Читать онлайн «История Англии для юных». Страница 5

Между тем Альфреда терзала ужасная загадочная болезнь, изводившая его частыми приступами жестокой боли, которую ничто не могло облегчить. Король сносил ее мужественно и безропотно, как сносил все жизненные невзгоды, пока ему не исполнилось пятьдесят три года. В этом возрасте, процарствовав тридцать лет, он скончался. Альфред умер в 901 году, но бы быльем ни поросла та эпоха, его слава и чувство любви и благодарности, с которым взирали на него его подданные, свежи в народной памяти по сей час.

Волей государственного совета следующим королем был объявлен Эдуард, прозванный Старшим. Племянник короля Альфреда, желая захватить престол, поднял мятеж. Мятежника поддержали восточные датчане (возможно, из почтения к его великому дяде), и разразилась война. Но король с помощью своей сестры одержал победу и мирно правил целых двадцать четыре года. Он постепенно расширял свое владычество над Англией, и наконец все семь королевств соединились в одно.

Итак, Англия стала единым владением саксонского короля больше чем через четыреста пятьдесят лет после того, как саксы появились на ее землях. В их обычаях и образе жизни произошли с тех пор большие перемены. Саксы по-прежнему любили хорошо поесть и выпить, а их празднества часто бывали буйными и разгульными, но они окружили себя многими удобствами и даже роскошью, которая возрастала день ото дня. Стены, на которые мы сейчас наляпываем бумагу, они, как известно, обивали шелком, расшитым птицами и цветами. Столы и стулья, вырезанные из разных пород дерева, украшали причудливыми орнаментами, золотом и серебром, а иногда даже отливали из этих драгоценных металлов. За столом уже пользовались ложками и ножами. Одежды носили златотканые — шелковые, парчовые, узорчатые. Посуду делали из золота и серебра, меди и слоновой кости. были у них разные кубки возлияний, скамьи для возлежания, музыкальные инструменты услаждения слуха. На пирах арфа переходила из рук в руки, как кубок, и каждый гость, перебирая струны, пел свою песню. Оружие саксов отличалось увесистостью, особенно грозный железный молот, который разил наповал и оставлял по себе страшную память. Саксы были народом красивым и сильным. Мужчины гордились своими длинными светлыми волосами, разделенными на лбу надвое, своими густыми бородами, белыми свежими лицами и ясными глазами. А от прелести саксонских женщин вся Англия расцвела и похорошела.

Можно еще много говорить о саксах, но я замечу только, что все лучшие качества англосаксонского характера развились при Альфреде Великом и в нем первом проявились в полную мощь. Это характер величайшей нации. В какие бы дальние дали ни пришли, ни приехали, ни приплыли потомки саксов, им нигде не изменяли выдержка и стойкость, и никогда не впадали они в уныние и не сходили с избранного пути. В Европе, Азии, Африке, Америке, в любом уголке света, в пустыне, в лесу, на море, под пущими лучами солнца и среди вечных льдов саксонская кровь остается саксонской кровью. Везде, где появляется этот народ, его несгибаемое упорство приносит щедрые плоды — расцветает промышленность и торжествует закон, охраняющий жизнь и собственность.

Я в восхищении склоняю голову перед благородным монархом, который в себе одном соединил все саксонские добродетели. Он не сломился в несчастье и не возгордился в благоденствии. Воля его была непоколебима. Побежденный, он не терял надежды, а одержав победу, проявлял великодушие. Он любил справедливость, свободу, истину и науки. Своими заботами о просвещении народном он, верно, как никто другой способствовал сохранению прекрасного древнего саксонского языка. Может статься, без него английский язык, которым рассказана эта история, не имел бы ни той красоты, ни той силы, какую имеет теперь. Говорят, дух Альфреда до сих пор живет в наших лучших английских законах, так давайте помолимся, чтобы он в сердцах всех англичан. Если наш ближний погряз в невежестве, будем делать все, пока в нас теплится жизнь, чтобы заронить в него искру знания. И будем напоминать правителям, которые должны печься о просвещении и которые пренебрегают своим долгом, что их ничему не научило время, пробежавшее с 901 года от Рождества Христова, и что они далеко отстали от ярчайшего короля Альфреда Великого.

