Читать онлайн «Оккупация. Правда и мифы». Страница 17

«В Черкассах, где партизанское движение стало традицией, где о партизанах рассказывают истории и руководители партизанских отрядов окружены ореолом славы, борьба с партизанами была особенно необходима.

Большая часть захваченных партизан упорно молчала… Поэтому прибегали к помощи агентов-связистов и гражданского населения. Отыскали местопребывание секретарши одного комиссара, доставили ее на допрос, пообещали ей сохранить жизнь при условии, что она укажет, где находится этот комиссар. Умелым допросом добились того, что она сама сообщила его местожительство.

Два агента-связных в гражданской одежде поехали по указанному адресу и действительно нашли там комиссара.

Во время тщательного и строгого допроса комиссара удалось узнать: местонахождение партизанских отрядов и людей, помогавших партизанам и находящихся в огромной лесной местности вокруг Черкасс, имеющиеся партизанские ячейки по линии железной дороги, места сбрасывания на парашютах снарядов для пушки (88 мм) и перевязочного материала; далее удалось узнать местонахождение продбаз с большими запасами сала, муки, пшена, кофе, вина, жиров и т. д.

Одновременно с комиссаром (евреем) была убита знаменитая партизанка Маруся (прославившаяся еще в Гражданскую войну атаманша-анархистка, соратница Нестора Махно. — Б. С), которая часто в сопровождении большевистских помощников ездила в лес, произносила речи и хвасталась тем, что она расстреливала возвращавшихся в конце прошлой войны домой немцев…

Вновь назначенный староста донес, что в общежитии железнодорожников находятся партизаны, руководимые Красной Армией, которая снабжает их оружием. В этот населенный пункт был послан агент-связист, очень хорошо владеющий украинским языком. Он запросил у того же старосты, находятся ли еще раненые красноармейцы в данном населенном пункте. Вспомнили, что у одной женщины лежит красноармеец, раненный в ногу, который якобы безобидный человек и даже женился на своей квартирной хозяйке. Раненый был направлен в госпиталь на излечение. На вопрос его жены — почему это сделали, ей ответили, что немецкая армия считает своим священным долгом оказать раненому противнику возможную помощь. Ее беспокойство ее выдало. Самыми суровыми мерами ее предупредили говорить правду о ее муже и откуда он прибыл. Ответ она не дала.

После этого была опрошена молодая украинская учительница, которой до этого разъяснили, что она, как представительница украинской молодежи, должна оказать помощь в освобождении прекрасной Украины от темных элементов. Тогда она высказалась: «С такими негодяями и партизанами знается женщина, у которой лежит раненый лейтенант».

Квартирная хозяйка лейтенанта была снова опрошена и после обстоятельного поучения (несомненно, речь шла о самых жестоких побоях. — Б. С.) она показала, что ее муж является кадровым лейтенантом, организовавшим железнодорожный партизанский отряд, и руководит им. После того как укрытие пулеметов и автоматов было обнаружено, оба были расстреляны.

На основании их показаний были арестованы и расстреляны еще два партизана с немецкими справками (с такими же справками партизаны, в свою очередь, часто расстреливали людей, в которых подозревали вражеских агентов. — Б. С) и еще две женщины, выдавшие немецкую разведгруппу органам НКВД.

Лесник заявил в одну из близлежащих комендатур, что в охраняемом им участке леса находятся партизаны и запрятан склад оружия. Он назвал лицо, которое должно иметь сведения о партизанах и об их убежище. Лицо это было доставлено, и из его бумаг установлено, что он член компартии и работает у лесника. Он производил впечатление, вызывающее доверие, и все отрицал. Его допросили с применением самых суровых мер. Он проявил необычайную стойкость и только, уже умирая, сказал: «Хорошо, я вижу, мой конец близок, узнайте же правду, такие-то и такие-то являются партизанами, а лесничий их командир. Я вижу, что он хотел избавиться от меня, выдав меня и небольшую базу, так как я не сошелся с ним в некоторых политических вопросах…»

После строгого допроса он (лесничий. — Б. С.) сознался в своей вине и вместе со своими соучастниками из партизанского отряда, которые тоже признались во всем, был ликвидирован».

