Читать онлайн «Общество потребления: мифы и реальность.». Страница 36

В американских журналах регулярно появляются залихватские «сценарии» третьей мировой войны, украшенные схемами со стрелками, поражающими противника. Идет процесс банализации войны, превращения ее в нечто обиходное.

Крайним примером такой банализации было утверждение представителя Пентагона высокого ранга Т.К. Джонса о том, будто, «если будет достаточно лопат, каждый сумеет уцелеть» — достаточно вырыть себе яму и прикрыть ее сверху небольшим слоем земли,— и можно будет пережить ядерный удар.

Бравада Джонса вызвала бурю протеста со стороны общественности и молчаливое одобрение администрации Рейгана, занятой обширной программой «перевооружения Америки», отвечающей интересам военно-промышленного комплекса и прежде всего его калифорнийской части. Бывший губернатор Калифорнии и нынешний президент не забыл тех, кто помог ему прийти к власти.

Как-то в Пасадене, пригороде Лос-Анджелеса, я беседовал с бухгалтером, работавшим в корпорации «Рокуэлл интернэйшнл». Бухгалер рассказывал, как ненавидели рабочие президента Картера, приостановившего производство нового бомбардировщика Б-1, и как им нравится президент Рейган, возобновивший производство бомбардировщика. Ведь это дополнительные рабочие места, пояснил бухгалтер.

Все же большинство американцев не столь близоруко. Антивоенное движение охватило широкие слои населения. Но пропаганда войны продолжается, подтверждая вывод этой главы об отсутствии у бизнеса совести.

Американский

телециклоп

Соединенные Штаты — крупнейшая теледержава. Телевизоры встретишь повсюду. На аэровокзалах в залах ожидания расставлены кресла, у которых на левом подлокотнике укреплен небольшой телевизор. Бросил монетку в прорезь модифицированного включателя — и смотри не на жизнь вокруг, а очередную передачу. Телевизор начинает входить в обязательный инвентарь тюремной камеры.

Этот волшебный ящик имеется теперь практически в каждой семье. Когда я, живя в Нью-Йорке, попросил мастера сократить недельный срок ремонта своего неудачного «Форда-Филиппса», он удивленно поднял брови: разве вы не можете пока обойтись вторым телевизором? Во многих семьях их и впрямь по одному на поколение, если не по одному на комнату, включая кухню. В стране больше телевизоров, чем телефонов, а телефонов в Америке больше, чем где бы то ни было.

Скромнее выглядит санитарная статистика по части водопровода и канализации. В самом деле, по просвещенному мнению Майкла Данна, телевизионного консультанта, «если б пришлось выбирать между телевизором и канализацией, средний американец выбрал бы телевизор» [162].

По данным компании «Нильсен», обслуживающей телевизионные корпорации и обеспечивающей им «обратную связь», информацию о поведении телезрителей, средний «рабочий день» каждого американского телевизора возрос с внушительной цифры в 4 часа 35 минут в 1950 году до поражающей цифры в 6 часов 17 минут в 1978 году. Телесмотрение стало основным занятием, оттеснив на второе место 40-часовую рабочую неделю. По прикидке Николаса Джонсона, председателя Федеральной комиссии связи, в чьем ведении находится и американское телевидение, средний американец, достигший возраста 65 лет, провел у телевизора 9 полных лет.

Американцы подгоняют расписание своей жизни под расписание телевизионных передач. Примером того, как жизнь подражает искусству, можно назвать сдвиг во времени в жизни штатов Среднего Запада. Хотя фермеры здесь и раньше вставали и ложились ближе к восходу и заходу солнца, чем городские жители Восточного побережья, именно телевизор навязал Среднему Западу свой ритм. Из-за разницы во времени в один час прямые передачи из Нью-Йорка принимались там на час раньше, например, основные 7-часовые новости — в 6 часов вечера, а утренние начинались в 6 часов по местному времени, когда в Нью-Йорке было 7 часов. Соответственно жители штатов Среднего Запада стали ужинать раньше, ложиться спать раньше, вставать раньше, чем в те времена, когда телевизора еще не было.

Для Калифорнии и Западного побережья, где разница во времени составляет уже три часа, передают видеозапись.

