Читать онлайн «Слово о Маяковском». Страница 6

Но для Маяковского, в отличие от его «левых» спутников, авторитет вождя революции не ограничивался сферой политики и государственной деятельности. Ленин для поэта — всеобъемлющий гений. И еще до поэмы о Ленине написаны ставшие классикой стихотворения о Пушкине, о Лермонтове («Тамара и Демон») — произведения, недвусмысленно указывающие, на чью сторону благодаря ленинской критике футуризма переходил Маяковский в споре об отношении к культуре прошлого.

Весь опыт работы на «злобу дня» («Окна сатиры РОСТА», стихи на газетной полосе) и особенно над поэмами, посвященными «истории современности», ставил Маяковского, как и всю советскую литературу, перед проблемой художественного метода.

Уже с самого начала 20-х годов на страницах периодических изданий все чаще мелькает слово «реализм»: «преображенный реализм», «монументальный реализм», «социальный реализм», «тенденциозный реализм»… Последнее выражение принадлежит Маяковскому. А ведь незадолго до того это слово в устах людей, считавших Маяковского своим соратником, звучало почти как брань.

В первых крупных послеоктябрьских произведениях поэта («Мистерия-буфф», «150 000 000», «Про это», «Пятый Интернационал») господствует принцип романтического преображения действительности. В отличие от дооктябрьских поэм, в которых страстно звучала романтическая мечта о прекрасном будущем, но идеал противостоял уродливой действительности, послеоктябрьские произведения проникнуты уверенностью: отныне все подвластно человеку, «как нами написано, мир будет такое…». Началось сближение романтической мечты с действительностью. В этом сближении большая роль принадлежала агитационной работе, которая учила ценить факты реальной жизни. «Агитация, — говорил поэт, — должна быть конкретной, детали надо брать не из общих принципов». В «Окнах сатиры РОСТА» и поэме «150 000 000», создававшихся одновременно, несмотря на общие черты, свойственные поэтике автора, все же нетрудно различить «сосуществование» разных стилевых систем: конкретно-реалистической и романтической. Романтическая в тот период более отвечала желанию запечатлеть в монументальных образах «поэтических вымыслов феерические корабли». Метафорическое движение мысли, создающее образное видение, мы наблюдаем и в поэме «Владимир Ильич Ленин», но совершенно особое. Никакой фантастики! Никаких «феерических кораблей» поэтической выдумки! Поэт ни на минуту не забывает, о ком он пишет. По его признанию, он «хотел дать сильную фигуру Ленина» в тесном взаимодействии с историей. Взаимосвязь исторического и логического определяет развитие всех тем и образов поэмы. Тема вождя тесно сплетена с темой народа и партии. В этом единстве нашел отражение взгляд поэта на движущие силы исторического процесса. Ни в одном из предшествующих произведений Маяковский не достигал такой ясности и четкости в освещении активных сил революционного движения. Разумеется, и тема народа и тема партии освещаются под воздействием главной, к тому же двуединой задачи — создания образа Ленина, величайшего исторического деятеля, вождя и человечнейшего человека.

Ленин велик. Он умел «направлять потоки явлений», он, «землю всю охватывая разом, видел то, что временем закрыто», был «телом и духом слит…». И он же — самый земной «изо всех прошедших по земле людей», «как вы и я, совсем такой же…». Но величие Ленина и его простота — это не соединение контрастных черт, а диалектическая целостность характера. Нового характера, новой человеческой личности, впервые представшей перед миром как воплощение революции, как высшее выражение жизни и человеческого величия.

Нельзя создать монументальный образ гениального политического деятеля, каким был Ленин, вне основной сферы его деятельности — политики, обойдя сильнейшую черту его личности — блестящий талант публициста. Вот почему Маяковский не только стремится показать во весь рост Ленина-политика, но и воинствующе отстаивает право художника использовать приемы публицистики для создания образа Ленина-вождя. Вся мировая история последнего столетия проходит в поэме перед нашим взором в публицистически обобщенных образах и картинах. Это художественные образы и картины. И секрет превращения их в искусство прежде всего в том, что поэт открыл в ленинской политике глубокую человечность и покоряющий пафос правды — основу новой этики и эстетики.

