Читать онлайн «Подлинная история РСДРП–РКПб–ВКПб. Краткий курс. Без умолчаний и фальсификаций». Страница 11

В условиях конспирации марксистские кружки нередко возникали параллельно, независимо друг от друга. Так случилось с группой П. В. Точисского. Примечательна его судьба. Выходец из дворянской семьи, он бросил гимназию и в 19 лет поступил рабочим в Екатеринбургские железнодорожные мастерские. Социал-демократом Точисский стал в Петербурге, куда приехал осенью 1894 г. Здесь он работал на заводе Берда и одновременно учился в ремесленном училище. В конце 1885 г. из числа рабочих он организовал группу, которая получила название «Товарищество санкт-петербургских мастеровых». Наряду с распространением нелегальной литературы на крупнейших предприятиях Петербурга члены группы собирали средства в помощь ссыльным и политзаключенным.

После разгрома группы Точисского в 1888 г. некоторые ее участники на базе студенческих кружков создали в 1889 г. новую организацию – «Социал-демократическое сообщество», которой руководили два студента – М. И. Бруснев из Технологического института и В. С. Голубев из Санкт-Петербургского университета.

В конце 1880-х гг. студенты, носители радикальных идей, часто объединялись в так называемые землячества, имевшие свои кассы взаимопомощи, библиотеки, кружки для изучения наук. Остатки революционных кружков пытались использовать землячества в своих целях. Всякий «прогрессивный» студент считал для себя обязательным прочесть всю запретную литературу – произведения А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского, П. Л. Лаврова, нелегальные издания «Народной воли». Например, студент Петербургского технологического института Л. Б. Красин, перед тем как вступить в организацию Бруснева, весной 1890 г. подготовил для своих земляков из Тюмени реферат по первой и второй главам «Капитала». Как вспоминал Красин, конспект превзошел «по объему во много раз» сам оригинал, «так как трудный и сжатый язык Маркса я старался сделать понятным для своих не очень искушенных в философии товарищей»[52]. Популярность марксизма среди студентов Технологического института в конце 1880-х – начале 1890-х гг. можно объяснить особенностями учебной программы. Студенты хотели видеть себя в будущем гражданами новой, экономически развитой России. Они воспринимали труды Маркса, посвященные анализу развития капитализма, как неопровержимое доказательство того, что новая система отношений, новое общество неизбежно возобладают над старым.

Группа Бруснева ставила своей задачей готовить пропагандистов из среды самих рабочих. В группе существовала строгая конспирация: новички общались лишь с одним или двумя членами кружка, не зная ни адресов, ни прозвищ остальных участников группы.

М. И. Бруснев поддерживал связи с руководителями рабочих кружков Петербурга.

Уже в 1890 г. в Петербурге было создано 20 кружков, в которых занятия с рабочими проводили студенты-интеллигенты. В одном из них таким пропагандистом был Л. Б. Красин. Он вспоминал, как, прежде чем явиться к рабочим, товарищи дали ему конспиративную кличку «Никитич». Затем на квартире Бруснева состоялся обряд переодевания: Красин сменил «свою студенческую одежду на высокие сапоги, косоворотку, какое-то поношенное пальто и шапку, надвинутую по самые брови, выпачкал себе руки и немного лицо сажей из печной трубы, чтобы придать себе вид мастерового»[53] и в таком виде отправился в путь. Занятия с рабочими проходили на квартире рабочего Федора Афанасьева. В кружке было 6-7 рабочих. Конспирация была необходима, так как сам факт посещения студентами квартир рабочих вызывал подозрение у полиции. Проще всего было самому Михаилу Брусневу, который происходил из донских казаков. Он, по свидетельству Л. Б. Красина, «совершенно не имел того интеллигентского вида, который другим… несколько мешал»[54] при общении с рабочими.

Студенты обсуждали с рабочими проблемы истории и политической экономии, политики и общественной жизни. Один из них, рабочий А. А. Соловьев, вспоминал: «В глухой темной Гавани, в тесной комнатушке изучали законы вселенной, законы человеческого общества. В кружке занимались космографией и дарвинизмом, читали Манифест, брошюры Плеханова, издания группы «Освобождение труда»»[55].

Весной 1891 г. группа Бруснева приняла участие в похоронах писателя-демократа Н. В. Шелгунова, превратившихся в многолюдную политическую демонстрацию. Неожиданным стало появление нескольких десятков рабочих, которые несли металлический венок с красной лентой и с надписью, составленной самими рабочими: «Указателю пути к свободе и братству». На следующий день власти выслали из столицы некоторых студентов – участников демонстрации, в том числе Л. Б. Красина и его брата.

