Читать онлайн «Черный сад. Армения и Азербайджан между миром и войной». Страница 64

Самые крепкие узы дружбы, однако, связывали Грачева с армянским министром обороны Вазгеном Саркисяном. Уже после смерти Саркисяна Грачев в декабре 1999 года присутствовал на объединительной конференции союза ветеранов войны "Еркрапа" и стал почетным гражданином Еревана. В марте 2001 года он вновь приехал в Ереван на юбилейные торжества памяти Саркисяна и заявил своим гостеприимным хозяевам: "Вазген Саркисян был моим другом и хорошим учеником. Я был счастлив обучать его военному искусству" (19).

В сентябре 1992 года Грачев организовал в черноморском городе Сочи встречу министров обороны трех закавказских республик – азербайджанца Газиева, армянина Саркисяна и грузина Тенгиза Китовани. Газиев и Саркисян, как сообщалось, подписали краткое заявление, в котором содержался призыв к перемирию и к размещению в зоне карабахского конфликта "наблюдателей из стран СНГ". Однако Грачев не проинформировал об этой встрече многих заинтересованных сторон, в частности, руководителей Белоруссии, Украины и Казахстана, которые и должны были бы направлять "наблюдателей", а также Владимира Казимирова, которого российское министерство иностранных дел недавно назначило посредником по урегулированию конфликта. Казимиров в это время находился в Баку.

Он вспоминает: "Я привез Эльчибею послание от Ельцина с предложениями по мирному урегулированию конфликта, но я понятия не имел о том, что на следующий день, 19 сентября, Грачев проводит эту встречу в Сочи" (12). Казимиров узнал об этой встрече только после того, как один коллега-дипломат обратил его внимание на заметку в "Интернэшнл геральд трибюн". Когда же он собрался присоединиться к участникам встречи, оказалось, что уже поздно.

Через неделю Грачев направил в зону боев 56 российских наблюдателей, но был вынужден отозвать их, потому что боевые действия так и не прекратились. Газиеву не консультировался со большинством своих коллег в азербайджанском руководстве, так что в результате, после возвращения в Баку, ему устроили разнос. На что именно он тогда дал свое согласие, так до конца и неясно, но, по словам Тофика Зульфугарова, в то время высокопоставленного чиновника азербайджанского министерства иностранных дел, русские претендовали на Лачинский коридор между Арменией и Азербайджаном в качестве своего стратегического трофея. "[Газиев] дал согласие на то, чтобы [Россия] получила так называемый Лачинский коридор во временное пользование", – сказал Зульфугаров.

Как бы там ни было, президент Эльчибей, конечно, не одобрил подписанный Газиевым в Сочи документ. 28 сентября министр внутренних дел Азербайджана Искандер Гамидов заявил: "Совершенно ясно, что размещение в Азербайджане российских миротворческих сил является ничем иным, как скрытой формой агрессии" (21). Столь явная антироссийская позиция изолировала Газиева и способствовала более тесному сближению российского министерства обороны с армянами.

Армения в осаде

Независимая Армения с трудом пережила 1992 год. Политическая обстановка в стране оставалась стабильной. Оппозиция взяла власть бескровно, и многие старые коммунисты стали работать в администрации Тер-Петросяна. Главные оппоненты Тер-Петросяна находились в стане националистической оппозиции, прежде всего – в партии "Дашнакцутюн", которая летом 1992 года сформировала на местах первые антиправительственные администрации. В целом же, однако, он пользовался широкой поддержкой.

Перед Арменией встала важнейшая проблема – экономическое выживание. Всего несколько лет назад одна из самых процветающих союзных республик, она теперь оказалась в нищете. Установленная Азербайджаном экономическая блокада лишила ее электроэнергии, железнодорожного сообщения и импорта продовольствия. Россия находилась слишком далеко, а на трех ближайших соседей положиться было нельзя. Турция выражала солидарность с Азербайджаном и после некоторого потепления в двусторонних отношениях, в 1993 году полностью закрыла границу с Арменией. Северная соседка Грузия находилась в состоянии перманентного кризиса, и ее трубопроводы, шоссейные и железные дороги часто перекрывались. В эти условиях самым дружественным соседом Армении стал Иран, но он находился далеко, и попасть туда можно было только по извилистой высокогорной дороге. Тем не менее, без иранских товаров, Армения едва ли смогла бы пережить две жестокие зимы 1991-1992 и 1992-1993 годов.

