Читать онлайн «Продать и предать. Новейшая история российской армии». Страница 3

Логика иных кадровых решений была вообще необъяснима. Скажем, назначили главным вооруженцем генерала Владимира Поповкина. Конечно, в космодромах и орбитальных группировках он спец, но от проблематики авиационного или артиллерийского перевооружения все же космически далек.

Еще более странно смотрелся в качестве начальника Главного управления боевой подготовки и службы войск генерал Шаманов. Он, конечно, Герой России, но за семь лет пребывания «на гражданке» сильно оторвался от армии. Зато опытный вояка? Только опытом каких современных войн владел тогда наш герой — пары чеченских кампаний, карательных и по всем меркам локальных. Да и репутация у Владимира Анатольевича своеобразная. Покойный ныне генерал Геннадий Трошев красочно описал, как Шаманов буквально лаялся с командующим войсками СКВО генералом Казанцевым, поливая старшего начальника нецензурщиной! А уж с подчиненными и вовсе не церемонился: «Меня внутренне коробило, — писал Трошев, — когда слышал обиды офицеров на Владимира Анатольевича: он мог запросто оскорбить, унизить, обматерить (причем прилюдно)». Диагноз, однако! Еще Трошев вспоминал, как группировка генерала Шаманова «все громит на своем пути», не считаясь с собственными потерями: никаких искусных маневров — в лоб, напролом! В свое время даже Аслан Масхадов не удержался от ехидной реплики в адрес своего противника: «В самом начале войны генерал Шаманов заявил: через две недели напою коня в реке Аргун… До реки Аргун максимум 40–50 километров. Кто читал боевой устав, тот знает, что такое наступление, и если бы он, как положено, наступал, находясь в непосредственном соприкосновении с противником в темпе трех километров в час, то должен был достичь Аргуна за двенадцать часов. Генерал Шаманов наступал два месяца и две недели, имея стопроцентное превосходство в воздухе, с огромным количеством бронетехники, вплоть до применения ракетных войск, против наших гранатометчиков и пулеметчиков». Какие перспективы, такие и кадры? Или это назначение — признание факта столь глубокой деградации армии, что с ее боевой подготовкой уже запросто управится генерал, давно не служивший в строю и с весьма специфичным опытом?

Некоторые новоиспеченные военачальники и вовсе не имели представления ни о военной службе, ни о деле, за которое им предстояло отвечать. В ноябре 2008 года Сердюков обзавелся новым замом, призванным курировать в Вооруженных силах вопросы развития информационных технологий и связи — Дмитрием Пушкиным. Образование вроде бы относительно соответствовало предназначению — диплом Уфимского авиационного института по специальности «Системы автоматизированного проектирования». Только трудился будущий повелитель генералов в отрасли, далекой от специализации — в налоговой инспекции. Утверждали, что армии пригодится его опыт налоговика, поскольку и в налоговой он-де курировал информатизацию. Но информатизация мытарей и военных это, как говорится, две большие разницы!

