Читать онлайн «Еще одна из дома Романовых». Страница 18

Их дорогой отец, недавно разорванный на куски бомбой террористов, еще при жизни бедной жены своей поселил рядом с ее покоями молодую любовницу с детьми, поправ волею мужчины и властью императора все религиозные и человеческие узаконения и нормы. По сути, этим он ускорил смерть императрицы. Конечно, нет закона, нет такой его статьи, в которых черным по белому было бы написано, что прелюбодей является преступником и должен быть наказан не просто какими-то непредставимыми адскими мучениями или угрызениями совести, а каторжными работами, ссылкой или тюремным заключением. Не оттого ли на свете так много прелюбодеев, что мера мирского наказания для них не определена толком? А впрочем… Павел с горькой усмешкой пожал плечами… в законе Российской империи есть особая статья – номер 995, в которой черным по белому значится:

«Изобличенный в противоестественном пороке мужеложства подвергается за сие лишению всех прав состояния и ссылке в Сибирь на поселение. Сверх того, если он христианин, то предается церковному покаянию по распоряжению своего духовного начальства».

Ей сопутствует и статья 996, которая гласит:

«Если означенное в предшедшей 995 статье преступление было сопровождено насилием или же совершено над малолетним или слабоумным, то виновный в оном предается лишению всех прав состояния и ссылке в каторжную работу в крепостях на время от десяти до двенадцати лет».

Однако написать – это одно, а воплотить написанное в жизнь – другое. Насколько было известно Павлу, в подобных случаях сложно даже состав преступления определить! Ему приходилось быть в одном собрании, где Николай Адрианович Неклюдов, заслуженный ординарный профессор криминалистики и обер-прокурор Уголовного кассационного департамента Правительствующего сената, рассуждал об этих трудностях, говоря не без сокрушения:

– Закон наш не дает определения мужеложства, в общепринятом смысле под ним понимается: употребление мужчиною лица же мужского пола в задний проход. Деяние должно заключаться в употреблении и при том безусловно в задний проход; посему никакие остальные половые бесстыдства под действие 995 статьи подводиться не могут! В мужеложстве добровольном покушение совпадает с совершением; от совершения же требуется только начало эротического акта! Употребленное в 995 статье слово «порок» равносильно слову преступление или, правильнее, безнравственность, а отнюдь не означает привычку или же наклонность!

Эх, чисто писано в бумаге, да забыли про овраги, как по ним ходить… Так говаривал Лев Николаевич Толстой еще в бытность свою севастопольским героем, и слова эти потом стали солдатской песней, которая считается народною…

Коли написан закон, всегда найдется и овраг, которым сей закон можно обойти!

Позорному пороку предавались многие известные люди Петербурга. Да и гвардейцы… Однако этим страдали не все полки гвардии. Преображенцы любострастничали между собой чуть ли не поголовно, а лейб-гусары отличались естественными привязанностями. Имена главных «бугров» – их так называли от французского слова «bougre», содомит, – были у всех на устах, да ведь многие совершенно не скрывали свой образ жизни, а даже кичились им. Скандалы, сопровождающие открытие за кем-нибудь непотребных похождений, тянулись непрерывно, но до суда сии дела обычно не доходили.

Да вот буквально недавно грянул скандал с князем Владимиром Петровичем Мещерским, носившим до седых волос среди своих имя Вово. Он был в свое время камергером при дворе Александра II, потом сделался приятелем наследника престола Николая Александровича, затем – Александра. С наследниками у него была чистая и спокойная мужская дружба – император не потерпел бы никакой похабщины вокруг будущих государей, да и те не были склонны к постыдным забавам! Мещерский окончил курс в училище правоведения, после был полицейским стряпчим и уездным судьей в Санкт-Петербурге, состоял чиновником особых поручений при министре внутренних дел, и эти особые поручения иногда состояли в том, чтобы развлекать беседами великих князей. Он был чрезвычайно привлекателен, представителен и слыл необычайно хорошим рассказчиком – особенно Мещерскому удавались презабавные истории из его сыскного прошлого. Считалось, что из него может выйти блестящий журналист. Так и произошло. Теперь Мещерский славился как писатель и публицист крайне правых взглядов, которые высказывал в издаваемом и редактируемом им журнале «Гражданин». Скандал грянул оттого, что Вово начал оказывать непомерное внимание молодому трубачу лейб-стрелкового батальона. Начальник Пажеского корпуса Келлер обвинил его в мужеложстве, разразилась буря, имевшая серьезные последствия. Однако Мещерский отчаянно защищался, и император принял его сторону. Скандал был замят без всяких последствий для виновника, и более того – именно в этот момент он сделался доверенным советником императора. Потом Мещерский оказался замешанным в историю с актерами Александринского театра, ходили слухи даже о высылке из Петербурга, но все снова обошлось для Вово благополучно: Павел знал – брат Саша обязан был Вово тем, что тот вовремя остерег его от непомерного увлечения княжной-авантюристкой Марией Элимовной Мещерской, а ведь это его увлечение едва не разрушило его брак с принцессой Дагмар, Минни. Кроме того, императору импонировала активная позиция Мещерского, который открыто призывал правительство поставить крест на всех реформах покойного Александра II.

Да, всем было известно и Павел понимал, что статья 995 и 996 легко обходимы, тем более если ты – приятель императора, а еще более легко – если ты великий князь и брат государя. Но все же – бедная Элла…

Что она делает в своей одинокой постели? Может быть, проклинает тот день, когда согласилась связать свою судьбу с Сергеем? И горько плачет?

Павел вскинул голову. Послышалось или до него донесся звук рыданий?

Наверное, чудится, кому бы тут плакать, посреди ночного города? Подумал о плачущей Элле – вот и померещилось.

Хотя нет… Не померещилось! Звуки рыданий все громче, а вот и видно, кто плачет: ночная бабочка, которую Павел приметил несколько минут назад.

Ну надо же, так-то рыдать – словно над мертвым. Кого это она оплакивает? И что она делает?! Подошла к перилам моста (да ведь это Красный мост через Мойку, Павел вдруг сообразил, что находится на Гороховой… ничего себе, куда забрел!), свесилась вниз… уж не кинуться ли собралась?!

Он больше ни о чем не думал – просто рванулся вперед, побуждаемый вполне естественным человеческим стремлением спасти другого человека от смерти.* * *

– Уверяю вас, моя дорогая, что запереть себя в детской – это не ваша стезя! Так и передайте своему супругу – мол, пусть лучше запрет на крепкий замок свои мужские инстинкты!