Читать онлайн «АнтиМЕДИНСКИЙ. Псевдоистория Второй Мировой. Новые мифы Кремля». Страница 7

Политтехнолог Мединский, проповедуя глубоко антихристианский тезис «Нам не за что каяться!», делает это отнюдь не случайно. Совесть и правда не существуют по отдельности для внутренней и внешней политики. В стране, живущей по совести, Партия Жуликов и Воров не получит половину мест в парламенте, да и «главному по культуре» едва ли будут платить оклад трехсот школьных учителей. За красивыми разговорами про «благо России» отчетливо просматривается забота о личных и корпоративных интересах. Впрочем, об этом нас г-н Мединский сам же и предупреждал («Для публики (и на публике) политики, конечно, руководствуются общепринятыми нормами морали и интересами народа, но на практике они следуют собственным интересам, в лучшем случае — интересам своих партий и кланов»).

Ни одно обсуждение проблем истории 2-й MB не обойдется без темы «Гитлер — Сталин». Не обошел стороной этот вопрос и профессор Мединский. На последней странице своей книги он пишет:

«В Европе на уровне резолюций ПАСЕ уже уравняли Сталина и Гитлера. Но сопоставимые ли это явления? Разве может русский человек принять и понять подобное сравнение? «Режим Сталина был репрессивным, но режим Гитлера — человеконенавистническим. Разве можно ставить их рядом?» — вопрошает патриарх Кирилл, и с ним нормальный человек, знающий и любящий свою страну, не может не согласиться» (стр. 659).

К сожалению, у меня нет возможности лично вопросить Владимира Михайловича Гун-дяева — как надо понимать его слова? Какой из кровавых режимов, с точки зрения пастыря церкви Христовой, лучше: «репрессивный» или «человеконенавистнический»? И с каких это позиций режим массовых, многомиллионных внесудебных репрессий должен считаться «человеколюбивым» или хотя бы «менее человеконенавистническим»? Я этого постичь не могу, но помню громадное серое здание в центре Киева, «матери городов русских». Сначала там было НКВД, потом — гестапо, потом — снова НКВД. Занимались же в этом здании все время одним и тем же: мучили, пытали, убивали. Так ли уж важно — делалось ли это из репрессивных или человеконенавистнических побуждений?

Возможно, и сам г-н Мединский почувствовал некую зыбкость озвученной выше формулы, поэтому подарил читателям и свою, развернутую и реально (безо всяких кавычек) новаторскую трактовку:

«Сталин и Гитлер во многом похожи. Как похожи вообще все тираны на свете... Но миф о тождестве Сталина и Гитлера — это миф о тождестве шерифа и бандита. У обоих в руках точно такой же «кольт», и оба пускают его в дело при каждом удобном случае... Но как у людей с оружием в руках могут быть совершенно разные цели, так и государства могут применять свою силу с целями совершенно различными» (стр. 121).

На этой фразе страница закончилась. Уж и не знаю — было ли это задумано, или просто так вышло при верстке, но получилось круто, как в кино. «А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться». И титры с музыкой по экрану... Так в чем же «совершенное различие» целей Гитлера и Сталина? С нетерпением переворачиваю страницу:

«Сталина и Гитлера можно сравнить с двумя бьющимися насмерть соперниками. Каждый бьется не на жизнь, а на смерть. Один жаждет труп врага изрубить в ошметки и предать огню, жену изнасиловать и закопать заживо в землю, детей — превратить в рабов, имущество захватить, дом сжечь, на месте сожженной деревни выкопать озеро и запустить туда мирно плескаться тучных карпов... Он разденет детские трупы, прежде чем отправить их в топку мыловарни, и отдаст чужие курточки, платьица и ботиночки своим, родным детишкам».

Это, как вы понимаете, намерения «бандита», т.е. Гитлера. А что же товарищ Сталин?

«Другой тоже не агнец и тоже алчет смерти противника. Что потом? Потом жену его — дать в жены своему брату, дом перестроить на свой манер, с соседями — объединиться в колхоз, поскольку, как ему представляется, большой общий участок на тракторе удобнее пахать, чем маленький. Часть своих родственников он привезет сюда, на эту землю, и поселит их в домах тех, кто не захочет жить по новым правилам. Но он не будет убивать чужих детей. Он их усыновит, научит своему языку и даст им образование. Он вырастит детей побежденного вместе со своими как родных...»

Вот так представляет себе практикующий российский политик, депутат Госдумы, задачи и права «шерифа». Вот, оказывается, чем должны (имеют право) заниматься правоохранители: убить или, в самом мягком варианте, выкинуть из дома любого, взять его жену в наложницы, детей убитого заставить жить по правилам, установленным насильником, и самое главное — всех в колхоз. Батрачить за «трудодни». Особо умиляет вот этот пассаж: «объединиться в колхоз, поскольку, как ему представляется, большой общий участок на тракторе удобнее пахать, чем маленький». Вот, оказывается, для чего колхозы были придуманы! Вот для чего раскулачивали и заставляли горбатиться на государственной «барщине»! Чтобы на тракторе пахать было удобнее...

