Читать онлайн «Грязные войны: Поле битвы — Земля». Страница 45

После подрыва посольств в Кении и Танзании некоторые главные подозреваемые скрылись в Сомали. Среди них был и Фазул Абдулла Мохаммед, позже осужденный в США за предполагаемое участие в терактах[701]. В конце 2001 г. Фазул начал собирать в Могадишо новую команду, которая и нанесла в 2002 г. удары по Кении[702]. Удалось установить, что часть оружия, использовавшегося в ударах по Момбасе, была приобретена на черном рынке вооружений, процветавшем в Сомали[703], в частности два зенитных комплекса «Стрела-2», которые были применены по израильскому самолету. Финансирование операции осуществлялось гражданином Судана Тариком Абдуллой[704], также известным под именем Абу Тала аль-Судани, перемещавшимся из Сомали в ОАЭ и обратно. Внимание американских властей привлек и ранее неизвестный боевик Салех Али Салех Набхан. На него вывели регистрационные данные автомобиля, взорванного в Paradise Hotel[705]. Гражданин Кении, выходец из Йемена, также обвинялся в запуске одной из зенитных ракет. Предполагалось, что Набхани в течение ряда лет руководил ячейкой террористов в Момбасе, возможно, являясь основным посредником между ней и руководством «Аль-Каиды» в Афганистане и Пакистане[706]. После терактов в ноябре 2002 г. Набхани, Фазул и их сообщники снова бежали на катере в Сомали[707].

Эти люди занимали первые строки в списке особо важных целей, устранения которых добивался Вашингтон. Дело не ограничивалось только людьми, наряду с этим существовали и более крупные, системные проблемы, например лишенная государственных структур власти территория Сомали, где в первую очередь пускала новые корни «Аль-Каида», особенно после того, как вторжение США в Афганистан заставило ее членов спасаться бегством.

Мохаммед Каньяре производил очень сильное впечатление — и в физическом, и в интеллектуальном плане. Он был высок ростом, а его глаза, окруженные сетью морщинок, смотрели на собеседника каким-то невероятным по интенсивности взглядом. По его словам, он вырос в «сомалийском буше». Учиться он начал под руководством миссионеров-меннонитов, давших ему бухгалтерское образование[708]. Будучи молодым человеком, Каньяре на пути к успеху воспользовался своими знаниями, став счетоводом в аппарате тайной полиции Сомали. Это стало началом его пути по тайным тропам военной политики страны. Он прекрасно говорил по-английски и часто смеялся над собственными шутками, многие из которых были действительно смешны. Он часто носил безупречно выглаженную гуяйяверу (род рубашки. — Примеч. пер.), однако небрежная копна волос говорила и о другой стороне его личности.

В течение трех лет, последовавших за первым визитом сотрудников американских спецслужб на аэродром Каньяре, американцы прилетали к нему раз или два в неделю[709]. Состав прибывавших групп часто бывал смешанным[710] и включал в себя оперативников из ЦРУ и «стрелков» из JSOC. Вначале операцией руководило ЦРУ из посольства США в Найроби. «Аэродром находится в глубине страны, в буше[711]. Он скрыт от посторонних глаз, — хвалился Каньяре. — Мы специально сделали его таким, чтобы не было видно, что там происходит и кто туда садится. Американцы были просто в восторге». В один из первых приездов Каньяре отвез американцев на свою виллу. За кофе они показали сомалийскому полевому командиру несколько фотографий. Что американцы хотели сделать с изображенными на них людьми, Каньяре не уточнял. «Моя задача была уничтожить представителей «Аль-Каиды» в Сомали и во всей Восточной Африке, — так говорил мне Каньяре. — Я хотел сражаться с этими людьми, используя помощь и знания американцев. Вот чего мне хотелось. Я бы сказал, что их намерения совпадали с нашими намерениями. Они хотели избавиться от представителей «Аль-Каиды» на Африканском Роге».

В то время как люди из ЦРУ работали с Каньяре и другими полевыми командирами, сотрудники разведывательного подразделения JSOC («Службы») порой действовали самостоятельно. Они начали создавать в Могадишо свою собственную техническую сеть по наблюдению и подслушиванию[712]. Они занимались не войной, а «подготовкой зоны боевых действий». Вашингтон не мог пока собраться с духом, чтобы отдать приказ о прямых действиях на территории Сомали. Однако американцы, несомненно, стремились вести войну чужими руками, и Каньяре с радостью пошел навстречу их желаниям.