Симптоматичны оказались и некоторые другие назначения. В июле 2008 года с должности начальника Главного оперативного управления (ГОУ) — заместителя начальника Генштаба — «попросили» генерал-полковника Александра Рукшина. Если Генштаб — «мозг армии», то его оперативное управление — главная часть этого мозга. Обезглавливание ГОУ тут же аукнулось во время грузинской войны, когда Генштаб не смог ни боевые действия спланировать, ни управления войсками отладить. Вместо Рукшина во главе ГОУ поставили генерал-майора Сергея Суровикина, ранее командовавшего 20-й общевойсковой армией. Послужной список нового назначенца казался вроде бы впечатляющим: Афганистан, Таджикистан, Чечня, контузия, три ранения, три ордена Мужества… Однако несложно было узнать, что генерал, как оказалось, так и не прошел всех положенных ступеней армейской лестницы и на должностях окружного уровня не служил. К числу серьезных штабистов его также не относили. Да и реальный командный опыт ограничивался командованием дивизией — на армии Суровикин «сидел» всего полгода. Да и по предыдущим ступенькам проскакал стремительно: после дивизии всего за три года отметился как заместитель начальника штаба армии, начштаба, командарм, и сразу же начальник ГОУ! Геройскими подвигами и орденами взлет на такую штабную высоту не объясним, равно как и заслугами на строевом поприще. Про таких стремительных в армии обычно говорят: «его ведут», намекая на «мохнатую лапу». Как еще объяснить, что карьере новоиспеченного начальника ГОУ не повредили ни специфическая репутация, ни тянущийся за плечами целый шлейф скандалов? Впервые Суровикин «прославился» будучи комбатом, когда во время августовского путча 1991 года БМП его батальона задавила троих человек. После краха ГКЧП Суровикин несколько месяцев провел в «Матросской Тишине». Освободили и даже повысили в звании, как утверждают, по личному указанию Ельцина. Позже направлен на учебу в Военную академию имени Фрунзе, где снова влип в неприятное дело: в сентябре 1995 года военный суд Московского гарнизона признал Суровикина виновным в пособничестве в приобретении, сбыте и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов, приговорив к году лишения свободы условно. Позже судимость вроде бы сняли, посчитав, что слушателя военной академии подставил преподаватель, якобы попросивший его передать коллеге с другого курса пистолет. Так или иначе, потом Суровикина сплавили с глаз долой и подальше от Москвы — воевать в Таджикистан. Вновь его имя громко прозвучало, уже когда он стал командиром 34-й мотострелковой дивизии. Там у генерала была репутация «железной руки», но именно с его назначением дивизия регулярно стала фигурировать в сводках, связанных с мордобоем, убийствами и самоубийствами. То офицеры солдата насмерть запытают, то в избиении уже офицера обвинят самого генерала. В марте 2004 года в военную прокуратуру обратился подполковник Виктор Цибизов, утверждая, что его избил командир дивизии генерал-майор Сергей Суровикин — за то, что на довыборах в Госдуму подполковник голосовал «не за того» кандидата. Дело получило огласку, но его замяли. А спустя месяц — новое ЧП: после учиненного генералом хамского разноса прямо в его кабинете застрелился полковник Андрей Штакал. И это дело замяли, перевели генерала в Чечню — командиром 42-й мотострелковой дивизией. Но и там у комдива ЧП: 21 февраля 2005 года под рухнувшей стеной птицефабрики погибли девять бойцов-разведчиков, трое тяжело ранены. Официальная версия: боевики выстрелили из гранатомета. Генерал Суровикин тогда перед телекамерами поклялся, что за каждого погибшего бойца уничтожат троих боевиков. И ведь знал же комдив, что боя не было, напились вояки, и кто-то из них выстрелил внутри помещения из гранатомета! Но и это ЧП генералу не повредило, вновь повысили. Так и доповышались. Впрочем, Анатолию Сердюкову такой жесткий стиль должен был импонировать… (В конечном счете, ГОУ ГШ генерал Суровикин, видимо, так и «не потянул», и в январе 2010 года его отправили в Екатеринбург — начальником штаба Приволжско-Уральского военного округа, ныне он в Хабаровске — начштаба — первый заместитель командующего Восточным военным округом. — Авт.)

Любая реорганизация вооруженных сил — всегда дезорганизация и кровопускание. Но когда это накладывается еще и на ускоренное кадровое «обновление», неизбежна потеря управляемости. И в состоянии такой нестабильности и дезорганизации военный организм находится уже давно. При таком раскладе человек в погонах озабочен вовсе не службой. Все мы люди, все человеки, все думаем о своем, личном — кого в этом таежном гарнизоне выкинут без выходного пособия, пенсии и жилья, меня или сначала его. А тут еще и «реформа Сердюкова»?! Очень сомнительно, конечно, что Сердюков был поставлен на МО именно с целью прервать бренное существование военного ведомства, хотя некоторые его начинания не могли не наводить на эту мысль. А их результаты вводят в ступор: подобного кадротясения в мирное время наша армия не знала года так с 1937-го. И более всего шаги «модернизаторов» напоминали набор превентивных мер предотвращения… военного переворота… А начиналось все при генерале госбезопасности Сергее Иванове, которого для того и забросили на Арбатский плацдарм, дабы приструнить армейский генералитет.

Сергей Иванов пробыл министром обороны без малого шесть лет. И это рекорд. Без шуток: после Дмитрия Федоровича Устинова никто, кроме нашего героя, не сумел столь долго продержаться в кресле руководителя МО! Маршал Сергей Соколов поруководил два с половиной года, маршал Дмитрий Язов — четыре, маршал авиации Евгений Шапошников протянул 4 месяца, «лучший министр обороны всех времен и народов» Павел Грачев едва перешагнул четырехлетний рубеж, генерал Игорь Родионов и года не покомандовал, а единственный пока российский маршал Игорь Сергеев осилил три года и 10 месяцев. Уже поэтому военная шестилетка генерала госбезопасности Сергея Иванова — достижение. Отсюда и вопрос: сотворил ли на этом посту «гражданский» министр Иванов нечто такое, что до него не удавалось никому?