Теперь становится понятным, для чего потребовались Мединскому ужасающие картины закопанных живыми в землю женщин и переработанных на мыло детей — только на фоне таких инфернальных видений намерения «шерифа Сталина» смотрятся хоть как-то терпимыми. Вот только имеют ли эти видения связь с реальностью? Что, гитлеровская оккупация Европы и вправду была столь жестокой? Где бы нам найти ответ на этот вопрос?

Книжки надо читать. «Любите книгу, источник знания». Чтоб далеко не ходить, откроем обсуждаемую книгу г-на Мединского:

«Когда немецкий солдат входил во французский или датский город, у него была жесткая инструкция — вести себя корректно по отношению к мирным жителям...» Товарищ профессор, а как насчет изрубить на куски, предать огню и изнасиловать? «Теория нацизма последовательно считала «своими», в смысле почти «арийцами»: норвежцев, вообще всех скандинавов, датчан и голландцев... С некоторыми оговорками нацисты терпели персон категории В плюс — англосаксов (все-таки саксы — те же германцы, только островные) и категории В минус — французов (опять же выродившиеся древние франки — порченая кровь, конечно, но тоже вроде «отчасти свои» ) (стр. 131).

Про то, как немецкие оккупанты «изрубили в ошметки и предали огню» французов, написано немало. Вот, например, статья Б. Клейна, известного специалиста по истории европейской культуры XX века, размещенная в интернет-журнале «Русский глобус» (№ 3/2006). Почему именно эта статья? Да только потому, что сам г-н Мединский ссылается на нее в своей книге; не можем же мы предположить, что профессор не читал тот текст, который он цитирует?

В статье Б. Клейна много интересного. Оказывается, «несмотря на нехватки, издатели получили значительные ресурсы бумаги. В 1941—1944 гг. среднегодовой выпуск художественной и научной литературы был не ниже, чем до войны. При том что в 1943 г., в разгар кровопролитнейших сражений на всех фронтах, французские книгоиздательства вышли на ведущее место в мире, опередив Англию, Америку и другие страны... С приходом оккупантов явно оживились парижские театры. В 1943 г. их кассовый доход вырос в три раза по сравнению с довоенным 1938 годом... За годы оккупации французская киноиндустрия выпустила 240 полнометражных и 400 документальных фильмов, а также мультипликаций, в общем превзойдя продукцию в самой Германии...» (http: / / www. russian-globe.com/N 49/ Klein. NochnoyParizh. htm)

Содержит статья Б. Клейна и впечатляющий перечень фамилий знаменитых французских певиц, актрис и модельеров, которых если куда и « зарыли», так только в ворох шелкового белья в спальнях господ немецких офицеров...

Да, но это все про европейцев западных, для немцев «почти родных» (хотя гитлеровская «Майн Кампф» клокочет ненавистью именно к Франции!). А что же было на востоке Европы? Продолжим чтение книги Мединского:

«Куда хуже дело обстояло с категорией С — теми, кто, как считалось, отличался от «арийцев» ГЕНЕТИЧЕСКИ... Категория С — это те, кому априори в Третьем рейхе была отведена судьба прислуги и сельхозрабочих, людей без квалификации и образования, быдла... Поляков предполагалось превратить в рабочий скот. Чехов предполагалось или онемечить (блондинов), или загнать в деревни и не давать образования (брюнетов, темно-русых и, видимо, рыжих)...» (стр. 131).

Итак, самое худшее, что ожидало самых невезучих (брюнетов и рыжих), заключалось в том, что их «загонят в деревни», превратят в «прислугу и сельхозрабочих». Так ли уж это ужасно в сравнении со сталинским колхозом? Воля ваша, но тема принципиального различия между бандитом Гитлером и «шерифом Сталиным» не раскрыта...

А теперь уберем улыбку с лица. Мы подошли вплотную к очень мрачной теме. К вранью самому разнузданному и до последнего времени практически безнаказанному.

«При раскопках немецких захоронений времен войны среди личных вещей немецких солдат находят инструкцию «Военная подготовка в войсках». Вот так, с былинным распевом начинает Мединский свой рассказ. Я знаю о таких находках в моей Липецкой области, о них писал областной инфопортал www.gorod48.ru. Попадается инструкция и в других местах: «Помни о величии и победе Германии. Для твоей личной славы ты должен убить ровно 100 русских. У тебя нет ни сердца, ни нервов — на войне они не нужны. Уничтожив в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского; не останавливайся — старик перед тобой, женщина, девушка или мальчик. Убивай!» (стр. 127—128).