В среднем, по словам Каньяре, ежемесячно он получал от американцев 100–150 тыс. долл, за некоторые услуги и пользование его аэродромом[713]. Секретные телеграммы из посольства США в Найроби обрисовывали план «использования в Сомали нетрадиционных контактов (например, с руководителями иррегулярных вооруженных формирований)»[714]. Целью этой деятельности, в соответствии с телеграммами, были «обнаружение и ликвидация целей высокой важности». Таким образом, была создана финансировавшаяся Соединенными Штатами группа полевых командиров, которые при необходимости могли выступить в Сомали «людьми Вашингтона». Группе дали название «Союз по восстановлению мира и борьбе с терроризмом», оно «попахивало» участием в этом ЦРУ. В то же время внутри самого американского разведывательного сообщества она была известна под именем операции Black Hawk (это было явное напоминание о катастрофе, случившейся в 1993 г. и приведшей к выводу войск США из Сомали[715]). Начавшаяся как тихая операция по сбору разведданных относительно горстки членов «Аль-Каиды», она вскоре превратилась в полномасштабную грязную войну, чем-то напоминавшую историю поддержки Америкой никарагуанских контрас в 1980-е гг.

Сомали могла стать совершенно другой страной, если бы не полевые командиры, получившие после 11 сентября поддержку США. Радикальный ислам был в новинку для ее жителей и до начала «глобальной войны с терроризмом» не имел в стране значительного числа последователей[716]. Многие опытные аналитики, знакомые с ситуацией в Сомали, сходились во мнении, что горстка радикалов, действовавших в стране, могла быть сравнительно легко изолирована, а главная цель для стабилизации ситуации заключалась в лишении власти и разоружении полевых командиров. Вместо этого Вашингтон прямо поддержал расширение их влияния, получив таким образом взрыв радикальных настроений и распахнув двери перед «Аль-Каидой». В то время как ЦРУ начало развивать свои связи с Каньяре и им подобными, официальное правительство Сомали наблюдало за происходящим как бы со стороны. Созданное из получивших западное образование технократов «переходное национальное правительство» было всего лишь абстрактной идеей, витавшей в гостиничных номерах и кофейнях Кении и соседних стран. Контртеррористические агентства Вашингтона относились к нему столь же несерьезно.

После терактов 11 сентября и заявления президента Буша «Или вы с нами, или вы с террористами»[717], министр иностранных дел Сомали Мохаммед «Буба» Хурре без промедления составил письмо Государственному секретарю США. «Мы с вами, нас точно так же беспокоит возможность проникновения «Аль-Каиды» на территорию Сомали,[718] — написали мы, вспоминал Буба, когда мы встретились с ним за чашечкой кофе в шикарном отеле в Найроби. — Однако полученный ответ оказался очень прохладным». Вместо того чтобы укрепить правительство Сомали, «они начали сотрудничать с полевыми командирами, считая лучшим способом борьбы с терроризмом усиление именно полевых командиров, которые должны были изгнать фундаменталистов из страны. Это привело к обратному эффекту».

23 сентября 2001 г. президент Буш подписал указ 13224[719]. В нем определялись более 25 групп и лиц, которые считались террористами и которые могли быть включены в список целей глобальной войны с терроризмом. В конечном итоге список разросся до более чем 180 позиций. Официально указ являлся средством «разрушить рычаги финансовой поддержки террористов и террористических организаций», однако в нем также указывались и группы, против которых в принципе могли быть предприняты и силовые операции. В первоначальном списке находилась и сомалийская группа «Аль Итихад аль Исламия» (AIAI). Несмотря на то что в своей основной части группа прекратила существование еще до 11 сентября[720], ее наименование часто использовали обобщенно, как синоним всех исламистских боевиков Сомали. В 1990-е гг. ΑΙΑ1 принимала участие в повстанческой деятельности против сил ООН по поддержанию мира в стране[721], а также взяла на себя ответственность за ряд террористических актов и покушений, совершенных на территории Эфиопии[722]. Утверждения о связи «Аль-Каиды» с событиями вокруг гибели американского вертолета Black Hawk во многом основывались на участии в них AIAI. Включение организации в указ 13224 стало свидетельством того, что администрация Буша рассматривала возможность нанесения ударов внутри Сомали.