Читать онлайн «Печальное наследие Атлантиды». Страница 8

Эта суета имитаторов выражается опосредованно в том, что автор не пытается нащупать какую-либо определенную терминологию для того, чтобы на её языке говорить о том, о чём молчали долгие века по разным причинам все: об общественном явлении концептуальной власти (в ранее указанном смысле этого термина) и её месте в жизни национальных обществ и человечества в целом; он явно избегает неоспоримой определенности сопоставления жизненного явления как такового (с одной стороны) и терминов (с другой стороны).

Явно же стремление избежать определённости в проблематике концептуальной власти в обществе и над обществом выражается наиболее ярко в следующем абзаце:

«Всё это возможно, конечно, лишь в условиях свободной дискуссии. Понятно, что дискуссия предполагает плюрализм, терпимость к инакомыслию, толерантность, культуру диалога. Но это отнюдь не равносильно всеядности. Рамка права (выделено самим Марком Рацем) ограничивает круг позиций и взглядов, которые полезно обсуждать (а тем самым и популяризировать) в «НГС». Читателям должен быть также гарантирован некий уровень профессионализма. Ученые звания и занимаемые посты — не индульгенция, позволяющая вешать читателям «НГС» лапшу на уши. Следить за этим прямая обязанность редакции».

Этот абзац и есть образец высококачественной «лапши на уши». Дело в том, что, если смотреть с точки зрения концептуального властвования на «рамки права» (т.е. на законодательство), то они — явная, обозначенная граница, на рубеже которой одна концепция устройства жизни цивилизации защищает себя от несовместимых с нею иных концепций устройства жизни той же самой цивилизации.

Это означает, что Марком Рацем концепция уже давно избрана: сделано это бессознательно или осознанно молчаливо не имеет особого значения для его читателей. К тому же, в таком контексте она представляется обществу по умолчанию еще и безальтернативной. С целью поддержания в обществе осознанного или бессознательно-автоматического мнения об её безальтернативности, она естественно и не подлежит обсуждению в сравнении её с возможными другими концепциями: в лучшем случае для того, чтобы не терять время на эти обсуждения при осуществлении уже давно принятой по умолчанию хозяевами «рацев» концепции; а в худшем случае — концепция мерзостна, и чтобы это скрыть, предлагаемые М.Рацем обсуждения путей осуществления, свойственных концепции частностей, следует проводить в рамках разработанного в ней же права — норм законности. При этом недопустимо, чтобы кто-то обобщил все оглашения и умолчания этой концепции и вынес определенный приговор в отношении неё, породив тем самым новую альтернативу этой концепции или поддержав одну из прежних альтернатив, систематически замалчиваемых говорливыми «рацами» не протяжении весьма исторически длительного времени.

Если же говорить о существе этой по умолчанию протаскиваемой концепции, то в качестве таковой выявляется всё та же библейская доктрина глобального финансового расистского рабовладения на основе ростовщичества, лжи, культивирования невежества и идиотизма системой якобы образования.

М.Рац — это уже не обслуга исторически древнего психического троцкизма, а реальный психический троцкизм в действии, хотя и не обладающий полновластием концепции, им осуществляемой в условиях России наших дней. Троцкизм предпочел бы обойтись без выхода на скользкий для него путь имитации концептуальной деятельности и соприкосновения с убийственной для него тематикой, замкнутой на проблематику концептуальной власти в обществе и проблематику деятельности как истинного жречества, так знахарства и шарлатанов. Однако, реальная альтернативная концептуальная деятельность, активизировавшаяся в России с началом перестройки, в настоящее время принуждает психический троцкизм мобилизовать все «внутренние резервы» (и остатки интеллектуальных, в особенности) для имитации концептуальной деятельности, выражающейся в борьбе троцкизма с самим собой, которая пока еще не дошла до массового смертоубийства.

Вследствие этого своим дипломированным знахарям-толкователям жизни и дается намек на то, что «положение обязывает… если положение не обязывает, то оно же и убивает». Иными словами, исторически древний психический троцкизм должен быть застрахован от того, чтобы доктора и профессора на страницах «НГС» не «вешали лапшу на уши» столь неквалифицированно и играючи беззаботно, КАК ЭТО ОНИ ПРИВЫКЛИ ДЕЛАТЬ, в “оттепель”, застой и перестройку, когда прекратился отстрел карьеристов-пустоцветов в отечественной науке, практиковавшийся во время противостояния троцкизма и большевизма при Сталине.

