Читать онлайн «Зулус Чака. Возвышение зулусской империи». Страница 17

Достав «это», то есть человеческие сердце, печень и жир или то, что выдавалось за них, Нгоньяма стал произносить заклинания и не замолчал, пока клинок не раскалился в горне почти докрасна. Затем он положил «это» на гранитную наковальню, и кузнец провел клинком по останкам человека. Шипение мяса и особенно жира считалось признаком того, что духи одобрили как самый клинок, так и его будущего владельца. Разве не походило оно на шипение духов предков, когда они воплощались в неядовитых змей? Объяснения Нгоньямы показались Чаке вполне убедительными. Ведь, подобно всем своим предкам, он впитал эти верования с молоком матери. Думать иначе было бы ересью. Как только клинок охладился, шипение прекратилось, и Нгоньяма объявил, что духи удовлетворены. Доволен был и Чака. Но впоследствии этот эпизод, как и многие другие, заставил его призадуматься. После долгих размышлений он стал скептиком, а потом еретиком и открыто высмеивал многие суеверия своих соплеменников.

С окончанием колдовского действа Нгоньяма опять превратился в практичного и энергичного человека. Лес снова огласился ударами молота — это кузнец вкладывал все свое мастерство в отделку клинка. До первых петухов оставалось совсем немного времени, но Нгоньяма продолжал трудиться, пока не рассвело. Затем он принялся полировать клинок, в то время как один из подмастерьев вскарабкался на большое дерево, возвышавшееся над ущельем. С этого наблюдательного поста он увидел первые лучи солнца и сообщил об этом мастеру. «Оно (солнце) приближается!» — разнесся его гортанный крик. «Оно вот-вот появится!» — гласило второе сообщение. «Оно колет!» — объявил он наконец.

Так родился клинок, ставший образцом для изготовления оружия. Его обладателям предстояло с победой пройти через половину материка. Чака взял клинок в руку и горящими от восхищения глазами рассматривал его. Теперь надо было его проверить. Молодой воин испытал оружие на «звучание» и вибрацию, а также на упругость. Поскольку оружие еще не было отточено, он стал с силой тереть его острие о кусок твердого песчаника. Потребовалось немало времени, чтобы клинок стал острым, как бритва. Сбрив у себя на руке несколько волосков, Чака наконец остался доволен и поблагодарил кузнеца.

После этого бродячий мастер приделал клинок к древку, для которого выбрал дерево твердой породы — то ли Brachylaena discolor, то ли Grewia occidentalis, то ли Halleria lucida. Длину древка определил сам Чака. Раскаленным инструментом мастер просверлил в древке удлиненное отверстие, в которое влил сок луковичного растения (Scilla rigidifolia), а затем вставил слегка нагретый заостренный черенок клинка; после охлаждения он приклеился соком scilla. Вслед за этим древко обмотали твердой корой, а поверх натянули кожу с хвоста недавно заколотого быка. Высохнув и съежившись, кожа отлично скрепила клинок с древком. К тому же благодаря ей древко не виляло в руке воина.

Каждая разновидность зулусского ассегая имела свое название. Чака окрестил свой клинок не сразу, а лишь после того, как убил им в бою первого врага. Он дал ему имя ик’ва. Никто не знает, что оно означает. Возможно, это всего лишь подражание звуку, производимому клинком, когда его вытаскивают из глубокой раны. Возникает этот звук оттого, что небольшой желобок в клинке пристает к мышцам, которые пронзил. Ик’ва, произносимое с характерным для языка зулусов щелканьем, напоминает понукания кучера, погоняющего лошадь.

Прошло очень немного времени, и полк Изи-ц'ве в очередной раз был приведен в состояние боевой готовности. Самого большого из имевшихся черных быков привели на скотный двор военного крааля. Целый час его гоняли по двору. Затем все воины полка, безоружные, бросились на него. Одни получили ранения, но другим удалось кое-как уцепиться за животное и свалить его наземь. Опираясь о рога, как о рычаги, они свернули ему шею и сломали спинной хребет. Вслед за воинами приступили к делу знахари, которые отрезали от тела быка куски, нужные для приготовления снадобья, — смеси трав с супом, сваренным из мяса убитого животного. Остальное мясо зажарили.

После этого воины по очереди подошли к знахарям и отведали снадобья. Кроме того, кистью из бычьего хвоста их всех еще опрыскали этим снадобьем. Затем каждый воин должен был приблизиться к глубокой яме и, после того как его вырвет, вернуться на скотный двор. Здесь знахари подбрасывали вверх куски жареного мяса, каждому воину надлежало поймать и съесть кусок. После трапезы остатки быка сожгли, а пепел закопали.

В походе Дингисвайо принял на себя личное командование полком Изи-ц'ве, сведенным в бригаду с другим полком — Енгондлову. Шел 1810 год, значит, Чаке было двадцать три года. На марше только офицерам было известно, куда направлялось войско. Первой остановкой после того, как оно достигло реки Умлатузи, был современный Мелмот. В пути зулусские воины кормились зерном и мясом — за ними следом шли стада.

Чака не носил сандалий; вместо обычных трех метательных копий у него был один-единственный массивный ассегай, — это привлекало к нему внимание товарищей. Друг Чаки Нг'обока опасался, как бы босоногий воин не опередил свое подразделение и не оказался в окружении врагов. Чака же утверждал, что все его однополчане должны ходить босиком и вооружиться, как он, и тогда они победят остальные племена страны зулусов. И он, Чака, это докажет.

— Дадевету (Клянусь моей сестрой[46])! — вскричал он однажды. — Сегодня же докажу, что я прав, или пойду на корм стервятникам.

И тут Нг'обока и Мгобози поклялись, что, если надо, они сбросят свои сандалии и последуют за Чакой.

Когда стемнело, полки снова двинулись вперед, но более медленным темпом. Задолго до рассвета они достигли цели — крааля Пунгаше — вождя племени бутелези. Как только забрезжил рассвет, воины Дингисвайо окружили крааль, но оказалось, что птичка улетела.

Однако вскоре разведчики донесли, что бутелези сосредоточиваются милях в пяти от крааля, и армия двинулась в этом направлении со всей скоростью, на какую была способна. Через некоторое время она настигла бутелези. Их было всего около шестисот человек, но они занимали господствующую позицию в узкой долине одного из притоков Уайт Умфолози. За войском находились стада скота, а за стадами — женщины и дети.

Дингисвайо приказал Бузе с полком Изи-ц'ве подойти к противнику на расстояние ста ярдов, а затем отправил к бутелези герольда с предложением сдаться, поскольку он обладал подавляющим превосходством в силах. Он обещал бутелези прощение, если они признают его своим сюзереном.