Читать онлайн ««Кодекс Плохиша»». Страница 42

Однако творимые в одиночку пакости, как правило, не отличаются масштабностью. Скушал яблоко – кинь огрызок в какую-нибудь мишень. Пожевал жвачку – прилепи ее на афишу, причем обязательно на глаз какому-нибудь артисту. В общем, тоска смертная! Значительно веселей, если Плохишей много, а надзирающий один. Например, классный руководитель. В таком случае культурное мероприятие превращается в настощее бедствие. Руководители заведений, посещаемых подобными компаниями, часто жалуются на разгром, сопровождающий мероприятия. Вот история о том, как классный руководитель безуспешно пыталась провести культурное мероприятие, посвященное какой-то годовщине.

1. Посветить лазерной указкой какому-нибудь дяденьке на костюм и крикнуть: «Ложись!»

Сначала, правда, стоит повнимательней присмотреться к дяденьке. Вдруг он хорошо натренирован и вооружен. В лучшем случае уйдешь из театра с дыркой в ухе.

2. Делая вид, что завязываешь шнурки, снизу рассматривать в бинокль девочек.

Одним биноклем тут явно не обойтись. Захвати с собой маленькое зеркальце, а перед началом спектакля расшнуруй свои кроссовки.

3. Похрустеть чипсами, открыть банку с колой, шумно выпить ее и громко рыгнуть.

Чипсы ешь так, чтобы не порвать пакетик. А после надуй его и, когда в зале будет совсем тихо, хлопни о коленку соседа. С пустой банкой колы поступи следующим образом: последние капельки вытряси на спинку кресла какой-нибудь девчонки, а саму банку положи на пол и, слегка сминая, иногда покатывай ногами. Увидишь, как окружающие закрутят головами, не понимая, откуда этот противный треск.

4. На протяжении спектакля активно поедать шоколад, шурша на весь зрительный зал фольгой. А затем, скатав из нее плотный шарик, запустить им в блестящую неподалеку лысину.

Кстати, неплохо бы захватить с собой несколько металлических шариков от подшипника и заворачивать их в фольгу. От этого меткость твоих выстрелов заметно повысится.

5. Густо намазать заранее принесенным «Суперклеем» сиденья кресел соседей, когда те отлучатся в туалет.

Не испытывай слишком долго терпение своих соседей, в конце концов, они тоже не железные. Ты должен предчувствовать момент, когда лучше пересесть на другое место, а то и вовсе убежать.

В приказном порядке весь класс собрали в актовом зале, построили в ряд и прочитали лекцию на тему, что поход в кино – дело очень ответственное, туда ходят нормальные люди, не в пример хулиганью, околачивающемуся на задних партах; сказали, чтобы все вели себя прилично и что тот, кто провинится, будет серьезно наказан.

По команде весь класс отправился в вышеозначенный кинотеатр. Ты только представь, как вся эта толпа выглядела на улице! Прохожие шарахались в сторону, бабушки, в качестве примера указывая на эту толпу, рассказывали внукам, как нельзя себя вести. По дороге все показывали рожи прохожим, терроризировали старушек, торгующих семечками, расстреливали из плевательного оружия голубей и плакаты. Учительница тщетно пыталась навести порядок, наконец, сорвала голос и стала только сипеть. Кто-то крикнул дежурную фразу: «Шаг влево или вправо считается побегом, прыжок на месте – провокация!» Правда, он тут же был выделен и занесен в число провинившихся, но в число расстроенных он точно не вошел. Словом, все шло, как обычно.

До кинотеатра мы добирались пешком, так как он был недалеко, а в троллейбус такую ораву все равно не пустили бы. Да и опасно это. Однажды, когда мы ездили в колхоз и назад добирались на автобусе, из окон в прохожих были «расстреляны» все позаимствованные с государственных полей боеприпасы: морковка, помидоры, кукуруза и болгарский перец. Ошалевшие от свободы ученики забрасывали луковицами все проезжающие мимо автомобили. При этом удачные попадания сопровождались громкими торжествующими выкриками. Помня об этом, учительница опасалась заводить такую толпу в любой общественный транспорт.

В кинотеатр нас долго не пускали, потому что нормальные люди занимали места. В конце концов, мы зашли сначала в вестибюль, а потом и в кинозал, где нам указали на два задних ряда и сказали: «Рассаживайтесь!» Училка села где-то в пятом-шестом ряду, чтобы спокойно посмотреть кино. Это был явный промах.

