских врагов.

Немка на троне, Екатерина, поставила в Санкт-Петербурге Петру памятник — «Медный всадник».

Незадолго до этого события в городе случилось страшное наводнение. Словно сама природа, сам Господь карал город за святотатство. Скульптор изваял царя, почти повторив иконописный образ Святого Георгия Победоносца. Даже поверженный змей вьется под копытами коня. Но карающей пики в руке царя-антихриста нет, а голова его повернута лицом к Неве. На волнах ее хлынул в православную Россию протестантский Запад.

И до 1917 года, и после потомки подвешенных по приказу царя за ребра и на дыбу, внуки и правнуки замученных непосильным и бессмысленным трудом в невских болотах, казненных на Дону и в Запорожской Сечи — начнут ставить во многих городах памятники палачу своих предков. Презирая и топча память близких, творя страшный грех. А вот в Турции, которой «Медный всадник» принес столько благ, памятника русскому царю пока нет. Ни одного. Несправедливы турки к царю — освободителю их морей от казачьего флота.

У Петра I, как у государственного деятеля, боровшегося за выход Московии к теплым морям, отвоевывая их у турецкого султана, толпы защитников и поклонников. Но справедливая оценка трудов московского царя на этом поприще может быть после ответов на четыре «почему».

1. Почему Петр I, замыслив создавать русские регулярные ВМС в Азовском море, формировал экипажи из насильно призванных на флот сухопутных московитов, а не привлекал донских казаков — опытных мореходов и давних недругов Турции?

2. Почему Петр I, испытывая хронический дефицит морских офицеров, не жаловал чинами офицеров флота донских казаков — имевших давний и блестящий опыт морских побед над турецким флотом?

3. Почему Петр I полностью исключил развитие русского судостроения на уже имевшихся давным-давно судоверфях запорожских и малороссийских казаков и почти не использовал судостроительный опыт донских казаков, если они были его подданными?

4. Почему так получилось, что в результате политики Петра I в бассейне Азовского и Черного морей Турция оказалась защищенной от морских набегов запорожских и донских казаков более чем на 50 лет?

С расширением границ Московии пришел конец и Запорожскому казачьему Войску. Европейские и русские современники Петра I, например тот же австрийский дипломат Плейер, отлично понимали разницу между запорожскими и украинскими казаками. Видимо, очень давней была эта разница[29]. Ни для кого также не была удивительной «мореходность» Запорожского казачества.

Из материалов первой главы ясно, почему турецкий султан боялся их не менее, чем кары Аллаха и пророка его Магомета. Раньше на разбои казаков из Константинополя слали жалобы отцу Петра I. И вновь, едва получив возможность напрямую общаться с русскими дипломатами, султан тут же «взял быка за рога». Итогом визита петровского посольства в Константинополь было подписание 3 июля 1700 года трактата между Московским царством и Турцией, статьей 18-й которого запорожским казакам высказывалось: «…запрещение своевольным казакам выходить с чайками и с суды военными в Черное море». Трудно сказать, узнали ли запорожские атаманы и старшины об этой статье трактата, зато точно известно, что исполнять ее они не собирались. В конце концов, они трактата с Турцией не подписывали. А на обращение султана ответили искренним и дружным письмом[30], процесс изготовления оного изображен на знаменитой картине потомка чугуевских казаков — Репина. Думается, что только почтение к царю православной Московии удержало их от направления Петру I письма с аналогичным содержанием.

«Присоединение» Украины к Руси Переяславской Радой вызывало и вызывает сильные сомнения у украинских, европейских и американских историков. Но даже если и считать военно-политический союз гетмана Хмельницкого с московским царем против католической Польши — присоединением, запорожцы и этому союзу не подчинялись. И в 1701 году, сговорившись с украинскими казаками и белогородской ордой, собирались пограбить великорусские города. Ничуть, видимо, не смущаясь историческим значением «Переяславской Рады».

В 1709 году Петр I Запорожскую Сечь приказал «закрыть», срыть все крепости запорожцев. За «измену» гетмана Мазепы. «Измена» в кавычках потому, что амбициозный гетман просто сменил внешнеполитическую ориентацию Украины — с московской на шведскую. И проиграл. Этому событию придали статус внутриполитического конфликта, обозвав «изменой». Надо отметить, что явное противоречие логике собственных заключений не видят историки, описывающие «бунт». Во всех учебниках сказано, что лишь незначительная горстка запорожских казаков пошла за Мазепой на союз со шведским королем. Если пошло немного, а основная масса осталась «верна» России, зачем тогда уничтожать Сечь совсем? Зачем лишать Московию верных союзников против Турции — запорожцев? Или никакого «присоединения» при гетмане Хмельницком не было, а произошло оно насильно при Петре? И возмущение казаков «аншлюсом» Украины к Московии и привело к тому, что вся Запорожская Сечь стала враждебной московскому царю.

Либо как раз большинство казаков пошло за Мазепой из-за того, что Петр стал в одностороннем порядке нарушать условия, оговоренные Переяславской Радой с его отцом. Но так или иначе, а сели уцелевшие запорожцы в лодки, закурили люльки и поплыли на поклон к врагу — турецкому султану.