В эти зимы по уровню жизни армянские граждане были отброшены на несколько веков назад. Горожане брали воду из колодцев, срубали деревья для домашних дровяных печурок и коротали долгие вечера при свечах. Снабжение Армении электроэнергией достигло достаточных объемов только в 1996 году, после вызвавшего много споров возобновления работы Мецаморской атомной электростанции.

Острая нехватка средств жизнеобеспечения, впрочем, возымела парадоксальный психологический эффект: у населения Армении выработалось характерное для военного времени чувство солидарности. То есть бытовые тяготы лишь укрепили общественную поддержку войны в Карабахе. И тем не менее, реальность за фасадом экономических трудностей была более сложной. С окончанием войны начали раздаваться обвинения, что в Армении производилось достаточно электроэнергии для последующей прибыльной перепродажи ее в Грузию и что политические лидеры страны воспользовались военной обстановкой для приватизации целых секторов экономики.

Мощным теневым игроком была также армянская "мафия". Это неожиданно раскрылось в январе 1993 года, когда в камере московской тюрьмы убили армянского гангстера Рафика Багдасаряна по кличке Сво. Тело Сво было отправлено домой в Ереван и погребено в самом престижном месте городского кладбища Тохмах. Советскому криминальному братству не было дела до межнационального конфликта, и старые товарищи Сво из Азербайджана решили прилететь в Ереван отдать последнюю дань уважения усопшему. Это был первый и единственный раз за первую половину девяностых годов, когда между Ереваном и Баку возобновилось воздушное сообщение. Кроме того, гангстерам удалось добиться возобновления поставок газа и электроэнергии из Азербайджана в Армению на те три дня, что они участвовали в похоронах и поминках. После того, как мафиозные гости разъехались, блокада была возобновлена, и на город вновь опустилась тьма.

Импровизированные армии

Победа Армении и поражение Азербайджана в 1994 году объясняется тремя факторами: политическим и военным хаосом в Азербайджане, более масштабной российской помощью Армении и более высокой боевой подготовкой армян.

Последнее обстоятельство имеет исторические корни. Как и другой мятежный народ кавказского высокогорья, чеченцы, карабахские армяне имеют долгую традицию ведения войн. В 1993 году карабахские бойцы получали денежное вознаграждение, если они умудрялись вывести из строя вражеский танк, повредив гусеницы: это можно было отремонтировать. Если же танк подбивали выстрелом по броне, то премии бойцы не получали. Армянский журналист Вартан Ованесян, вспоминает свое пребывание в Мардакертском районе, когда на его глазах три азербайджанских танка предприняли внезапную атаку. У группы бойцов, с которыми он там находился, был лишь один гранатомет. Пока Ованесян умолял их поскорее открыть огонь, они спорили, кому стрелять, чтобы потом получить награду. Они даже стали вспоминать старые обиды со времен деревенского прошлого. Танки были уже почти в двухстах метрах, когда один из бойцов, наконец, взял гранатомет и выстрелил. Граната попала танку в гусеницу, и тот замер. Находившийся внутри экипаж не пострадал. Остальные два танка повернули назад.

Поначалу добровольческая армянская армия была неорганизованной. "Командующего не было, – вспоминает Самвел Даниэлян. – Подразделение могло прекратить боевые действия, сняться с позиций и в полном составе отправиться в Армению хоронить убитого товарища". В фидаинском движении, в конце концов, удалось навести дисциплину после того, как его бойцы стали выполнять особые боевые задания в составе регулярных армейских частей. Вартан Ованесян, характеризуя их роль на поле боя, использует русское слово "штурмовик". Им хватало мужества и фанатизма атаковать неприятельские части под покровом ночи или во время тумана, сея в их рядах панику. "Нам надо было побеждать умением, а не числом", – говорит Ованесян (22).

В Карабах приехала сражаться группа армянских добровольцев из-за рубежа. Самым знаменитым из них был Монте Мелконян, археолог, родившийся в Калифорнии, бывший член террористической организации АСАЛА (Армия освобождения Армении), которая в 1970-х и 1980-х годах убивала турецких дипломатов. Мелконян несколько лет скрывался, пока в 1990 году не оказался в Армении. Когда в Карабахе началась война, Мелконяна назначили командующим войсками юго-восточного Мартунинского района. Мелконян, известный под фронтовым прозвищем Аво, был профессиональным воином и ярым армянским националистом, считавшим Карабах ареной священной войны. Он запрещал своим солдатам употреблять алкоголь и всячески боролся с мародерством. Такое поведение, по словам его вдовы Сеты, создало ему немало проблем, когда он возглавил нерегулярную постсоветскую армию.