Читать онлайн «Третий путь ...к рабству». Страница 10

Прошло 40 лет. В заснеженной Москве русский полковник, пришедший к власти при сходных обстоятельствах и сплотивший терявшую в себе уверенность нацию бессмертным «мочить в сортире!», обращался к свои военачальникам. Среди традиционного потока банальностей — «уничтожить», «добить в логове», «завершить операцию» — блеснула вдруг мысль, поразившая на этом фоне своей ясностью и прагматизмом, чеканная формула политического урегулирования: «Для нас с вами не так уж и важен формальный статус Чеченской Республики. Для нас важно другое, чтоб эта территория никогда и никем не использовалась в качестве плацдарма для нападения на Россию».

И в другом месте: «Мы никому не позволим втянуть страну в кровавое болото межнациональных и межэтнических конфликтов». А это уже не только о Чечне, а и о Центральной Азии, куда к походу для борьбы с талибами призывают ближайшие советники президента.

Похоже, все-таки, что эти мысли еще не выстраданы автором самостоятельно, а скорее вписаны в текст речи каким-то чудом уцелевшим в ходе идеологических зачисток спичрайтером. Но произносились они с правильными логическими ударениями и явно пробивались на поверхность сознания высшего руководства страны.

Реакция российских оасовцев была немедленной. В тот же вечер телевизионный карлик-людоед, прославившийся своими призывами сжигать чеченские города и села, и особенно, школы, которые не школы, собственно, а рассадники, где растут будущие террористы и наркодилеры, дал гневную отповедь безответственным разглагольствованиям о якобы «неважности формального статуса Чеченской Республики». Для субъекта, еще вчера готового вылизывать задницу пуделя г-на президента, это был своего рода гражданский поступок. Вот из таких истинных арийцев, беспощадных к врагам рейха, и надо формировать добровольческие роты в Чечне и Центральной Азии.

Отчаянная дерзость карлика была замечена и принесла свои плоды. На следующий день пресс-секретарь президента путано и сбивчиво оправдывался за своего шефа, уверяя, что не может быть и речи о каком-то изменении официального взгляда на статус Чечни.

Русский полковник сделал только первый, осторожный и не очень уверенный шаг по тому пути прозрения, который прошел 40 лет назад один из его политических кумиров, великий французский генерал. Ему и всем нам все равно придется пройти этот путь до конца.

30 ноября 2000 года

На внешне безмятежном фоне полнейшей социальной апатии населения, абсолютного отсутствия артикулированной политической оппозиции, сервильности и самоцензуры СМИ в «элитах» происходят серьезные конфликты. В нашей «контрреволюционной ситуации» низам уже давно все до лампочки, а верхам все еще неймется и много чего хочется. Три источника, три составные части путинизма — семейные, лубянские и чубайсовские — вступили в жесткую схватку, вырывая друг у друга жирные куски властесобственности.

Еще башмаков износить не успели, в которых на инагурации Путина вместе шли, а как уже незавидна участь проигравших. Здесь нет места сантиментам и благодарности за оказанные услуги. «Да, воровал я, воровал деньги „Аэрофлота“, но ведь тратил их на избирательную кампанию Путина», — отчаянно и обнаженно искренне кричит из швейцарского далека новоиспеченный политэмигрант, тираноборец и правозащитник Борис Березовский, остро ощущая занесенную над ним дубину-ледоруб, ту самую, которая, по меткому замечанию г-на президента, «бьет только один раз, но по голове».

Конфликт трех группировок, объединившихся кровавой осенью 1999 года в проекте «Наследник», был неизбежен. Слишком разные цели преследовали в совместной операции эти тактические союзники. Семье нужно было любой ценой остановить казавшийся неизбежным приход к власти конкурирующего клана Примакова-Лужкова, грозивший им потерей не только собственности, но и личной свободы. Чекисты грезили о реванше спецслужб, а «либералы» — о железной руке, которая поведет, наконец, Россию по пути рыночных реформ.

Путин не принадлежал к ядру ни одного из этих кланов, находясь в разные периоды своей карьеры на периферии каждого из них. Подполковник КГБ, чиновник второго плана сначала в мэрии Собчака, затем в администрации президента Ельцина.