Замечу, что история с лесничим и его помощником выглядит очень подозрительно. Почему вдруг стойко выдержавший пытки патриот перед смертью все-таки решился открыть немцам правду и указал на предателя-лесничего и его друзей как на главных партизан? При этом вина лесничего ничем, кроме показаний преданного им же человека да собственным, вырванным под пытками признанием, не подтверждалась. Да и основной склад оружия партизан контрразведчики из штаба 17-й армии, судя по всему, так и не нашли. Напрашивается предположение, что помощник лесничего перед смертью отомстил предателю, указав на него и других пособников немцев как на советских агентов. Таковы были неизбежные издержки «допросов с пристрастием», жертвы которых нередко, не вынеся мучений, оговаривали себя и других. Хотя повторю: в случае с помощником лесничего, очевидно человеком незаурядного мужества, мы имеем дело с сознательной местью врагу.

И все же иногда немецкие военные власти отпускали невиновных или тех, чья вина так и не была доказана. Об этом свидетельствует все тот же отчет разведотдела 17-й немецкой армии: «Одна местная комендатура известила отряд по борьбе с партизанами, что такой-то (фамилия) является партизаном и запрятал свое оружие под деревом. Посланный фельджандарм доставил названного человека, а также оружие. Этого человека могли бы тотчас же расстрелять, но при допросе выяснилось, что этот человек никогда в армии не служил и не умеет обращаться с оружием. Он отрицал свою принадлежность к партизанам и приписывал свой арест клевете и акту мести одной женщины. Упомянутая им женщина была допрошена и на вопрос: откуда она знает о запрятанном оружии — показала: она поручила 12-летнему мальчику запрятать валявшееся оружие и патроны, а на мужчину, который был ее мужем, показала из мести, так как они два дня тому назад поссорились. Обоим — мужу и жене — было сделано предупреждение, что в случае, если они и в дальнейшем будут загружать немецкие инстанции подобными делами, их расстреляют». Возможно, подобная невеселая перспектива заставила строптивых супругов присмиреть.

В целом же германская армия относилась к местному населению более гуманно, чем тыловые части СС и СД. Об этом говорят даже весьма пристрастные по отношению к немцам советские документы. В «Справке о провокационных методах борьбы с партизанами», составленной в Центральном штабе партизанского движения в 1942 году, забота о мирных жителях даже ставилась немецким солдатам в вину:

«При выселении населения немцы в некоторых местах вместо принудительных мер пользуются методами запугивания и провокации. В результате последних значительная часть населения добровольно оставляет насиженные места и направляется в тыл. Так, в селах (скорее, хуторах. — Б. С.) Рыбачий, Кузнечный, Хованский (Сталинградской области) немецкие войска, занимавшие оборону, говорили местным жителям: «Мы сами оставляем только отдельных солдат, а то русские «катюши» все равно все сожгут». «Сюда придут русские, мы уходим, идите в тыл, а то наша авиация все тут разбомбит. Мы еще вернемся, тогда возвращайтесь и вы».

Интересно, что плохого в том, что немцы пытались удалить жителей из прифронтовой полосы, где им действительно грозила смерть и от немецких и от советских бомб и снарядов? Но надо помнить, что немцы при отступлении эвакуировали население не из-за заботы о его безопасности, а чтобы лишить противника пополнения и тружеников и получить столь необходимую рейху рабочую силу.

Выступая 24 апреля 1943 года перед командным составом 2-го танкового корпуса СС, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер заявил:

«…мы должны вести войну с мыслью о том, как лучше всего отнять у русских людские ресурсы — живыми или мертвыми? Мы это делаем, когда мы их убиваем или берем в плен и заставляем по-настоящему работать, когда мы стараемся овладеть занятой областью и когда мы оставляем неприятелю безлюдную территорию. Либо они должны быть угнаны в Германию и стать ее рабочей силой, либо погибнуть в бою. А оставлять врагу людей, чтобы у него опять была рабочая и военная сила, по большому счету, абсолютно неправильно. Такое нельзя допустить.

И если в войне будет последовательно проводиться эта линия на уничтожение людей, в чем я убежден, тогда русские уже в течение этого года и следующей зимы потеряют свою силу и истекут кровью».

Немцам легче было бороться с партизанами, если те объединялись в большие группировки. С этой целью немецкие спецорганы даже распространяли фальшивые листовки от имени советского командования. В партизанской печати появлялись соответствующие опровержения. Так, бюллетень «Селянской газеты» 7 мая 1943 года предупреждал: