Читать онлайн «Свои и чужие». Страница 39

Одними из наиболее ярких представителей новой аристократии становятся, таким образом, руководители и активисты партий и корпораций, выражающих интересы научных, технических и промышленных кругов и кровно связанные с ними. Эта аристократия должна прежде всего добиться главенства в науке, технике, информатике, образовании. Через все виды информационной индустрии (в том числе и информационных подразделений силовых структур) она должна стимулировать процессы, ускоряющие научно-технический прогресс. Перманентное научно-техническое развитие, ставшее необходимостью для обеспечения выживания и успеха, само по себе обеспечит высокий социальный статус новой аристократии и её влияние на принятие политических решений.

Это не значит, что новая аристократия должна устраниться от политики. Но главной целью её политических усилий должно быть не завоевание исполнительной власти, а, в первую очередь, её ограничение, осуществляемое через контроль над информационными потоками и опережающим владением новыми знаниями. При этом на некоторых этапах следует стимулировать и прямое ослабление исполнительной власти, если она посягнёт на роль аристократии, попытавшись ослабить темп научнотехнической гонки.

Кстати, подобное ослабление темпа научно-технической гонки неизбежно приведёт к «пристраиванию в кильватер» к другим мировым лидерам, что фактически является неоколониальным вариантом развития, и, очевидно, не соответствует национальным интересам. Таким образом, аристократия, ослабляя в этой ситуации исполнительную власть, защищает национальные интересы.

Должна ли эта аристократия олигархически обособляться от остального народа? Должна ли она быть олигархически замкнутой, мафиозно тайной? Должна ли она, пользуясь влиянием на госаппарат, выколачивать себе привилегии в потреблении?

Конечно же, нет. Новая аристократия может реализоваться только как аристократия национальная. Современная национальная аристократия просто невозможна вне большой процветающей нации. Причём источником подобного процветания могут быть только успехи данного конкретного типа цивилизации, реализуемой на базе одного языка и культуры. А это значит, что она должна осознавать себя частью народа. Расходование усилий народа может осуществляться только в «экологичном» режиме, предполагающем адекватное воспроизводство населения и обеспечение достойного качества жизни каждого представителя нации, независимо от его социального положения.

Это не означает отсутствия привилегий. Однако привилегии должны носить функциональный характер, а не быть привилегиями в потреблении. Приоритетный доступ к любой информации, возможность творческого саморазвития, неприкосновенность личности – вот привилегии новой аристократии. Таким образом, новая аристократия не должна стать неким «клубом привилегированного начальства», как это часто случалось в иные времена. Новая аристократия должна вобрать в себя наиболее квалифицированные верхи представителей всех профессий и всех уровней производственной иерархии. Основная привилегия этой аристократии – первоочередное освобождение от постепенно отмирающих форм государственного контроля над личностью. А основная миссия – формирование и поддержание правил новой этики и корпоративной чести. По мере роста общего квалификационного уровня в процессе развития постиндустриальной новой цивилизации и становления подлинно национального государства (при прогрессирующем отмирании государства традиционного) ряды новой аристократии будут расти.

Следует подчеркнуть, что некий достойный уровень жизни, обеспечивающий уверенность в завтрашнем дне и отсутствие бытовых стрессов, должен быть обеспечен всей нации, но не может быть отличительной чертой социального статуса новой аристократии.

Мы не хотели бы здесь выстраивать все стройное здание системы у правления национальной аристократии. Это тема отдельной книги. Тем более, специфика упомянутой системы будет обусловлена особенностями тех стран, где данная форма управления реализуется.

В этом месте читатель невольно споткнётся. Да, дорогой читатель, мы здесь рассматриваем общую проблему и не конкретизируем, кто и где перейдёт к национально-аристократическому правлению. Заметим лишь, что те, кто выживут в грядущих глобальных кризисах, выживут только в рамках национально-аристократических режимов. Именно эта форма управления способна обеспечить успех в грядущем новом переделе мира.

