Читать онлайн «Молох (сборник)». Страница 77

6

Приближаясь к концу этих заметок, я хотел бы высказать следующую мысль. Дело, по моему мнению, обстоит так, что «вычислительная мощность» обязана появлению «мутационно работающих генетических алгоритмов» — именно это УЖЕ является основой жизни и существования бактерийного мира. Бактерии алгоритмами, безусловно, не занимаются… Дело только в том, что обращение к предельной производительности некоторого множества конечных автоматов, даже не обязательно итеративно работающих (как машина Тьюринга), равное обращению к уже, без сомнения, открытым свойствам физических постоянных (как скорость света, как постоянная Планка, как второй закон термодинамики, говорящий об энтропии), не приравнивается к возникновению непробиваемых стен на пути человеческого познания. Мы начинаем понимать именно то, что с истинно ослиным упрямством я повторял в течение десятков лет — что к Природе Жизни мы должны идти через науку и что там, в ее глубинах, прячутся такие загадки, которые содержат в себе также и решения дилемм, кажущихся нам вовеки неразрешимыми и не распутываемыми. На этом пути был сделан только первый небольшой шаг, и поскольку Большой Бизнес намного больше заинтересован в сбережениях, в прибылях, в инвестиционных эволюциях капитала, то не по пути биологических исследований, а на пути математического преодоления преград, с которыми Большой Бизнес борется, как-то стороной, как-то украдкой и случайно мы получаем известия, которые еще совсем недавно, как я об этом писал уже в начале, казались никогда не достижимой фантазией. Говоря же еще неопределенней и еще более дерзко, следует сказать, что все те, кто предвещает нам скорый предел процесса Познания, так как якобы УЖЕ «почти все познаваемое» было людьми охвачено, страшно ошибаются. Это путь не только далекий и открытый перед нами, но, как я думаю, не имеющий своего предела для достижения. Кто хочет, пусть в такой перспективе увидит ничтожность наших гносеологических усилий, я же вижу скорее надежду на будущее… хотя, правда, все то, что одни люди смогут получить, другие быстро обращают на погибель собственного вида.

P.S. Вышеизложенное эссе, возможно, удастся кратко заключить в следующий ряд лапидарных диспозиций.

1. Как говорил Карл Поппер, Природа посылает в мир очередные виды живых существ, судьба же их — между жизнью как выигрышем и смертью как проигрышем — и есть ход естественной эволюции. В то же время человек вместо живых существ может посылать в мир ГИПОТЕЗЫ, которые либо выдерживают и сбываются в столкновении с экспериментальным миром, либо погибают как фальшивые.

2. В вышеприведенном смысле математика как соавтор гипотез служит нам в процессе познания Действительности. Однако, как мы видели на примере дарвиновской эволюции протокариот, задачи, неразрешимые непосредственно математическим путем, могут быть решены благодаря применению «генетических алгоритмов». Они являются особым родом такой математической методики, которая справится с преградами, сверхвычислимыми для классических методик.

3. Во время, когда стоимость «сверхвычислимых» задач столь велика, что даже компьютер, построенный из всей материи Космоса, не дал бы ответа, цена алгоритмическо-генетического триумфа действительно очень большая, но несравнимо меньшая, чем предыдущая. Более двух миллиардов лет генетические алгоритмы должны были рекомбинировать бактерии, биохимически их трансмутировать, привести к гибели биллионы биллионов поколений, чтобы в итоге появились такие разновидности бактерий, которые, как современные нам, обладают почти универсальной приспосабливаемостью к враждебному окружению.

4. Возникновение эукариот является как бы эволюционным прогрессом жизни, который создал миллионы многоклеточных организмов растений и животных, но одновременно с таким «прогрессом» необратимо утрачивалась полученная в первые миллиарды лет жизни на Земле универсальность: бактерии переживают столкновение Земли с кометой, как потоп, но ни о кенгуру, ни о динозаврах или людях нельзя сказать то же самое.