Этельстан, сын Эдуарда Старшего, наследовал отцу. Он властвовал только пятнадцать лет, но, помня славу деда своего, великого Артура, разумно управлял Англией. Он усмирил мятежных уэльсцев, или валлийцев, и стал взимать с них дань деньгами и скотом, а также забирать их лучших соколов и гончих для королевской охоты. Он победил корнуольцев, еще не совсем покорившихся саксам. Он восстановил много старых добрых, всеми позабытых законов, издал несколько новых мудрых законов и проявлял заботу о бедных и убогих. Он разрушил мощный союз, заключенный против него принцем датским Анлафом, королем шотландским Константином и северными валлийцами, одолев их всех в грандиозном сражении, которое памятно тем, что народу было побито без счета. После этого он правил спокойно. Окружавшие его кавалеры и дамы воспользовались затишьем и обучились на досуге изящным манерам и приятному обхождению. Иностранные принцы с удовольствием посещали тогда (и потом, случалось, тоже) двор английского короля.

Этельстан умер сорока семи лет. После него на престол взошел его брат Эдмунд, не достигший и девятнадцати. Эдмунд — первый из шести королей-мальчиков, о которых вы сейчас узнаете.

Прозван он был Великолепным за то, что имел задатки монарха утонченного и просвещенного. Но его со всех сторон теснили датчане, и правление Эдмунда оказалось кратким и беспокойным. Окончилось оно плачевно. Однажды вечером в его замке был пир. Он ел очень много и пил неумеренно. Вдруг среди гостей он заметил известного разбойника по имени Леоф, изгнанного из Англии. Взбешенный дерзостью негодяя, он обратился к своему кравчему, от которого принимал кубок с вином, со словами:

— Вон там за столом сидит разбойник, который тяжкими преступлениями поставил себя вне закона. Всякий может убить его безнаказанно, как дикого зверя. Пусть убирается отсюда!

— И не подумаю, — сказал Леоф.

— Не подумаешь? — вскричал король.

— Нет, черт тебя побери, — гаркнул Леоф.

Король в гневе вскочил, кинулся к разбойнику и схватил его за длинные волосы, стараясь повалить на землю. Но у разбойника под платьем оказался кинжал. Он выхватил его и заколол короля. На него бросились королевские стражники, однако злодей, прислонясь спиной к стене и поливая все вокруг своей черной кровью, так отчаянно защищался, что положил на месте многих, прежде чем сам был изрублен в куски. Можете себе представить, какие тогда царили дикие нравы, если государь, напившись, мог подраться в своем собственном доме с отъявленным разбойником, в то время как его сотрапезники и собутыльники продолжали бражничать.

Престол наследовал король-мальчик Эдред. Он был слаб телом, но крепок духом. Он вел войну с владыками морей норманнами и одерживал победу за победой. Через девять лет Эдред скончался.

Тогда на престол вступил пятнадцатилетний Эдвиг, король только по названию. Настоящим правителем был при нем хитрый монах Дунстан — в меру помешанный, но не в меру честолюбивый и жестокий.

В то время Дунстан сидел настоятелем в Глэстонберийском аббатстве, где был схоронен король Эдмувд Великолепный. Еще в раннем детстве он как-то в бреду горячки вскочил ночью с постели и вскарабкался на самый верх глэстонберийской церкви, стоявшей тогда в лесах. С подмостков он не свалился и шеи себе не сломал, поэтому тут же объявили, что его вознес туда ангел. Он также сделал волшебную арфу, которая сама собою играла — наверняка что-то вроде обычной эоловой арфы, звучащей на ветру. Покойный король Этельстан осыпал его милостями, и тут же нашлись завистники, обвинившие монаха в колдовстве. Дунстана схватили, связали по рукам и ногам и бросили в трясину. Он чудом оттуда выбрался и еще натворил много зла.

В те времена только священники были людьми учеными. Они обладали самыми разными познаниями. Чтобы не умереть с голода, они сами возделывали поля и разбивали огороды вокруг своих монастырей и становились хорошими землепашцами. Они сами возводили свои церкви и украшали свои трапезные и становились хорошими плотниками, каменщиками, кузнецами, живописцами. Живя далеко от людей, в уединении, они сами помогали себе в болезнях и становились хорошими лекарями, узнавая целебные свойства растений и трав и учась врачевать порезы, ожоги, синяки и сломанные конечности. Так постепенно, помогая друг другу, они овладели очень многими полезными навыками, поднаторев в земледелии, знахарстве, костоправстве, ремеслах и художествах. И если им нужно было какое-нибудь нехитрое, с нашей точки зрения, приспособление, чтобы с его чудесной помощью повергнуть в трепет бедных темных крестьян, они легко могли его смастерить. И уж поверьте, не раз это делали.