Читать онлайн «Нерон, или Актер на троне». Страница 61

В лице Тиридата Нерон приобрел друга и союзника, а Тиридат в эксцентричном римском императоре нашел себе кумира и чуть ли не молился на него. В немалой степени этому способствовала щедрость Нерона, ведь каждый день пребывания восточного сатрапа в Италии обходился римской казне в восемьсот тысяч сестерциев. В день отъезда император подарил ему сто миллионов и большое число квалифицированных строителей для реконструкции второй столицы Армении Артаксаты, которую Тиридат решил переименовать в честь своего римского друга в Неронию. Энтузиазм армянского царя заставил задуматься и Нерона, не дать ли и Риму новое название Нерополь.

Во время пребывания Тиридата в Италии римский император имел с ним продолжительные беседы. Гость познакомил его с культом древнеиранского бога солнца Митры и посвященными ему ритуалами. Нерон в свою очередь рассказал о своих смелых проектах экспедиций за Каспийское море и в Эфиопию. Но главным образом ввел армянского царя в сладкую римскую жизнь, которая открылась ему во всем своем великолепии настолько, что он, отказавшись от своих строгих религиозных запретов, вернулся в Армению морским путем.

Обряд посвящения Митре, открытый Тиридатом Нерону, лег в основу домысла о чудовищном сексуальном извращении принцепса. Если верить Светонию, Нерон, облеченный в звериную шкуру, выскакивал из клетки, набрасывался на привязанных к столбам голых мужчин и женщин и насыщал свою похоть. Толкование Светония — скорее всего плод писательского воображения или результат непонимания истины, а возможно, сознательного искажения ее. Гораздо правдоподобнее, что Нерон в этой сцене демонстрировал ритуал посвящения в митраический ранг "Льва". Человек увлекающийся, экзальтированный, актер по самой своей сути, он, видимо, захотел разыграть перед своими друзьями один из обрядов митраизма, и этот в общем — то безобидный спектакль впоследствии был истолкован в высшей степени превратно и оскорбительно для него.

Следует сказать, что Нерон проявлял живое любопытство ко всем религиям, особенно пришедшим в Рим с Востока. Интересовался он и христианством, но не нашел в нем ничего привлекательного для себя. В учении христиан слишком много было аскетизма, презрения к человеческим радостям, страдальческого самолюбования, бессмысленного мученичества за веру. Нерон же страстно любил жизнь, его артистическая душа жаждала красоты и гармонии, царящих в мире традиционных греческих богов.

Знаком он был и с религией иудеев, большой почитательницей которых была Поппея. Увлеченная иудаизмом, императрица встречалась даже с великим жрецом Иерусалима. Еврейский актер Алитир представил ей писателя — историка Иосифа Флавия, который добился у нее освобождения нескольких раввинов, заключенных римлянами в тюрьму. В одной из своих книг еврейский историк отозвался о Поппее с большой похвалой, назвав ее благочестивой. Благодаря жене Нерон смог сделать различие между иудеями и христианами, которые тогда часто смешивались.

В то время принцепс был захвачен новым суеверием, истово почитая маленькую статуэтку, изображавшую девушку. Эту фигурку, как охрану от всех козней, ему подарил какой — то плебей незадолго до раскрытия заговора Пизона. Поэтому Нерон уверовал в то, что она наделена чудесной силой и аккуратно трижды в день приносил ей жертвы.

— Фигурка этой девушки открывает мне будущее, — уверял он многочисленных скептиков.

Полагая, что императору надо иметь супругу, Нерон после соответствующего траура по умершей Поппее принял решение вновь вступить в брак. В этот раз он обратил свой взор на Антонию, единственную из детей Клавдия оставшуюся в живых. Выбор был не случаен. Этот династический брак укрепил бы его положение. Однако свояченица, помня об участи Октавии и печальной судьбе своего мужа Фавста Суллы, казненного по приказу Нерона, выйти за него замуж отказалась. Но это ее не спасло. Последовало обвинение в подготовке государственного переворота и смертный приговор.

Поиски супруги завершились в начале 66 года, когда Нерон вступил в брак со своей любовницей Статилией Мессалиной, у которой незадолго до этого был казнен муж. Но на эти мелочи Статилия внимания не обращала, уже четвертый муж кончал у нее таким образом. Она была богата, красива, образованна и не видела причин для отказа императору.

Кроме этого брака, Нерон отпраздновал еще один — с юношей — гомосексуалистом Спором. Нерон влюбился в него с первого взгляда, потому что и лицом, и фигурой Спор напоминал покойную Поппею. Чтобы сделать юношу еще больше похожим на умершую жену, Нерон предложил ему подвергнуться операции по изменению пола и, когда тот согласился, ему были удалены половые железы. Как многие римляне, Нерон был бисексуалом, в то время это никого не удивляло, поскольку любовные отношения между людьми одного пола зазорными не считались.

На Споре Нерон женился в торжественной обстановке. Как полагается, были на этой свадьбе и приданое, и свадебные факелы, и красное покрывало невесты и нежные поцелуи. По всей видимости, юноша был очень привлекателен. Впоследствии он достался префекту претория Нимфидию Сабину, заменившему на этом посту казненного Фения Руфа, а затем императору Отону, участнику юношеских забав Нерона.

Мессалина ничего не имела против этого брака, более того, вскоре она и Спор стали хорошими "подругами".

В Риме новое супружество принцепса незамеченным не осталось, тут же появилась острота какого — то шутника: счастливы были бы люди, будь у Неронова отца такая жена!

Глава двадцать вторая. Осуществление мечты

В августе 66 года по Аппиевой дороге двигалась весьма странная процессия. Шли сотни мужчин в театральных масках с музыкальными инструментами в руках, при этом они пели, танцевали, декламировали. Среди музыкантов и певцов, парикмахеров и костюмеров шествовали также рабы и солдаты императорской гвардии. В середине этой процессии на огромной сверкающей золотом колеснице ехал сам император, отправившийся в свое первое и последнее заморское путешествие.

Путь Нерона лежал в Грецию, страну его юношеских грез. Принцепса сопровождали Статилия Мессалина, Спор, верный Тигеллин, историк Клувий Руф, полководец Веспасиан; личный секретарь Эпафродит, придворный казначей вольноотпущенник Феб и многочисленная челядь.

Мысль отправиться в Грецию вызревала у Нерона давно. Напуганный заговором Пизона, он хотел лишь одного — скрыться от политических интриг, судебных процессов и нескончаемых казней, больше года сотрясавших империю, и, как можно дольше, не возвращаться в ставшую ему ненавистной столицу. Для него Рим уже не был, как прежде, городом муз и искусства и напоминал скорее кипящий котел, в котором смешались люди, самые не сходные по своему происхождению, социальному положению, политическим и религиозным убеждениям. Вся эта взрывоопасная человеческая масса, далекая от подлинного искусства, жаждала только кровавых зрелищ. Это был мир, глубоко чуждый Нерону.