В. Путин не мог стать ни лидером, ни идеологом ни одной из этих групп. Зато как хорошо, что у нас есть президент, который всей своей трудовой биографией органично сочетает и синтезирует все три ветви бандитского капитализма в России. Воистину Путин — это Наше Всё.

В этом государственнообразующем синтезе доминирующей ветвью станут, конечно, чекисты. Во-первых, им больше свойственно чувство корпоративной солидарности и целеустремленности. Во-вторых, они не были так широко представлены во властных структурах в ельцинский период и потому меньше замараны в приватизационных и коррупционных скандалах, чем их конкуренты. В-третьих, они-то как раз обладают громадной базой оперативных данных в этой области и контролируют правоохранительные органы, способные эту базу активизировать.

Для иллюстрации приведем пример из политической жизни конца 90-х годов. Генеральный прокурор того времени неосторожно прикоснулся к расследованию дел, связанных с махинациями олигархов, близких к так называемой Семье. Несчастного прокурора немедленно замочили. Но не в сортире, а в постели с vip-проститутками. Какая прекрасная политическая смерть, скажете вы.

Но чтобы общество окончательно в ней удостоверилось, государственное телевидение сначала продемонстрировало скандальную пленку с голым прокурором, а затем на экранах появились два высших правоохранителя страны. Назовем их условно правоохранитель С и правоохранитель П. Задачей их было нотариально заверить мелькнувшие на экране гениталии несчастного прокурора. Правоохранитель С сидел красный как рак и, опустив голову, молча смотрел в пол. Правоохранитель П. бодро и энергично докладывал о проведенной им совместно с ведомством С экспертизе, установившей аутентичность пленки и изображенных на ней лиц и их органов. «Как этот бьет копытом, — подумалось мне цитатой из „17-ти мгновений“, — этому еще не надоели наши олигархические игрища. Этот далеко пойдет». Как выяснилось немного позднее, это и был решающий кастинг, проведенный первым президентом Российской Федерации среди кандидатов на роль второго президента Российской Федерации.

Власть спецслужб, хорошее немецкое пиво для всех и Португалия эдак лет через пятнадцать — таков, видимо, нехитрый путинский идеал обустройства России, который он долгими зимними вечерами обсуждает с троице-лыковским отшельником под портретами Колчака и Столыпина, предварительно вежливо уточнив, кто из них Колчак, а кто Столыпин.

Что ж, на исходе «века-волкодава», может быть, это и покажется самым гуманным идеалом, который когда-либо предлагали правители России своему народу.

11 января 2001 года

Начнем с двух внешнеполитических тирад, появившихся независимо друг от друга в один и тот же день в двух солидных московских газетах.

«Последние события в мире свидетельствуют о том, что Российская Федерация продолжает укреплять свои позиции на международной арене. Хвастливая американская концепция однополюсного мира трещит по всем швам. Успехи внешнеполитического курса России и рост ее авторитета на международной арене вызывают нескрываемое раздражение за океаном. Попирая все международные нормы, Вашингтон требует от России отказаться от сотрудничества с Ираном. Заокеанские стратеги пытаются представить дело так, будто крепнущая дружба российского и иранского народов угрожает международной безопасности. Но мы никому не позволим учить нас, как защищать свою безопасность и с кем дружить».

«Россия в последнее время все активнее проявляет себя в качестве игрока на международной арене. Не случайно активизация российской дипломатии на Балканах, Ближнем Востоке и в Центральной Азии все больше раздражает внешнеполитическое руководство США. Мощным ударом по американской дипломатии стало решение Москвы из-за разглашения закулисной договоренности Гор — Черномырдин возобновить полномасштабное сотрудничество с Ираном. И то ли еще будет».

Первая из них под заголовком «Мир говорит „Нет“ американскому глобализму» появилась на пародийной страничке-ретро газеты «Коммерсант», где соседствует с ностальгическими рубриками «Дорогой созидания», «Так держать, товарищ президент», «Их нравы» и т. д.

Вторая — во вполне серьезном «Дипкурьере — НГ». Их можно было бы переставить местами, если бы не задорно-дебильное «и то ли еще будет, ого-го», несколько выпадающее из Большого Сталинского Стиля и выдающее оригинальное авторство современного политического мыслителя.