Телевизор изменил многие привычки и меняет людские характеры. Одной из его жертв оказался кинопрокат. Новые кинотеатры в стране не строятся, нет потребности, старые закрываются. В 1945 году, период расцвета Голливуда, в неделю кинотеатры посещало 90 миллионов зрителей, практически каждый, если вычесть детей и тех, кто по разным причинам не мог. Сейчас население возросло на 60 процентов, а число посетителей кинотеатров сократилось вдвое — до 45 миллионов зрителей в неделю.

Уже начинают предпочитать телеэкран настоящей жизни, например, многие болельщики, считающие, что в телевизор увидишь больше. Кроме того, критические моменты, например, когда забивают гол, на экране повторяются в замедленном темпе, давая возможность посмаковать детали.

Писатель Жерзи Козински проделал такой эксперимент в первом классе местной школы. В классе установили телекамеры и телевизоры, так что учителя можно было видеть и «в натуре», и на экранах у стен. Неожиданно в класс ворвались хулиганы, затеяв с Козински спор и драку. Так было условлено, но школьники об этом не знали. Дополнительные скрытые камеры зафиксировали их реакцию: никто не стал протестовать и лишь единицы наблюдали действительно происходящее. Остальные повернулись к телевизионным экранам, где было «лучше видно».

Постоянное общение с телевизором нередко становится врагом человеческого общения. Автор одного из фельетонов рассказывал, как только при «затемнении», когда внезапно погас свет — и телеэкран — в результате аварии на электростанции, глава семейства узнал, что вокруг него происходит: дочь собирается замуж, сын отбился от рук, жена уходит и т. п. В другом фельетоне жена тщетно пытается отвлечь мужа от телевизора, когда угоняют их автомашину, когда сын приезжает на побывку из армии, когда у дочери появляется внебрачный ребенок… Для укрепления семьи журналист Роберт Мейер совершенно серьезно предложил «запретить законом все телевизионные передачи в Соединенных Штатах каждый вечер на время от 60 до 90 минут сразу после передачи вечерних последних известий… Члены семьи смогут собраться после ужина и поговорить друг с другом» [163].

О том, что это не праздные надежды, говорит такой факт: «В 1975 году в Вашингтоне акушеры объявили о скачке числа рождений через 9 месяцев после окончания телетрансляций заседаний комиссии по Уотергейтскому делу» [164]. Пока шли эти заседания, вызвавшие всеобщий интерес, семейная жизнь явно прозябала.

Порой единственная возможность обратить на себя внимание в семье — подойти и выключить телевизор.

В стране около тысячи телевизионных компаний, из них свыше 600 объединены вокруг трех ведущих гигантов: «Коламбиа бродкастинг систем» (Си-би-эс), «Нешнл бродкастинг корпорейшн» (Эн-би-си) и «Американ бродкастинг корпорейшн» (Эй-би-си). Казалось бы, выбор на любой вкус. Но два совпадения: в одно и та же время по всем или почти по всем каналам идут передачи одного жанра и в принципе зрителю говорится и показывается одно и то же. В общем, как пишет Даниель Бурстин, директор Национального музея истории и техники в Вашингтоне, «телевидение завоевало страну со скоростью блицкрига и добилось ее безоговорочной капитуляции» [165].

С точки зрения времени, которое на него тратят, телевидение стало основным продуктом потребления в американском обществе потребления. Что же там, на экране? Рассказывает редактор журнала «Нешнл лампун»:

«Я увидел передачи-игры — вульгарные, безвкусные, отвратительные и даже неприличные в своей продажности.

Я увидел «ситуационные комедии», где нет ни ситуаций, ни комедийности. Я не смог бы смеяться, даже если бы мне хорошо заплатили.

Я увидел драмы, от которых несло бездушным насилием и кричащей безвкусицей, с диалогом, напоминающим разговор двух горилл в зоопарке. Я видел телевизионные беседы, где ни один из участников не поднимался выше уровня четырехлетнего младенца.

И буквально каждые пять минут эта околесица прерывалась рекламой — настолько безмозглой, настолько пустой, что я был уверен, что это пародии.