Ключевые образы поэмы — «панорамный» образ России, Красная площадь, превращающаяся в гигантское красное знамя, — являют собой сплав лирики, публицистики, эпоса. Со страниц поэмы предстает образ Ленина, нарисованный смелой рукой художника-новатора.

Победа, одержанная Маяковским в поэме, — это победа реализма. Социалистического реализма. После Маяковского многие и разные поэты попытаются запечатлеть этот бессмертный образ. Возникает художественная Лениниана, созданная художниками разной одаренности, различных индивидуальных манер, приемами иными, чем те, к которым прибегал Маяковский. Однако полувековой опыт советских писателей в работе над этой центральной темой социалистической литературы позволяет сделать вывод: как поэма Маяковского, обогатив социалистическое искусство, не «закрыла» возможности новых и новых подходов к теме, так и все дальнейшие попытки в ее разработке не затмили удачи Маяковского. Во многих отношениях его произведение и в наши дни представляет вершину поэтической мысли и редчайшее, искреннейшее, неповторимое выражение любви и благодарности к Ленину за все, что он сделал для человечества. А это на века.

Вся деятельность Маяковского второй половины 20-х годов несет в себе приметы благотворного влияния работы над ленинской темой. Ленин, его идеи, подвиг, его человеческий образ — критерий оценки всего совершающегося в стране Советов.

Маяковский создал жанр лирического «разговора» (вспомним его «разговоры» с фининспектором, с солнцем и др.). «Разговору с товарищем Лениным» принадлежит особая роль. В этом стихотворении удивительно слилось общественное и интимное, рапорт республики и задушевная исповедь поэта. Это разговор с Лениным в себе самом.

Постоянное ощущение присутствия Ленина во всем, что делается в стране, побудило Маяковского выступить против апологии делячества, «американизма», в защиту героя новой, социалистической формации. В самой Америке поэт не увидел настоящей деловитости. В стихотворении «Американцы удивляются» людьми, обладающими «строительным норовом», неукротимой энергией, уверенностью в своих силах и тем, чего поэт совершенно не нашел у американцев, — широтой кругозора, ясным знанием прекрасной и человечной цели, — являются передовые советские рабочие, застрельщики социалистического строительства. Героическому труду и новым условиям жизни этих людей поэт посвятил немало стихотворных «рассказов», близких к популярному в те годы жанру очерка («Рассказ о Кузнецкстрое…», «Рассказ литейщика Ивана Козырева…» и др.). Маяковскому особенно дороги люди, жизнь которых — повседневный, будничный и тем не менее подлинный подвиг.

Таков Теодор Нетте. В стихотворении «Товарищу Нетте — пароходу и человеку» героическое раскрывается не как проявление исключительных духовных качеств в исключительных обстоятельствах, а как своего рода норма поведения советского человека. Конкретный, единичный факт — гибель Нетте при защите советской дипломатической почты — включен в систему жизненных явлений и наиболее дорогих автору мыслей и чувств, подчеркивающих закономерность и бессмертие подвига. Идея бессмертия подвига Нетте осмыслена как бессмертие народа, создающего в героической борьбе новую жизнь. Поэт открыто выражает свое личное отношение к герою, свое восхищение им:

Романтическая мечта о подвиге, волновавшая Маяковского с самых первых его выступлений, но окрашивавшаяся порой в тона жертвенности, апостольства, с укреплением на позициях ленинизма выступает как реальная черта эпохи социалистического созидания. Именно эту особенность эпохи поэт стремится запечатлеть в поэме «Хорошо!» — Октябрьской поэме (1927 г.).