Читать онлайн «Экономика во лжи. Прошлое, настоящее и будущее российской экономики». Страница 39

Деградация системы государственного управления очевидна. И проявляется она не только в нивелировании этических устоев или в почти утраченной национальной идентичности, но и в чрезвычайно низкой интеллектуальной компоненте алгоритмов принятия решений, в частности, существующего порядка планирования и прогнозирования. Стратегии, концепции, программы долгосрочного развития всего и вся вбрасываются в информационное пространство чаще смены времен года. А дальше со столь же пугающей регулярностью либо отправляются в корзину, либо подменяются еще более долговременными и амбициозными прожектами. Чиновники-винтики отрабатывают жалованье, сторонние исполнители контрактов «осваивают» выделенные в ходе тендеров и конкурсов бюджетные деньги, народ ухмыляется и через мгновение переключается на музыкальную радиоволну.

За рубежом планирование и прогнозирование уже полвека ведется с непременным учетом результатов специализированных Форсайт-исследований (не путать с «Сагой о Форсайтах» английского мастера слова Джона Голсуорси, названной по фамилии главных героев). В мире Форсайт безоговорочно признан мостиком между сверхъестественными исследованиями туманных перспектив и предметной разработкой конкретных политических, социально-экономических, технологических, корпоративных стратегий. Конечно, кое-что в этом направлении делается и у нас, но, судя по тому, что читатель при упоминании Форсайта недоуменно пожимает плечами, для широкой публики эти усилия незаметны.

Заглянуть в будущее всегда заманчиво, особенно когда вместо иррациональной гадалки применяется коллективный разум. Упреждая начало этого крайне увлекательного интеллектуального занятия, как и во многих предыдущих главах, кратко проштудируем теорию вопроса.

Форсайт (Foresight) – это метод стратегического мышления, не являющийся прогнозированием в чистом виде, но раскрывающий альтернативные перспективы. Отсюда одно из определений Форсайта как способа «мышления о будущем, выявления возможностей и угроз, которые могут возникнуть в ближайшие годы и десятилетия»[175]. Не предвидение, но предсказание. Похоже на спиритический сеанс, однако это, конечно же, не так – иначе содержание книги несло бы более футурологическую смысловую нагрузку.

Более подходящим представляется такое определение: Форсайт – это «предпринимаемые на систематической основе усилия по исследованию отдаленных перспектив науки, технологий, экономики и общества с целью определения областей стратегических исследований и новых массовых технологий с наибольшим экономическим и социальным эффектом»[176].

В начале XXI в. Форсайт стал особенно актуальным. Ускоряющиеся эволюционные процессы, растущие неопределенности и риски, возросшие геополитические, экономические, социальные, инновационно-технологические проблемы требуют не только быстрого реагирования со стороны финансового, производственного, научного, интеллектуального капитала различных государств, но и форсированной адаптации национальных институтов к меняющимся внешним и внутренним условиям деятельности, что опять же осуществляется носителями компетенций. Без реалистичных, альтернативных, качественных (не количественных!) стратегий развития, составление которых и является одной из целей Форсайта, мы оказываемся слепыми котятами, беспрестанно мяукающими на весь мир.

Форсайт-исследования упрощенно выглядят так. Экспертные группы (панели) из нескольких десятков, лучше – сотен представителей государства, науки, бизнеса и потребительского сообщества путем проведения многоступенчатых опросов (так называемых Дельфи-опросов), посредством дистанционного диалога, мозговых штурмов, отсечения полярных точек зрения, бенчмаркинга[177] вырабатывают общее видение перспектив развития по конкретной проблематике. Полученные результаты структурируются в сценариях (обычно от трех до шести), на основе которых представители государственных ведомств или менеджмент компаний принимают стратегические решения. Обязательным условием Форсайта является устойчивая обратная связь (feedback) между участниками на всех этапах исследования.

Как видно, Форсайт – это целая процедура, вовсе не обязательно реализуемая в ходе личных контактов. Часто Форсайты проводятся заочно, что нисколько не уменьшает их практическую ценность. Важно добавить, что конечный выбор всегда остается за субъектом принятия решений, в его власти опереться на какой-либо один вариант развития событий либо руководствоваться микшированной версией. Но перейдем к рассмотрению конкретных результатов зарубежных Форсайт-исследований (в России по причине сиюминутности управленческих интересов государства и частного сектора Форсайт пока не прижился) и раскроем возможные угрозы, поджидающие Россию в ближайшее десятилетие.

