Читать онлайн «Крещение огнем. Борьба исполинов». Страница 67

Налицо профессиональная деградация россиянского генералитета. Она особенно быстро пошла с середины 1980-х. В то время ушли на покой командиры с опытом Великой Отечественной. Те, кто не понаслышке знал о важности господства в воздухе, например, вдоволь повжимавшись в землю при налетах «юнкерсов» и «мессершмитов». Те, кто знал цену солдатским жизням и умел проявлять инициативу в бою. Как рассказывал мне один из самых уважаемых теоретиков ВВС, генерал-майор Валентин Рог, грядут генералы, абсолютно не понимающие роли завоевания господства в небе! Они не понимают того, что было ясно еще в 1930-е! Поразительно, но они всерьез считают, будто отбиться от современного нападения с воздуха можно с помощью зенитно-ракетных комплексов. Они не ведают, что современные ВВС стали сильнее ПВО по определению, что любой, даже самый прекрасный зенитный комплекс можно в два счета подавить, направив на него поток ракет и беспилотных штурмовиков! Забить его помехами! Да просто заставить захлебнуться в целях! Печальный опыт югославов и иракцев прошел для них практически бесследно…

И не надо тешить себя иллюзиями. Нынешнее генеральское убожество есть прямое продолжение военной деградации, шедшей в Советском Союзе начиная с Брежнева. Это — тоже одно из последствий поражения русских в Третьей мировой, холодной войне!

Нужно браться за дело. Создавать новый генералитет. Ведь отечественные краснолампасные несут в себе некое «родовое проклятье», причем все: и царские, и советские, и рассиянские. Они никогда не могли подготовиться к грядущей войне.

Когда говорят: «Советские генералы — мясники и тупицы, а вот царские были ого-го!» — мне плеваться хочется. И царские генералы в большинстве своем показали себя с самой плохой стороны, причем беда сия началась после войн с Наполеоном.

Они показали свою беспомощность в Крымскую войну 1853–1856 гг., столкнувшись с новым оружием: нарезными ружьями и паровыми кораблями. Они завалили турок трупами в ходе войны 1877–1878 гг. Четверть века спустя наши «енералы» оказались биты японцами, не имевшими никакого опыта войны с армиями индустриального типа!

Возьмем воспоминания графа Алексея Игнатьева, участника Русско-японской войны (книга «Пятьдесят лет в строю»).

Игнатьев накануне этой войны закончил царскую Академию Генштаба. Чему их учили? Рисовать красивые схемы. По сей части в царской Армии был просто бзик, увы, унаследованный и Советской армией. Схемы статичные и бездушные, без учета их внутреннего смысла. Зато совершенно не учили связи и тонкостям войсковой разведки, умению ориентироваться на местности. Ни разу (!) не вывезли на артиллерийский полигон. Что в итоге принесло позор поражения в войне с Японией, по мощи ой как уступавшей нашей Империи!

Та война вообще высветила всю неприглядность состояния армии династии Романовых. Игнатьев, приехав на театр боевых действий, с изумлением и негодованием обнаружил, что ни один из предметов снаряжения и обмундирования к войне не приспособлен. Мундиры и кителя узкие и без карманов, шинели холодные, сапоги — на тонкой и мягкой подошве. Пехота предстала перед Игнатьевым в виде толпы оборванцев, обряженных в желтозеленые, голубоватые и зеленоватые тряпки. Оказывается, солдатам и офицерам приходилось кустарным образом перекрашивать свои мундиры, чтобы добиться хоть какого-то подобия маскировочной окраски, тогда как японцы воевали в форме цвета хаки. Генералитет и здесь ни черта не сделал! Даже сапоги у солдат не были подбиты гвоздями и скользили по маньчжурской глине. Читая воспоминания графа, вспоминаешь такую же неподготовленность нашей армии к войне в Афганистане 1979–1989 гг. Тогда тоже пришлось на ходу менять и обмундирование, и амуницию.

А какое-то непонятное презрение генералов к обеспечению войск точными картами? С японцами пришлось воевать вслепую. Части элементарно плутали на местности. (Потом эта история будет повторяться из войны в войну.) Читаем дальше и видим: уже в 1904–1905 гг. треклятые наши генералы не могли обеспечить взаимодействие не то чтобы между разными родами войск, но даже между пехотными дивизиями! Зато по части величины тылов, числа денщиков, обозных, походных церквей и канцелярий они были вне всякой конкуренции.

Еще через десять лет царские генералы облажались в столкновении с немцами, за всю Первую мировую по-настоящему не выиграв у Германии ни одного сражения, а заодно допустив дикую нехватку снарядов и винтовок. В столкновении с красными белые генералы также безбожно продули.

