Читать онлайн «Послесловие к мятежу.1991-2000. Книга 2». Страница 75

Кстати, этот иудейский клан напрямую связан с московским мэром, который много сделал для победы на губернаторских выборах в Питере В.Яковлева, который не стал противиться тесному сотрудничеству с Маневичем, хорошо известным в качестве доверенного лица Чубайса, который в свою очередь слыл врагом Лужкова.

Возвращаясь теме заказных убийств, оставим сожаления по поводу ушедших из жизни чиновников и бизнесменов и зададимся куда более важным вопросом: кто ответит за случайные невинные жертвы?

Пока смерть по одному поводу (обычно криминальному) будет использоваться по другому поводу (обычно политическому), пока смерть будет служить поводом для растравливания ненависти, готовой сконцентрироваться на первой попавшейся цели, она — мощный инструмент в политической борьбе. Кому-то (ясно кому!) каждый очередной всплеск ненависти чрезвычайно выгоден. В момент финансовой дестабилизации, Чеченской войны и предвыборного вранья нужно отвлечь население чем-то ярким и знакомым. Вот и развернули пляски дикарей вокруг погребальных костров. Мистический ритуал помогает сплотиться против общего врага, который, быть может, к данной смерти и не имеет никакого отношения. В общем — политическая бесовщина посреди погребальной процессии.

Такую же бесовщину устроили, впрочем, и коммунисты на похоронах генерала Льва Рохлина, убитого, вне всякого сомнения, по заказу Кремля. Но ельцинская свора, конечно же, в этой истории была еще отвратительнее ампиловских старух. Шкурники из прокуратуры не постеснялись изобразить, будто бы жена подкралась к спящему мужу и хладнокровно двумя выстрелами погрузила его в вечный сон.

Некрофильская увлеченность плясками смерти — вот истинная причина шума вокруг гибели журналистов и предпринимателей. Желающих поучаствовать в остросюжетном представлении немало — сколько работников пера и телекомментаторов кормятся вокруг этого! Чувство остроты ощущений испытывают и сами потенциальные жертвы. Их некрофильская привязанность к смерти дорого стоит и окружающим. Но это некрофилов мало волнует. И выход один — посадить их за решетку и лечить, лечить, лечить…

Кое-кто из этих персон с невыраженными симптомами садо-мазохизма, проявляющих порой особую резвость в погоне за смертью, остановить уже никогда не представится возможности. Часть их, агитировавших против государственного единства, сгинула в межэтнических конфликтах. Другая часть, покрывавшая “демократическое” беззаконие, теперь тонет в рыданиях по поводу родных и близких, уничтоженных криминальным беспределом. Третья, бросившаяся в 1993 году по призыву Гайдара защищать “демократию”, сначала нарвались на омоновские пули, потом на беспросветную нищету, подвигающую к суициду.

Пляска смерти поддерживает сама себя, душа человеческая сгорает в ней, замещаясь легкостью освобожденного разума. Вы поставляете обществу свой образ мыслей — оно возвращает вам трупы. Вы усиливаете кипение своего возмущенного разума — трупов становится больше. Вы заходитесь в истерике от негодования, и тут убивают кого-то из близких. Может пора заметить какую-то связь? Может быть стоит усомниться в искренности всхлипываний комсомольца Павла Гусева, фальшивой решительности Ельцина в борьбе с преступниками? Может хватит использовать смерть и горе для злого зубоскальства?

Сегодня мы с уверенностью можем сказать, что обладатели второй древнейшей профессии с “демократическим лицом” являются основными союзниками номенклатурного мятежа, средой для подготовки идеологов уголовной смердяковщины. Именно вы бесчувственно готовили убийство своих коллег и многих других наших сограждан. И вы же ищете сочувствия?

Во многом благодаря высокому авторитету у российских реформаторов обладателей этой “древнейшей демократической профессии” у нас при взрывном росте преступности “блестяще” работает комиссия по смертной казни — в 1993 году из 56 человек, приговоренных к смертной казни помилованы 55, в 1994 — 149 из 153, в 1995 — 152 из 154 (Правда-5, № 28, 1995). Ну а в 1999 Ельцин скопом помиловал 700 самых отпетых подлецов. Усилиями “гуманистов” смертная казнь, вопреки законам и общественному мнению, у нас просто отменена.

