Читать онлайн «Учись, Сингамиль!». Страница 15

– Ланиша, – позвала она свою любимицу, – позови девушек, отнесите меня в покои, я довольна встречей с моим покровителем – богом Сином. Он поможет мне.

Покидая сад, Ланиша с завистью подумала о рабынях, поливающих цветы. С тех пор как она оказалась служанкой у великой жрицы, она стала еще более несчастной. Ей редко удавалось побыть со своей маленькой дочкой. А сердце болело, тревожилось о малютке. Они жили за крепостной стеной в хижине для рабынь царского дома. Старая бабка могла побить девочку, забывала покормить. Сколько раз Ланиша заставала свою любимицу в слезах. «Скорее бы вернули здоровье моей госпоже, – подумала Ланиша. – Я стану свободней и смогу позаботиться о моей сиротке. Великий Нанна, внемли нашим мольбам, пошли здоровье Нин-даде. Для себя я прошу немного, дай мне силы вырастить дочку. Может быть, она не оставит меня в старости. Пожалей меня, великий Нанна!»

Ланиша тихонько подошла к ложу повелительницы, чтобы услышать дыхание. Ее встревожило чрезмерное спокойствие, неподвижность госпожи. Ланиша долго прислушивалась, но не услышала дыхания.

Тогда она коснулась руки Нин-дады и с ужасом отпрянула. Рука была холодной. Ланиша бросилась к дверям и закричала:

– Умерла великая жрица храма Луны! Не стало нашей повелительницы!

И тотчас же к ложу умершей бросились с воплями и стенаниями толпившиеся у дверей: жрецы, лекари, слуги и жрицы. Верховный жрец Имликум вышел на площадь и сообщил людям Ура о великом плаче. Он пошел к правителю Ура Рим-Сину сообщить о великой скорби.

Люди Ура пали ниц и стали взывать к богам. Они обращались к богине Эрешкигаль с мольбой – быть милостивой к сошедшей в подземное царство великой жрице храма Луны.

Абуни ущипнул Сингамиля и шепнул ему на ухо:

– Она обыкновенная женщина Ура, она не богиня.

Сингамиль вспомнил строки из старинного сказания и прочел их другу:

– Пойдем домой, – предложил Абуни, – «дом табличек» будет закрыт. У нас много свободных дней впереди.

– Боги любят тебя, великий правитель Ларсы, – сказал Имликум, падая ниц перед Рим-Сином. – Они даровали тебе больше лет, чем твоей дочери. Скорбно мне сообщить тебе печальную весть. Но боги всесильны. Эрешкигаль увела Нин-даду в свое подземное царство. Великий плач в Уре.

– Урсин загубил Нин-даду! – закричал правитель Ларсы. Вскочив со своего кресла, он заметался по комнате, ломая руки и проклиная лекарей Ларсы. – Он ответит за жизнь моей дочери! Он клялся, что все сделано для ее спасения, не признался в своей беспомощности. Мы могли вызвать лекарей из всех соседних городов, мы доверились царскому лекарю. Зачем? Он загубил великую жрицу храма Луны. Не будет ему пощады. Сегодня же казним его у священных ворот Ура.

Опечаленный Рим-Син приказал немедля воздвигнуть усыпальницу для великой жрицы, приготовить множество драгоценных сосудов, ювелирных изделий и даров для богини Эрешкигаль, чтобы повелительница подземного царства оказала милость Нин-даде.

– Объяви великий плач в Уре, – приказал Рим-Син. – Никого не пускай во дворец. Призови рабов из других городов Ларсы, пусть быстро и величаво воздвигнут усыпальницу для моей Нин-дады. Как могло случиться подобное? Умерла молодая красивая Нин-дада, а старый Рим-Син пережил ее. Уходи, Имликум! Оставь меня наедине со скорбью!

Имликум молча слушал повелителя, опустив глаза долу и не смея шелохнуться. Когда он собрался уходить и склонился в низком поклоне, Рим-Син вдруг окликнул его и снова приказал найти Урсина, казнить его у священных ворот Зиккурата.

Умногочисленных жрецов, которые жили на Горе бога, было столько забот, сколько не бывало в самые большие праздники: в новый год, в дни священных жертвоприношений. Только они знали, как будет устроена усыпальница и что будет туда положено. Уже приготовлен обожженный кирпич, выкопана огромная яма, настолько большая, что в ней могли бы поместиться несколько домов ремесленников. Искусные мастера стали возводить кирпичный свод. Плотники украшали резьбой дверь из драгоценного кедра, доставленного из священных рощ Ливана. Во дворце уже отобраны золотые и серебряные сосуды, сшита одежда для великой жрицы. Музыканты из дворца Рим-Сина настраивали свои арфы, украшенные золотыми головами священных быков. Для молоденьких музыкантш были приготовлены небольшие лютни, украшенные золотом, серебром и лазуритом. Жрец, ведающий жертвоприношениями, отобрал в священном хлеве самых красивых коров, овец и коз для жертвоприношений. Было приказано пригнать на Гору бога белых ослов, чтобы отобрать самых породистых, призванных тащить тележки с утварью. Для возницы – молодого и статного – сшили парадную одежду из белой овечьей шкуры. Из хранилищ дворца было выдано много кусков тонкой шерсти красного цвета для женской одежды. Искусные портнихи украшали платья для парадного шествия женщин – бусинами из золота, серебра и сердолика.

Все ювелиры города были заняты изготовлением украшений для богатых женщин. Золотые серьги в форме полумесяца, головные уборы в виде золотых и серебряных венков, золотые гребни, украшенные цветками из лазурита и сердолика.

Подготовка к торжественному прощанию потребовала многих дней. Люди Ура с великим усердием и преданностью трудились, стремясь угодить жрецам, которые лучше всех знали, что угодно богам и что угодно умершей.

Когда Игмилсин отдал жрецу последние таблички сказания о Гильгамеше, ему тут же поручили сделать красивую надпись для печати. Никогда еще царский писец так тщательно не выводил каждый клинописный знак. «Нин-дада – великая жрица храма Луны», – было написано на печатке. Искусный резчик по камню вырезал сердоликовую печать.

Царский ювелир Син-Ирибим рассказывал Игмилсину, что никогда в Уре не было изготовлено такое количество золотых украшений. «Я думаю, – говорил он переписчику, – что все богатые женщины Ура примут участие в священной процессии».

Ночью на всех башнях храма бога Уту горели бесчисленные светильники. Люди, собравшиеся у Горы бога, молча прислушивались к молитвам жрецов, возносимым с вершины самой большой и красивой башни.

А во дворце шли последние приготовления к прощанию. Нин-дада лежала на деревянных позолоченных носилках. Ее прислужницы – юные жрицы и рабыни – приодели ее так, как, бывало, одевали в дни новой луны. Весь день они были озабочены тем, как лучше сделать прическу и уложить золотой венок чрезмерно большой для маленькой головы Нин-дады. Одни предлагали позвать ювелира и переделать это роскошное царское украшение. Другие призадумались над тем, для чего великая жрица заказала такой большой венок из листьев бука и цветов. Женщина, которая постоянно причесывала царскую дочь, предложила парик. Она приказала отрезать длинные черные волосы у трех молоденьких рабынь и вскоре сделала большой красивый парик. На нем золотой венок выглядел особенно красивым и нарядным.