Читать онлайн «Нетаджикские девочки. Нечеченские мальчики». Страница 52

«Мы, родители учеников школы № 223, хотели бы сообщить, что в средней школе № 223 в результате деятельности директора Макацария Д. Г. сложилась нездоровая обстановка, которая негативно влияет на процесс обучения наших детей и вызывает напряженность в межнациональных отношениях. Со времени назначения директором госпожи Макацария школу были вынуждены покинуть опытные преподаватели (далее следуют 10 фамилий. – «Известия»). Притесняя русских учителей, Макацария Д. Г. активно привлекает учителей грузинской национальности. Многие из них с трудом изъясняются по-русски. В результате в школе русских учителей не хватает, качество преподавания снижается. Мы пытались наладить диалог с Макацария Д. Г., чтобы как-то улучшить ситуацию, однако отношение к нам с ее стороны оказалось неконструктивным. Мы не против совместного обучения русских и грузинских детей квалифицированными, грамотно говорящими по-русски и воспитанными в русской культурной традиции педагогами, независимо от их национальности. Но, исходя из сложившейся ситуации, напрашивается очевидный вывод, что осуществляются последовательные и целенаправленные действия по превращению русской школы в грузинскую, в результате чего мы будем вынуждены перевести наших детей в другие школы».

Это письмо поступило в департамент образования Москвы еще зимой 2004 года – то есть за полгода до того момента, как Макацария и Портянская спели депутатам про то, что до сих пор не было ни одного межнационального трения. Под документом стоят подписи 140 человек Фамилии русские, армянские, азербайджанские. А вот и ответ на тот тревожный сигнал, которого, по словам Ларисы Портянской, не было вовсе:

«Департамент образования города Москвы рассмотрел жалобы родителей на ситуацию, сложившуюся в школе № 223 Северного округа. Результаты проверки действительно свидетельствуют о наличии управленческих просчетов и нарушений в работе администрации школы. Претензии к администрации по вопросам организации образовательного процесса во многом обоснованные. Кадровые проблемы в школе имеются. Привлечение учащихся к досуговой деятельности неравномерное. Ансамбли, кружки, творческие коллективы созданы преимущественно для грузинских детей. Родителей беспокоят имеющие место стычки между детьми и умалчивание этих инцидентов администрацией и учителями». Подпись – первого заместителя руководителя департамента образования Москвы Л. Е. Курнешовой.

«Мы отлично дружили без всякого компонента»

Одного из авторов родительского письма зовут Виктория Точенова. Виктория долгое время работала на ответственной должности в МИДе, сейчас она занимает высокий пост в одной очень крупной российской компании. Если бы кто-то еще недавно сказал Виктории, что ей придется защищать своего ребенка от дискриминации по национальному признаку, она бы подумала, что этот человек бредит:

– После нашего коллективного письма департамент созвал в школе общеродительское собрание. Проводила его та самая Лариса Портянская из Департамента образования. Дали Гивиевна имела в тот день бледный вид. Она каялась и говорила: «Я осознала свои ошибки». Когда директор вышла из класса, Портянская попросила нас не раздувать пожар, пообещала, что Макацария доработает этот учебный год и будет уволена, а чтобы нам было легче дожить до лета, она отправит ее на полуторамесячные курсы повышения квалификации. Только это и заставило нас успокоиться.

– Виктория, а что вас такие устраивает в этом-директоре и в этническом культурном компоненте?

– Дело не в компоненте, а в дискриминации. Дали Гивиевна в первую очередь человек своей нации и лишь потом – человек своей профессии. В нашей школе и при нашем директоре этот компонент просто стал поводом для того, чтобы представители одной национальности стали хозяевами в школе в ущерб другим. Мы это почувствовали сразу. И родители, и дети. Родители – когда для грузинских мам были созданы особые условия. Например, русским родителям разрешается пройти в помещение школы лишь по паспорту и с конкретной целью. Мы не против, эти антитеррористические нормы введены во всех школах Москвы. Но для грузинских родителей действуют исключения. Им с самого начала разрешили находиться в школе на протяжении всего учебного времени. Вместо документа у них было грузинское лицо. Их даже допускали в столовую, где по санитарным нормам вообще по­сторонним запрещено находиться. Что должны были чувствовать русские родители? Уважение к культурным традициям другой нации? А что должны были чувствовать ученики, когда грузины им говорят: «А почему вы здесь учитесь? Это наша школа!») Толерантность? И ведь грузинские дети искренне думают, что это их школа, – им это дают понять грузинские руководители и учителя. Хотя бы тем, что в любом детском конфликте они принимали сторону своих учеников.