5. Цена, которую платит жизнь, всегда огромна, если 99 % видов, предшествовавших нашему, подверглось уничтожению. Но наивысшую адаптационную силу выживаемости жизнь сформировала в протокариотах. Иначе говоря, многовидовому прогрессу эукариот неотъемлемо сопутствует потеря адаптационной ловкости и изворотливости, снабженной универсальной силой. Так дела представляются нам теперь.

Несчастным и странным желанием судьбы стало то, что большинство из нафантазированного мною воплощается в реальности. В рассказе «Профессор А. Доньда. Из воспоминаний Ийона Тихого» из тома «Маска», изданного в издательстве «Wydawnictwo literackie» в 1975 году, я позволил себе написать (что было результатом неизвестно откуда берущихся странных помыслов), что «бесконечно много информации может действовать непосредственно, без помощи каких-либо устройств». Это на семидесятой странице. На следующей странице написал: «Когда информация исчезает, она заменяется на материю». Результатом же, на странице семьдесят второй, является утверждение: «Bing Bang theory? Как возникла Вселенная? В результате взрыва! Что взорвалось? Что мгновенно материализовалось?.. Информация материализовалась посредством взрыва — согласно закону равновесия. Так слово стало телом, вспыхивая туманностями, звездами. Из информации возник Космос!»

Сам я в это не верил, но написал, ибо это можно было себе представить. В моем рассказе из информации возникает Микрокосмосенок, представляющий собой по законам нашей физики (а это уже на странице семьдесят седьмой) особую форму небытия, а именно небытие повсюду плотное, полностью Непроницаемое. Этот, как его называет герой рассказа, «космососунок» является вселенной, полностью похожей на нашу, то есть содержит туманности, галактики, звездные скопления, а может, уже и планеты с зарождающейся на них жизнью. В заключение профессор говорит: «Допишу недостающую в книгах философского типа последнюю главу, а именно теорию бытия». Речь идет о рецепте космопроизводства.

Номер журнала «New Scientist» от 30 января 1999 года открывается статьей известного физика Пола Дейвиса, который, хоть и с вопросительным знаком, утверждает, что вселенная является шалостью первоначальной информации, причем материя — только что-то наподобие миража, и этот ученый завершает текст написанными серьезно (но выдуманными мною двадцать с лишним лет назад не совсем серьезно) словами: «Если информация действительно должна заменить материю как самая первейшая субстанция Космоса, то нас может ожидать еще большая награда. Одной из самых старых проблем бытия является его двойственность, возникающая между душой и материей. С современной точки зрения мозг (материя) рождает мысли (ментальную информацию). Никто не знает как, но если материя является формой организованной информации, то тогда и сознание уже не так таинственно, как нам казалось».

Не верю в то, что плод моего фантазерства явился результатом прикосновения к окончательной истине бытия, и так же не верю в окончательную первородность концепции известного физика. Все вижу, к сожалению, намного тривиальнее и проще. Водоворот наших, то есть человеческих, идей действительно очень велик, но имеет границу, так как все-таки не является бесконечным. Его комбинаторная мощность, как мне кажется, должна подчиняться какой-то еще не известной нам конечной, при этом вполне вычислимой, закономерности. Поэтому мысли, а также идеи, выскакивающие из варева человеческого разума наподобие горошин в кипящем гороховом супе, иногда друг с другом сталкиваются, как будто бы инцидент их встречи был предопределен законами. Ни английский физик, наверное, ничего не знает обо мне, ни я, до появления в этом году его работы, ничего не знал о том, что мои предположения могут через четверть века войти в список важнейших в мире гипотез из области точных наук! В конечном счете, похоже на то, что мы все-таки ограничены в разбеге мыслей, подобно лошади, бегающей по кругу на привязи. На ум приходит сравнение с водоворотом, из которого мы никогда не сможем выбраться. Это, возможно, не приговор, а предположение, ставящее крест на надежде выйти за пределы человеческой ментальности, чтобы таким образом действительно постичь суть всего сущего. Мне кажется, что именно такое вступительное слово подходит собранию работ, названному для читателей «Мегабитовой бомбой». Во всяком случае, в продолжающемся развитии наших гипотез выразительно видно неустанное, осознанное желание вырваться за границы, в том числе умственные, данного нам человечества.

Краков, 9 февраля 1999 года