Читать онлайн «Искусство оскорблять». Страница 62

Гадейский эон был временем местом великой химической оргии, которая, увы, никогда больше не повторится.

Вся планета была единой лабораторией, оснащенной ретортами тысяч вулканов, экстракторами гидро-и геотермальных источников, а также всеми видами природных реакторов, дефлегматоров, дистилляторов, холодильников и испарителей.

Да, все это отчасти сохранилось и по сей день, но интенсивность последовательных химических соитий, тогда была в миллионы раз больше, чем сегодня. И во столько же раз эффективнее.

Почему мы решаемся это утверждать?

Во-первых, потому что вездесущий свободный кислород, который умеет попачкать и «отупить через оксиление» любой эксперимент, еще не получил на Земле власти. Его попросту тогда не было. Соответственно и никакого защитного озонового слоя тоже не было. Была сочная смесь радиоактивных паров и раскаленных газов, захваченная и удерживаемая гравитацией Земли, а все виды космической радиации творили с ней (а заодно с литосферой) все, что хотели.

Во-вторых, потому, что палитра энергетических воздействий на элементы и их связи была значительно богаче.

Она включала все виды излучений, взрывную и разрядную энергии, любые виды нагревов, охлаждений и давления. Как мы уже установили, ничто не препятствовало коротковолновому ультрафиолету и метеоритным дождям жечь, облучать и бомбардировать планету.

Радиоактивность ранней Геи была сумасшедшей. В ту пору все радиоактивные элементы были молоды, полны сил и даже не помышляли ни о каких распадах или полураспадах.

По самым грубым подсчетам тория было на четверть больше, чем сейчас, а 238 и 235 урана — в три раза. Содержание трансурановых элементов (плутония и кюрия) могло в отдельных местах достигать 1 %. Из недр шел раскаленный водород, вовлекая трансураны в локальные термоядерные реакции, а взрывные и площадные излияния лав из вулканов поднимали наверх и радиогенный аргон, который добавлял пикантности этой картине.

Также следует упомянуть, что значительно выше была и электроразрядная (молнийная) активность, атакующая миллионами вольт адскую смесь свободного водорода, сероводорода, углекислоты, паров серы, хлора, фтора и воды. В этом коктейле конденсировались и трансмутировали кислоты, то выпадавшие дождями, то покрывавшие все окислами.

На окислах осаждались облака космической пыли, наполненной всеми видами кристаллитов и молекулами тяжелых элементов.

Удары астероидов и метеоритов обеспечивали бесконечные взрывы, сотрясения, ударные волны, разломы тонкой коры и всплески температур. Кроме того, астероиды приносили в себе на планету все новые и новые элементы. Те, что рождались только в глубоком космосе, при взрывах звезд.

Напомним, что интенсивность метеоритных бомбардировок в сотни раз превышала сегодняшнюю, так как Солнечная Система еще не сложилась окончательно, и космос был переполнен отходами планетообразования.

Миллионы квадратных километров реактивных химических масс прессовались, рыхлились, вновь запекались и остывали. Коктейли радиоактивных паров и газов раскаляли их снова, а вулканы затапливали глубинной магмой и засыпали чрезвычайно содержательным мелкодисперсным пеплом, провоцирующим тонкие реакции. Вулканические пеплы и золы, как известно, богаты (в том числе) азотом, что в сочетании с массой других факторов просто не могло не запустить синтез азотистых соединений.

Солнце, то приближалось, то отдалялось.

Соответственно этому колебалась и сила его гравитационного воздействия на Землю, то замедляя, то ускоряя скорость ее вращения.

От этого начинались подвижки тогда еще совсем тоненькой коры, образовавшейся в процессе первоначального остывания внешнего слоя планеты.

Кора натягивалась, лопалась и дыбилась, выпуская из глубин магматические волны и диапиры. Образовывались разломы. А в них обрушивались кислотно-водные океаны успевшие конденсироваться на поверхности. Это опять-таки вызывало паровые взрывы в сотни километров длинной и невероятные комбинации и рекомбинации элементов. Возможно, в этот период образовались те фосфорные кислоты, которые были так необходимы для создания ДНК.

По зонам разломов шла и дегазация верхней мантии, насыщавшая первичную атмосферу гексафторидом серы, урана, вольфрама, а также парами ртути.