«Я их буквально за руку хватаю – все равно бегут»

На курсы повышения квалификации директора школы действительно отправили.. Но через полтора месяца Дали Макацария вернулась как ни в чем не бывало, и родителям стало ясно, что все будет по-прежнему. Из школы и до этого уходили ученики – группами и в одиночку. А теперь бегство стало массовым. В прошлом году ушел в соседнюю 747-ю школу весь 5-й класс. За ним в полном составе ушел в 72б-ю школу один из 8-х классов. Эта школа находится по другую сторону Ленинградского шоссе, идти туда приходится минут 20, но дети предпочли это неудобство удовольствию учиться в школе № 223. Уже в нынешнем учебном году кто куда сбежали половина учеников другого 8-го класса. Третий год у школы проблемы с набором в первые классы учеников русской (точнее, негрузинской) национальности. 3-го класса нет вообще ни одного, один 2-й класс кое-как набрали, 1-й пока под вопросом. Русскоговорящие дети не идут в школу. Это значит, что через 5-6 лет школа станет полностью грузинской и впору будет в приказном порядке вводить русский компонент.

Массовый исход русских учеников начальник Управления образования Северного округа объяснил мне так:

– Они не сами уходят. Это мы их переводим. В связи со строительством нового здания школы. И первые классы тоже специально не набираем. Нет помещения для учебы. Но когда школа откроется, мы не будем их возвращать. Зачем? Они уже влились в новые коллективы.

Рассказывает учитель начальных классов Софья Ароновна Бутова:

– Набор в первые классы все эти годы проводился. Просто люди не хотят вести к нам детей. Для всех местных жителей это уже не обычная общеобразовательная школа, это грузинская школа. На будущий год записались пока лишь 5 человек Если не наберется хотя бы 15, я останусь без работы.

Те же проблемы и у заслуженного учителя России, лауреата премии «Соросовский учитель» Ольги Кривошеевой, преподавателя математики. Раньше у нее была нагрузка 30 часов в неделю, теперь 10. Преподавать в грузинских классах ей не дают, а число русских учеников с каждым месяцем уменьшается.

– Я не могу сказать, что я испытываю какие-то явные притеснения от грузин, – рассказала Ольга Николаевна. – Но мне просто скоро некого будет учить. Из нашей школы уходят те ученики, которые действительно хотят учиться. Для меня потеря работы не проблема, меня готовы взять в любую школу, но я принципиально не хочу уходить. И учеников прошу этого не делать. Но пока меня слушается только мой собственный класс. Остальные бегут. Буквально за руку хватаю – все равно бегут. Спрашиваю у Виктории Точеновой:

– Виктория, действительно, зачем уходить? Учите ребенка смелости, пусть справляется с трудностями.

– Я хочу дать своему ребенку хорошее образование. Как можно оставаться в этой школе, если русскому учителю физики приходится преподавать географию. Если немецкий и английский одно время вела грузинка, которая по-русски говорит на уровне «один вилька две ложка». Если для русских детей директор не может найти учителя информатики, а для грузинских – полный комплект всех учителей. А что касается сведений о том, что наш класс, оказывается, специально перевели, то я даже смеяться не могу. Это уже слишком. Хотя, возможно, они потом зад­ним числом оформили наш уход как спланированный перевод. Они могут.

«Они все – потенциальные москвичи»

Дали Гивиевна Макацария в разговоре со мной говорит много красивых и правильных вещей:

– Дети есть дети. Они везде имеют право учиться. Планета наша общая. И если они приехали в Москву, они должны здесь учиться, об этом нам говорит начальник Департамента образования Москвы Любовь Петровна Кезина. В нашей школе с национальным этнокультурным компонентом все делается для того, чтобы воспитать в детях культуру уважения к другой нации. Они все потенциальные москвичи. И у меня распоряжение такое: учить всех, независимо от национальности. Мы не имеем права делить их на грузин и русских.