Безнаказанность преступников дорого обошлась для простых граждан. Чеченские террористы разгуливали по столице, совершенно не беспокоясь усилиями милиции, привыкшей гонять бабусь, торгующих зеленью у метро.

Самым страшным, но далеко не единственным, эпизодом в походе террористов против оставленных государственной властью граждан, стал взрыв в пешеходном переходе на Пушкинской площади 8 августа 1999 унес жизни 19 человек, 105 человек были ранены, многие стали инвалидами. Лужков распорядился восстановить движение по переходу к утру. В результате вместе с мусором были сметены и все улики. Потом эксперты говорили, что огненная вспышка сделала поиск улик невозможным — они сгорели. Но опытные сотрудники спецслужб привели примеры, когда даже при взрыве самолета в воздухе удавалось добыть ценный материал для следствия. Лужков просто позволил преступникам скрыться.

Убийцы и насильники ходят по улицам российских городов, будучи абсолютно уверены в том, что их зверства не будут наказаны полной мерой. Зато все мы, наши дети приговорены и ходим под страхом внезапного исполнения этого приговора.

* * *

После президентских выборов и возобновлении ударов по чеченским бандитам в Москве подряд прозвучали два взрыва в троллейбусах. К этому моменту криминальные взрывы уже никого не удивляли и особенно не волновали. Обычность насильственной смерти — вот признак Москвы конца тысячелетия.

Что касается нашумевших убийств, тем же летом 1996 года в прессе промелькнуло сообщение, что Д.Холодов являлся некоей “рабочей моделью” для спецслужб. В его окружение спецслужбы внедряли своих сотрудников и отрабатывали методики сбора информации.

Одна из версий гибели Холодова состоит в том, что он вышел на связующее звено между расхитителями Западной группы войск в Германии и казанской преступной группировкой. Эту версию сформулировал депутат Госдумы Сергей Шашурин (МК 14.11.96), который заявил, что из ЗГВ были доставлен нелегальный самолет с оружием, включая 150 автоматов. Эти автоматы были переданы органам внутренних дел, а затем оказались в распоряжении казанской и московских криминальных группировок. Два таких автомата с номерами ЗГВ, как уже документально доказано, были подброшены сотрудниками МВД в багажник автомашины С. Шашурина и ему пришлось проходить длительную процедуру разбирательства в следственных органах.

За неделю до убийства Д.Холодова Шашурин передал свои сведения в официальном заявлении генералам МВД, посетившим его Казанском следственный изоляторе. Однако руководство МВД не только не приняло никаких мер, но утаило этот документ. В дальнейшем министр внутренних дел Ерин воспрепятствовал расследованию убийства Холодова.

Для расправы с Холодовым были использованы казанские бандиты. Не случайно В.Ерин, его первый заместитель И.Узбеков и многие другие высокопоставленные сотрудники МВД связаны с казанскими делами, а бомба, от взрыва которой погиб Холодов, хранилась на Казанском вокзале Москвы.

Равнодушие к смерти у основной массы населения современной России и чесоточное стремление к смерти у значительной части “образованцев” дополняется еще и всеобщим оправданием всякого рода изуверств.

В 1993 году российская общественность достаточно равнодушно восприняла информацию о том, что столичные медики торгуют человеческими органами, вывозя их за рубеж. Много лет пытался привлечь внимание к изуверскому обращению к пострадавшим в катастрофах людям бывший депутат Моссовета А.Мироненко (см. развернутую статью в “Новой газете” № 22, 1996). Тщетно. Даже православная общественность обратила внимание на эту проблему только в 1997 году.

Примерно та же реакция была и на леденящие душу кадры в программе “600 секунд”, где демонстрировали изувера, хранящего в морозильнике младенческие трупы.

Столь же вялая реакция общественности последовала и в начале 1996 года на демонстрацию фильма об изготовлении медицинских препаратов из расчлененных недоношенных младенцев в московском Международном институте биологической медицины.

Как стало известно из материалов, переданных российским тележурналистом немецкой кампании “Шпигель-ТВ”, этот институт ведет чудовищные операции, вынуждая женщин на стимулированные роды за два месяца до нормального срока, превращающие вполне сформировавшихся новорожденных в “биоматериал”. “Биоматериал” шевелит ручками и ножками, но его заворачивают в полиэтилен и заталкивают в морозильник. При этом у женщин берут письменное согласие на расчленение рожденных ими детей.