В такт сбоям вращения, как всегда, активировались землетрясения. Они перемешивали водяные линзы и подземные источники с расплавленными магматическими слоями. Все вновь взрывалось, сплавлялось и смешивалось, еще более обогащая концентрацию реагентов и облегчая им связи.

Но самым главным и неповторимым фактором Гадейского эона, по всей вероятности, был именно союз разветвленных цепных химических и цепных же ядерных реакций. Благодаря этому вещество могло проходить все мыслимые стадии своих изменений. Разумеется, при нахождении некоей оптимальной формы оно «останавливалось», как «остановились» в кристалле кварца «встретившиеся» кремний и кислород.

Все великолепие процессов описать невозможно, как невозможно и дать представление об их масштабе. Но важно понимать, что в ядерно-химической трансмутациях, в течении миллиарда лет ежесекундно участвовал каждый микрограмм огромного планетного тела.

Разумеется, мы говорим сейчас лишь о штатных, относительно спокойных ситуациях. Все, что происходило в моменты отделения Луны от Земли или при ударах в нее особо крупных тел, было еще живописнее. В частности, Р. Хейзен полагает, что гравитационная сила Луны, первоначально находившейся от Земли всего в 24.000 км., была демонически велика. Под ее воздействием «каждые несколько часов расплавленная магма на поверхности Земли вспухала гигантскими волнами высотой больше километра».

Теперь, имея некоторое представление о мощи лаборатории в которой требовалось всего-лишь окислить несколько фосфатов и через энергетические воздействия получить рибозу, а затем через простую N-гликозидную связь объединить фософорную кислоту с производными рибозы в полинуклеотид, нам не придется сомневаться в том, что процесс был не слишком сложным, хотя долгим и муторным.

Дезоксирибонуклеиновая кислота лишается репутации «сложной», когда мы рассматриваем ее составные части. Возьмем для примера Пурин. Его молекула состоит из пяти атомов углерода, четырех атомов азота и четырех атомов водорода.

Артур Корнберг, конечно же, синтезировал ДНК в лаборатории. Ему не требрвалось ни милларда лет ни землятресений. Ни попадания в его лабораторию особо крупных метеоритов. Но он брал уже сложившиеся элементы.

Мы имеем слишком много примеров образования химических соединений, происшедших в этот период и превосходящих ДНК сложностью.

Возможно, он занял не менее полумиллиарда лет непрерывного поиска того конечного субстрата, который уже сам обладал химической цельностью и мог вступать в эффективные реакции. По идее нам даже не нужна «космическая» рибоза, принесенная из неведомых областей галактики, хотя для подстраховки мы и ее держим в уме.

В результате бесконечного множества этих геохимических событий, в какой-то момент сошлись вместе и распределились, наконец, в нужной пропорции аденин-тимин-гуанин-цитозин (+ некий протофермент, имя которого, пока не установлено, но который вполне мог быть нуклеотидом). Дезоксирибонуклеиновая кислота появилась и начала функционировать.

Мы вправе предположить, что и первоначальное овеществление, было весьма занудным процессом. Но так было только вначале, в эпоху «квантовой пены», т. е. тех бессчетных пузыречков один из которых, собственно, и разродилась вселенная.

Дальше все развивалось поживее.

«Протоэнергия» наконец вырвалась из точки и приобрела черты энергии уже в более понятном смысле этого слова.

Каждый последующий шаг (то, что называется «фазовыми переходами») всегда диктовался сиюминутной необходимостью и всегда был вызван некой конкретной причиной.

Все они в той или иной степени вычисляемы, но остановимся на самой главной и самой простой.

Она в том, что энергия, оказавшись во власти «микста» из ядерных взаимодействий, гравитации, электромагнетизма и времени никаким другим образом вести себя и не могла.

Да, «микст» (эта вселенская ДНК) сам еще складывался и формировался (несомненно, что и он имел свою эволюцию, скрытую от нас в глубинах квантового мира). Но его интегративная мощь никакого выбора для юной материи не оставляла. «Микст» управлял породившей его средой все увереннее и деспотичнее.

Впрочем, и энергия тоже не осталась в накладе. Она получила, что хотела. Вероятнее всего, это было т. н. «развитие», т. е. возможность безграничного распространения, следствием которого стало появление пространства.

В результате всех этих событий почти мгновенно образовалась т. н. «кварк-глюонная» плазма, состоящая из всех видов квантов, кварков, бозонов, глюоонов и т. д.