Автору очень хотелось бы видеть среди счастливцев-победителей Россию. Но о шансах для России мы достаточно подробно поговорим ниже. Вопрос, однако, в том, сумеем ли мы, русские, этими шансами воспользоваться.

Здесь уместно будет коснуться ещё двух достаточно общих моментов.

Первое. Государство национальной аристократии должно иметь мощную армию. Это, скорее всего, не будет массовая армия с полчищами солдат-рабов. Но это обязательно должна быть армия, имеющая решающее техническое превосходство над противниками. Армия, обладающая всеми видами оружия массового поражения и, более того, умело (и охотно!) применяющая его в конфликтах любого уровня, вплоть до сугубо локальных.

Обороноспособность стран, управляемых национальной аристократией, помимо армии будет обеспечиваться мощнейшими, не имеющими аналогов в современном мире, службами внешней и военной разведки. Доктрина эксплуатации «информационного превосходства» как основного ресурса государства требует не миллионов солдат под ружьём, но исчерпывающего знания реальных и даже потенциальных замыслов любого противника.

И второе. Аристократизация немыслима без новой идеологии, возможно, и без новой религии. Эта религиозная идеология должна быть функциональным аналогом древнего язычества. Это религия любви к природе, но любви, не исключающей собственную активность. Это религия, освящающая роль структур в строении мира и общества. Это религия понимания и достоинства, ответственности и отваги. На основе знания и понимания логики развития мира, на основе радостного доверия к Божественному замыслу эта религия должна вселять уверенность в неизбежную победу света над тьмой.

Первую часть нашей книги можно назвать концептуальной. Мы затронули весьма широкий круг вопросов. Однако достаточно подробно (разумеется, с учётом специфики нашего жанра) мы рассмотрели лишь начальные моменты антропогенеза.

Такой подход соответствует методологии современного системного анализа, который рекомендует по каждому комплексу вопросов несколько уровней рассмотрения. И первоначально полезно увидеть проблему в целом. А затем уже детализировать её отдельные узловые моменты. Что мы и делаем в данной части.

Вначале мы продолжим рассмотрение экологии антропогенеза, постаравшись подробнее осветить важнейший момент – появление современного человека и формирование белой расы.

Затем мы продолжим тему «родимых пятен государственности», разрабатывая её методами ситуационной реконструкции, исследовав пути эволюции государства как системы, в процессе закономерной экспансии первых империй земли.

Далее мы покажем, как научно-техническая революция железа сокрушила имперского монстра и предопределила на много веков вперёд главное противоречие развития цивилизации.

Но для русского читателя, тем более читателя национально мыслящего, всё это имело бы достаточно абстрактный интерес, если бы не приблизило его к пониманию основных проблем русского народа, который переживает сейчас острейший кризис. И мы покажем, что все рассмотренные вопросы с данной точки зрения весьма актуальны. Только детально рассмотрев их, можно найти решение русской проблемы.

Тем более (и мы покажем это), что волею судеб именно русский народ оказался сейчас в фокусе мировой цивилизационной драмы. И от того, как он сможет ответить на вызовы истории, зависит, будет ли цивилизационный кризис преодолён быстро и относительно безболезненно, или мир в результате кризиса ждёт новая череда людоедских экспериментов и господство деградантов.

Впрочем, об этом уже в третьей части нашей книги.

Итак, «человек уходил из тропиков, оставляя после себя выжженную землю», – повторим мы фразу из первой части. Человек шёл из Африки на Север. А навстречу ему уже надвигался ледник.

Именно в приледниковье произошло окончательное формирование современного человека и были заложены расовые различия. Эти процессы совершенно невозможно понять без учёта экологических, климатических и географических реалий приледниковья. Эти реалии важны и для учёного-специалиста, и для популяризатора, и для идеолога.

К сожалению, географические знания никогда не были в последние десятилетия широко популярны. Ибо география не относилась к числу датирующих наук в конце XX века. А на Западе вообще географию в образовании в значительной степени потеснила экология. Перенимаются западные тенденции образования и в нынешней России.