Осенью 2010 г. в нашумевшей статье «Ретроинноград», представляя широко известное на Западе направление социально-экономического, технологического, военного прогнозирования (в середине 50-х проведение систематических Форсайт-исследований началось именно в оборонных аналитических центрах), я представлял некоторые результаты Форсайтов второй половины нулевых применительно к России[178]. В том материале приводились Форсайт-подтверждения невеселого вывода, согласно которому во втором десятилетии XXI в. экономика и бюджетная система России, скорее всего, столкнутся со снижением натуральных и финансовых показателей экспорта углеводородов, а значит, существенным ухудшением социально-экономической обстановки в стране. Замечу, что в те годы превалирующая точка зрения была диаметрально противоположной: Россия – «энергетическая сверхдержава», и, что бы ни случилось, зарубежные потребители всегда будут нуждаться в наших нефти и газе[179].

Форсайт-аргументы были следующими (в скобках – ориентировочные даты событий, зафиксированные по результатам исследований).

1. Начало производства экономически приемлемых автомобилей с гибридными двигателями (2012–2015 гг.), опытного (до 2015 г.) и массового (до 2020 г.) производства экономичных городских электромобилей.

2. Производство компактных аккумуляторов с высокими энергетическими параметрами (до 2020 г.).

3. Экономически и экологически выгодная массовая добыча «нетрадиционных» энергоносителей: тяжелой и вязкой нефти, битуминозных песков, сланцевого газа (2010–2020 гг.). Уже в ближайшие годы Северная Америка перейдет на полное самообеспечение углеводородами. Следствием станет отказ от нефтегазовых поставок с Ближнего Востока и взрывной рост предложения этих товаров на сырьевых биржах.

Теперь посмотрим, насколько сбываются Форсайт-прогнозы.

Для начала российская таможенная статистика[180]. За 2013 г. (здесь и далее – в сравнении с 2012 г.) внешнеторговый оборот России вырос на 0,3 %: экспорт – на те же 0,3 %, импорт – на 0,2 %. В итоге положительное сальдо (итоговый результат) торгового баланса увеличилось на 1,1 млрд долл. до впечатляющих 208,6 млрд долл.

За рассматриваемый период экспорт сырой нефти уменьшился в натуральном выражении на 1,4 %, правда, по экспортной выручке – сразу на 4,0 %. Однако существенно (на 9,7 %) возрос экспорт нефтепродуктов (правда, «в деньгах» прирост почти в два раза меньше – 5,5 %), но в любом случае пока ничего страшного не происходит.

За тот же период экспортные поставки природного газа (без сжиженного) в натуральных величинах возросли сразу на 9,9 %. Что касается выручки, то она увеличилась не столь значительно, на 6,7 %, но это можно объяснить пересмотром в сторону уменьшения цен экспортных контрактов (о причинах чуть ниже), а также кризисным состоянием мировой экономики. Для справки: в 2013 г. удельный вес экспортных поставок сжиженного природного газа в общем объеме экспорта природного газа составил 11,8 % (в 2012 г. – 10,7 %).

За 2013 г. удельный вес экспорта нефти, нефтепродуктов, природного и сжиженного газа в общем объеме экспорта составил 67,6 % (за 2012 г. – 67,1 %). Впрочем, констатация сырьевой ориентации российского экспорта уже давно не нуждается в аргументах и не является целью данного повествования.

Так что же, врет Форсайт? Не торопитесь.

Начнем с доводов, касающихся нефти и нефтепродуктов.

«Начало производства экономически приемлемых автомобилей с гибридными двигателями (2012–2015 гг.), опытного (до 2015 г.) и массового (до 2020 г.) производства экономичных городских электромобилей». В США, в экономике которых порядка 60 % потребляемой нефти расходуется в виде автомобильного топлива, одним из способов снижения нефтезависимости справедливо считается переход на виды транспорта, способные работать на новых источниках энергии. Не отстает и Евросоюз: в ЕС намерены принять директиву, согласно которой к 2050 г. в городах станет возможно передвигаться только на электромобилях. Другие государства также следуют в этом направлении: к примеру, в Норвегии с 2015 г. регистрация новых автомобилей, работающих исключительно на бензине (дизеле), будет запрещена.