А взять маниакальную страсть советских (как нас пытаются уверить) военных к наведению внешне-парадного лоска при полном равнодушии к качеству боевой подготовки войск? Действительно, в советских ВС основное время уделялось покраске травы и подстриганию газонов, отдраиванию полов и оформлению стендов, а не полевым учениям. Причем такому маразму поддавались даже фронтовики. Взять хотя бы последнего министра обороны СССР-1 маршала Дмитрия Язова. В Великую Отечественную он был храбрым пехотным офицером, воевавшим с ноября сорок первого. Но вот в 1987-м он возглавил Минобороны и поехал инспектировать войска противоракетной и космической обороны. Слово их бывшему главе В. Красковскому:

«Встреча произошла 15 июня на КП армии ПРН (предупреждения о ракетном нападении) в Солнечногорске. Она была кратковременной, но запоминающейся. Мне доложили о появлении в Управлении армии министра обороны Д. Т. Язова. Я срочно выехал туда и в 12.30 прибыл на КП армии, где командарм генерал-лейтенант Родионов заканчивал свой доклад министру в специальном классе. Войдя в класс, я представился министру; здороваясь, он подал руку и жестом пригласил меня сесть. Командарм продолжал доклад. Речь шла о вещах совершенно новых для министра. Докладчик мельчил, давал слишком подробные пояснения по макету с многочисленными орбитами, заметно волновался, часто вытирая пот со лба. Министр начал нервничать, видно было, как ему надоел доклад вспотевшего командарма. Когда доклад закончился и мы выходили из класса, министр спросил меня:

— Зачем ты приехал? Я ответил:

— Чтобы получить от вас указания. Считаю своим долгом быть в частях, которые вы посещаете.

— А ты кто?

— Командующий войсками ПРО и ПКО.

— Это что, при Главкоме?

— Да, при Главкоме. Есть такое Управление в составе тридцати человек.

— И чем вы занимаетесь?

— Управлением войсками.

Тем временем мы уже вышли из класса, и министр недружелюбно посмотрел в сторону командарма, возмущаясь плохим порядком. Уже из машины слышу его слова: «… чем занимаются тридцать барбосов». Пригрозив нам увольнением, если через месяц не будет наведен порядок, министр уехал.

Я выслушал доклады командарма и члена Военного Совета (ЧВС) о маршруте движения министра, где и что ему не понравилось. Они сказали, что в одной из казарм получили замечание за неодинаковую окраску коек, в другом месте несколько плакатов для политзанятий были прикреплены гвоздями. Доклады дежурных по подразделениям были не по Уставу. Не скошена трава в приказарменной зоне, попадались окурки. Командарм не смог ответить на его вопрос: «Сколько по времени должна отмачиваться перед приготовлением соленая морская и пресноводная рыба в зависимости от температуры ее охлаждения?» Разве это существенно знать для командарма?

По боевым делам претензий к докладу командарма не было, да и интереса к этому особого не проявлялось. В чем я убедился сам.

Министр пробыл в расположении армии ровно два часа. Последствия его посещения мы будем испытывать не менее года. Командарму Родионову придется расстаться со службой. Предвзятость министра перед проведением коллегии была очевидной…»

Интересное свидетельство! Язов ведет себя, во-первых, как записной хам, явно копируя хама номер один — маршала Жукова. Называет подчиненных на «ты», говорит грубо. Во-вторых, он показывает себя полным дубом, для которого важнее не готовность космических войск к действию, а окраска коек и способ крепления стендов. Главное — внешний лоск, а все остальное как бы «по барабану». Так мы и проиграли противостояние торжествующим америкосам. У них-то в войсках главное, как ты исполняешь свои боевые функции.

Действительно, хамство больших командиров по отношению к нижестоящим офицерам и генералам — черта чисто советская.

Ее надо давить всеми силами. Вплоть до восстановления института дуэлей в мирное время: чтобы оскорбленный офицер мог вызвать хама-начальника к барьеру. А вот что касается увлечения внешней оболочкой в ущерб делу, тут со времен до 1917 г. ни черта не изменилось. В свое время британский историк Джон Вествуд, очень симпатизируя царскому флоту, написал книгу «Свидетели Цусимы», посвященную разбору причин катастрофического поражения нашего флота в сражении с японцами в 1904 г. Он опирался на многочисленные свидетельства русских офицеров и адмиралов. Так вот, кадровые морские офицеры времен Николая второго «в самом деле заслуживали критики. Большинство их придавали слишком большое значение внешнему виду — выскобленным добела палубам и сверкающей краске — и слишком мало внимания учениям и боеготовности. Офицер, должным образом относившийся к важным для военно-морского дела вещам, имел меньше шансов продвинуться по службе, чем равнодушные к этим вещам его коллеги-чистоплюи». А уж как по-хамски царское офицерье относилось к матросам, Вествуд описывает сочно и красочно. Впрочем, то же самое и в сухопутных силах происходило. Вы «Поединок» Куприна почитайте и увидите картину профессиональных русских военных начала ХХ в., что любят водку жрать, внешний лоск наводить, бабки получать, а не военное дело изучать и свои профессиональные навыки совершенствовать.