Кино уже шло, и на экране появился парень в семейных трусах. Сюжета кинофильма никто не знал, поэтому эпизод вызвал бешеный хохот, который потом не умолкал до конца сеанса. С одного ряда на другой постоянно кто-то пересаживался, лихо перепрыгивая через кресла.

Большая часть сцен кинофильма происходила ночью, поэтому в зале ничего не было видно. Лишь иногда мелькнут перед тобой хитроватая рожа одноклассника, доедающего яблоко, или чьи-нибудь ноги, закинутые на спинку кресла. Огрызки выкидывались прямо в зал, отчего вдалеке были слышны возмущенные крики отдельных граждан.

Все события громко комментировались и сопровождались нечеловеческим по своим децибелам хохотом. Кстати, фильм оказался не комедийный, просто очень жизненный, а потому поводов посмеяться было предостаточно.

Некоторые граждане, оказавшиеся на соседних рядах, скрывались от разбушевавшихся школьников самым настоящим бегством. Кто-то из учеников крикнул:

– Убери голову, мужик!

Интеллигентный мужчина обернулся, но счел, что обращение направлено не к нему.

– Убери голову, я кому сказал?! – снова послышалось с заднего ряда.

– Это вы мне? – спросил мужчина.

– Тебе, тебе, пень трухлявый!

Мужчина взорвался гневом:

– Да как ты смеешь, сопляк, старшему так говорить?!

Но, увидев галдящую толпу разбушевавшихся учеников, он втянул голову в плечи и спешно стал пробираться к выходу, наверное, для того, чтобы пожаловаться администрации. Послышался короткий комментарий одного из учеников: «Сам напросился, козел». Пока мужчина пробирался между рядов, говоривший уже ускакал в другой конец кинозала от греха подальше, и догонять его было бесполезно, тем более что в темноте его лица все равно нельзя было узнать.

В другом конце кинозала этот вступивший в конфликт с законом ученик уже рассказывал о случившемся в стиле прошлогодних мемуаров: «Я ему вежливо говорю, мол, наклони голову, мне экран не видно! А он отвечает, мол, не смейте так со мной разговаривать! Одним словом, побежал он за милицией или администрацией, так что придется мне, мужики, здесь шухер этот пересидеть».

Кстати, девчонки тоже не отставали от парней. По случаю плохого освещения они не могли заниматься любимым делом – подводить глаза или красить губы, но зато, не обращая никакого нимания на сменяющие друг друга на экране кадры, собрались в кружок и с увлечением обсуждали Катьку из соседнего класса, которая дружила с «позором школы» по кличке Пельмень. Кличку эту он отхватил за свои толстые оттопыренные уши и очень ею гордился. Время от времени в кружок девчонок летели куски поролона, которые мальчишки отрывали от кресел. Таким образом мальчишки пытались привлечь внимание девочек к себе, но только лишь иногда какая-нибудь из них демостративно оборачивалась и, наградив особо меткого эпитетом «Дурак!», презрительно отворачивалась от него.

Когда, наконец, после просмотра фильма загорелся свет, зал напоминал поле после Ледового побоища, только вместо трупов под креслами валялись огрызки от яблок, а вместо стрел зал был усеян кусками поролона. Некоторые кресла выглядели так, будто их неделю жевал голодный гиппопотам. Учительница, вставшая со своего места в пятом ряду, глянула на все это безобразие и только ахнула. В течение получаса ей пришлось объясняться с директором кинотеатра по поводу подпорченных кресел, и, наконец, когда она пообещала, что родители учеников обязательно расплатятся за приведенную в негодность мебель, нас отпустили домой.

Одним словом, такого буйства не знали даже сами школьники. Они, конечно, люди бывалые и их трудно удивить, однако на следующий день ни для кого не стало новостью, что грядет большая разборка вчерашнего инцидента, причем к обсуждению нашего поведения в кинотеатре будут привлечены родители, педсовет и некоторые ученики из других классов.

Попутно обнаружился еще один инцидент. Учительница холодным тоном произнесла: «Кто вчера ел мороженое?» Несколько человек неуверенно подняли руки. Как потом выяснилось, кому-то из почтенных зрителей подложили на кресло мороженое, отчего ему пришлось досматривать кино в туалете, отмывая со штанов пятно.

Были наказаны все без исключения. Только некоторые отделались выговором, а кое-каким родителям пришлось выложить кругленькую сумму за порчу мебели в кинотеатре. И только те, кто сбежал с мероприятия и не принимал участия в разгроме кинотеатра, были зачислены в ряды послушных учеников. После этого в кинотеатр «Родина» не допускались два года дети для коллективного просмотра кинофильмов.