Также Марки Владимировы ничего не говорят о том, что если вакансии в иерархии знахарей оказались занятыми шарлатанами, только и способными неквалифицированно вешать лапшу на уши, то здравомыслящих людей, носителей очень интересных и перспективных мнений о нынешней проблематике жизни общества и цивилизации следует поискать вне легитимных официальных и неофициальных иерархий.

О том, что это возможно и что такие люди реально есть в жизни, хозяева психического троцкизма знают. Но они желают изобразить, что вне официальной легитимной иерархии ничего здравого нет, с какой целью они дают возможность высказаться в средствах массовой информации тем, кто должен быть под опекой психиатрии в силу разного рода нарушений в их психике. Создав поток высказываний психопатов, допущенных до прессы, они к этой волне норовят причислить и все здравое, не вписывающееся в концепцию, осуществляемую психическим троцкизмом. Образчик такого рода причисления к лику буйно помешанных и представляет собой ранее рассмотренная статья А.Баранова в “Правде пять”.

Хозяева психического троцкизма, определённо библейского в Западной цивилизации, имеют намерения на будущее не только в отношении России, но и в отношении всего остального мира. В связи с чем прозападно-демократической общественности в России и за её пределами лучше бы загодя призадуматься о судьбах, как своей “американской мечты”, так и о своих персональных.

Как уже отмечалось ранее, марксизм — изначально психически троцкистское учение. Оно имело целью заменить дикий капитализм середины XIX века, разрушительный по отношению к биосфере Земли, иным общественным устройством, со значительно меньшим контрастом в уровне потребления материальных благ при сравнении образа жизни “элиты” и простонародья, как в пределах регионов планеты, так и в сравнении “элитарных” «развитых стран» и «отсталых» (бывших колоний).

Новая система общественного устройства была названа «социализм», «коммунизм». Она провозглашала идеалы подлинного и прямого народовластия на основе деятельности разного рода советов.

Но марксистское учение было построено так (и продолжает сохранять это качество поныне), чтобы реальные знания, на основе которых советы народных избранников могли бы принимать решения, ведущие к осуществлению провозглашенных учением благих целей, было бы невозможно извлечь из марксистских писаний.

Вследствие этого реальное правление должно было по-прежнему остаться у мафии толкователей жизни на основе марксизма; а вся полнота внутриобщественной власти — у хозяев мафии, наследников древних разработчиков расистской библейской доктрины глобального рабовладения на финансово-ростовщической основе.

Всё это предполагалось осуществить во всемирном масштабе, но в силу Брестского мира, разрядившего нагнетание революционной ситуации в Европе, пришлось ограничиться крупномасштабным социальным экспериментом «построения социализма в одной отдельно взятой стране». В глобальных же масштабах предполагалось изначально организовать общественный строй, примерно такой, какой был в СССР в хрущевско-брежневские времена, и который можно описать примерно так.

Все люди равны чисто формально-юридически, но некоторые семьи фактически “несколько превосходят равенством” другие. Все дети ходят в почти одинаковые детские сады, учатся в одних и тех же школах по одним и тем же учебным программам, но как-то само собой получается, что среди медалистов евреев больше, нежели их доля в составе населения, среди студентов их доля еще больше, среди кандидатов наук — почти половина, среди докторов — более половины. Похожая картина и в искусствах. Политики, кто бы они ни были по племенному происхождению, негласно подбираются из числа достойных претендентов и правят, осуществляя “коллективное руководство” в соответствии с “ленинскими нормами партийной жизни” на основе научных рекомендаций, вырабатываемых сионизированной наукой.

Выбор “достойных” политиков и прочих управленцев хозяевами исторически древнего психического троцкизма привел СССР к краху, но несколько ранее отбор политиков и прочих управленцев И.В.Сталиным, стремившимся к обеспечению независимости СССР от внешнего диктата, привел страну к статусу «сверхдержавы № 2», и в результате успехов подбора кадров в эпоху сталинизма в Космос мы вышли первыми в нынешней глобальной цивилизации.