А через две недели, 1 мая 1891 г., за Невской заставой Петербурга, на берегу реки Екатерингофки сто рабочих из брусневских кружков провели первую маевку. Полиция не успела разогнать собравшихся. И произнесенные здесь речи рабочих Ф. А. Афанасьева,

Н. Д. Богданова и В. И. Прошина были отпечатаны на гектографе, а затем изданы группой «Освобождение труда» и широко распространялись среди демократической публики. В 1892 г. такие же тайные маевки устраиваются в Вильне и Туле.

Весной-летом 1892 г. полиции удалось арестовать ядро организации брусневцев, к дознанию было привлечено 38 человек. Суд приговорил М. И. Бруснева к одиночному заключению в «Крестах» на четыре года с высылкой затем на 10 лет в Восточную Сибирь. Из ссылки он вернулся лишь в 1904 г. и в политической деятельности больше не участвовал.

С 1882 г. активная пропаганда марксизма велась в Польше. В конце 1880-х гг. марксистские конспиративные кружки и группы, не связанные между собой, появлялись и в других регионах страны. Большую роль в пропаганде марксизма в Поволжье сыграл Николай Евграфович Федосеев и его кружок, возникший в Казани в конце 1887 – начале 1888 г. Вокруг федосеевцев группировалось несколько низовых кружков. В один из них вступил Владимир Ильич Ульянов (Ленин) после возвращения из ссылки (из деревни Кокушкино, куда он был выслан под гласный надзор полиции за участие в сходке студентов Казанского университета). Для начинающих марксистов 17-летний Федосеев составил программу, в которой в систематизированном виде представил список литературы по самым различным вопросам, в том числе по философии, политэкономии, истории, естествознанию, а также перечень актуальной художественной литературы. Все это должно было способствовать выработке не только научного, но и социально-этического «цельного мировоззрения».

В 1908 г. на Капри Ленин в разговоре с Горьким отметил, что «лучшего пособия в то время никто бы не составил»[56] и именно эта работа Федосеева, содержавшая помимо Маркса и Энгельса конспект основных изданий группы «Освобождение труда», оказала ему «огромную услугу» и открыла «прямой путь к марксизму». Ленин всегда уважительно называл Федосеева только по имени и отчеству, а в 1922 г. написал, что «для Поволжья и для некоторых местностей Центральной России роль, сыгранная Федосеевым, была в то время замечательно высока, и тогдашняя публика в своем повороте к марксизму несомненно испытала на себе в очень и очень больших размерах влияние этого необыкновенно талантливого и необыкновенно преданного своему делу революционера»[57].

Социал-демократические группы рубежа 1880-1890-х гг. действовали короткое время, обычно не более двух лет. Полиция быстро выслеживала их. Попытки связать отдельные кружки, ведущие пропаганду в разных городах, оказывались неудачными и лишь вели к провалу, побуждая пропагандистов более тесно замыкаться в своем кругу, чтобы не пасть жертвой жандармской провокации. А эта замкнутость, в свою очередь, сужала размах деятельности социал-демократических групп, которые порознь не имели ни сил, ни средств придать своей работе сколько-нибудь широкий характер. К тому же рабочие и интеллигентские марксистские кружки продолжали существовать раздельно. В таких кружках большинство рабочих воспринимали марксистское учение упрощенно. Поэтому в течение нескольких лет успех социал-демократов в пролетарской среде был ничтожен.

Н. Е. Федосеев

В 1890-е гг. многие русские интеллигенты увлекались марксизмом, в том числе большинство мыслителей, будущих либералов – П. Б. Струве, Н. А. Бердяев, С. П. Булгаков и другие. В марксизме интеллигенция искала ответы на два насущных вопроса: как завоевать политическую свободу и как поднять экономическую жизнь страны на более высокий уровень? Литературовед и публицист народнического направления Р. В. Иванов-Разумник констатировал: «Начиная с 1893-1894 гг., волна русского марксизма нарастает со сказочной быстротой»[58]. Во многом этому способствовал голод 1891-1892 гг., поразивший 29 губерний, в которых голодало 35 млн человек. Голодной смертью тогда умерли 600 тыс. человек. Бедствие вызвало большое оживление среди демократической интеллигенции, стремившейся прийти на помощь голодающей деревне. В сборе средств для голодающих принимали участие Л. Н. Толстой, А. И. Чехов, В. Г. Короленко и другие видные деятели русской культуры. Было собрано свыше 151 млн рублей. По признанию Струве, марксистом он стал «не в результате книжных влияний» и чтения «Капитала», его «марксистом гораздо больше сделал голод»[59]. Мыслящая часть общества была убеждена, что плачевное и безвыходное состояние крестьянства является следствием общей экономической и культурной отсталости страны.