Читать онлайн «Смятение чувств». Страница 14

Слегка опешив, Адам собирался отрицать всякое подобное желание, когда интуиция подсказала ему, что его напористый гость воспримет это как обиду. А потому постарался изобразить на лице интерес. Мистер Шоли снисходительно улыбнулся:

– Держу пари, вы поняли бы не намного больше, если, бы я и рассказал вам, милорд, и это в порядке вещей – каждый мерит все на свой аршин! Вы могли бы сказать, что я был индийским коммерсантом? А ведь с этого я начинал в торговле! Безусловно, я им являюсь, но, помимо этого, я еще кое-кто – по сути дела, я запустил палец практически в каждый пирог, который стоил выпечки.

– Простите, – проговорил Адам, – но почему вы мне все это рассказываете?

– Наверное, потому, – сказал мистер Шоли, наблюдая за ним, – что я хотел бы запустить палец и в ваш пирог, милорд.

– Я это понял, – сказал Адам, – но, если лорд Оверсли сообщил вам, что мой пирог стоит выпечки, думаю, мне следует сказать, что он ввел вас в заблуждение.

– Может быть. Но уверяю вас, милорд, кончика моего пальца в вашем пироге окажется достаточно, чтобы сберечь ваши денежки. Ну а предположим, что я запущу туда всю руку?

– Вы обнаружите, что неудачно вложили свои средства, мистер Шоли. Не знаю, что вам мог сказать лорд Оверсли, но поскольку я питаю к сделкам, сдобренным выпивкой, не больше любви, чем вы, то сразу разъясню вам, что мои дела из ряда вон плохи. Насколько я представляю, вы не вкладываете свои деньги, когда нет шанса хотя бы на хорошую отдачу. Этого я вам предложить не могу. Если, как я подозреваю, вы рассчитываете выкупить закладную…

– Я совершенно не интересуюсь закладными, – перебил его мистер Шоли. – И все-таки я бы выкупил те, которые вы уже оформили, и никогда не потребовал бы с вас ни пенни, если бы мы договорились. Я также не собираюсь покупать ваше поместье. Я ищу не денег, милорд. Мне нужно кое-что другое, и можете не сомневаться: я готов выложить за это денежки, если найду подходящий товар, – что, возможно, я уже сделал. Помимо того, что его светлость говорит о вас, мне нравится ваша внешность, милорд, не в обиду вам будет сказано!

– Ни в коей мере, – ответил Адам, столь же позабавившийся, сколь и сбитый с толку. – Я вам очень признателен! И все-таки. – чего вы от меня хотите?

Мистер Шоли несколько мгновений усердно работал челюстями, словно не был уверен, как лучше продолжить. В конце концов он поскреб голову и выпалил:

– Будь я проклят, если до этого кому-нибудь приходилось тянуть меня за язык в деловых вопросах! Я прямой человек, милорд, и не умею разводить политесы, да и не хочу. Вообще-то лучше бы это исходило от его светлости. Однако вы задали мне вопрос в лоб, и я дам вам честный ответ: мне нужно ваше имя, милорд.

– Мое имя?

– Говоря точнее, – поправился мистер Шоли, – ваш титул. Хотя, признаюсь, я рассчитывал на графа, но на тот случай, если не сумею раздобыть маркиза. На герцога я не надеюсь и никогда не надеялся – вы не увидите, чтобы Джонатан Шоли старайся прыгнуть выше луны! Герцоги мне не по плечу, тут и говорить не о чем!

– Глубокоуважаемый сэр, о чем вы говорите? – непонимающе смотрел на гостя Адам в живейшем изумлении. – Я не могу отдать вам свой титул!

– Черт возьми, я не такой болван, чтобы этого не понимать! – резко оборвал его мистер Шоли. – Я хочу его не для себя! А для своей дочери!

– Вашей дочери?!

Мистер Шоли поднял огромную ладонь в умиротворяющем жесте:

– Только спокойнее! Не закусывайте удила, пока не выслушаете меня!

– Вы знакомы с Уиммерингом, моим поверенным в делах? – спросил Адам.

– Нет, но буду рад с ним встретиться, если мы достигнем понимания. Правда, я бы обошелся с вами по-честному и без всякого адвоката, следящего за сделкой, но я не стану хуже о вас думать, если вы пожелаете убедиться, что вас не надувают. Более того, я так же охотно улажу это с поверенным в делах. Таким образом, у нас все будет честь по чести, так что комар носу не подточит.

– Извините! Но боюсь, я ввел вас в заблуждение, задав вопрос… гм… совсем по другой причине!

– Ах вот оно что! Ну, кажется, я понимаю, в чем тут дело. – Мистер Шоли зловеще улыбнулся. – Не думайте, что я олух. Я такой же смекалистый малый, как и любой другой в Сити, иначе не сделал бы своего состояния! А если ваш поверенный в делах сказал вам, – а он наверняка это сказал, – что единственный способ для вас поправить дела – это связать себя с богатой наследницей, он сказал вам чистую правду, как бы вас от нее ни воротило, а я вижу, сэр, вас воротит.

Чувствуя себя совсем подавленным как прямолинейностью своего гостя, так и мощью его натуры, Адам попытался как-то преградить путь этому напору.

– Мистер Шоли, прошу вас не…

– Да погодите же немного! – прервал его мистер Шоли, снова поднимая свою похожую на окорок руку. – Если вас не интересует эта затея, вы можете прямо сказать об этом, и без всяких обид, но я пришел сюда сделать вам предложение, – конечно, в том случае, если решу, что вы подходите, а я так решил, – и я доведу это дело до конца, потому что так у меня принято. Я не стану хуже думать о вас из-за того, что вы не набросились на мое предложение как петух на ежевику, – более того, я бы распрощался с вами, поведи вы себя так, – но вам не помешает выслушать то, что я собираюсь сказать. А первое, что я должен вам сказать, чтобы между нами не осталось непонимания, – это то, что я прекрасно знаю, насколько глубоко вы увязли. Правда, это не имеет для меня значения, так как это не вы промотали свое состояние. А если бы так, то вот тогда дело бы обстояло совершенно иначе: я не стану помогать деньгами никакому игроку, будь он хоть десять раз маркиз! Его светлость утверждает, что вы не заключаете пари и не играете на суммы, большие, чем установлено приличиями, а против этого я не возражаю, Хотя сам и не любитель заключать пари.

Он помолчал, но Адам, понимая, что остановить его способна лишь батарея девятифунтовых пушек, отдал себя во власть неизбежного и воздержался от комментариев. Мистеру Шоли это, похоже, пришлось по нраву, поскольку он кивнул и приветливо улыбнулся.

– Вот так-то! – сказал он, устраиваясь в кресле с видом человека, собирающегося держать пространную речь. – Вы удивитесь, с чего это мне взбрело такое в голову, и я объясню вам, милорд. У меня не было никакой цыпочки, и я вовсе не стремился ее завести, когда миссис Шоли сошла в могилу. Уверяю вас, много было таких, кто пробовал меня окрутить, потому что я был тогда весьма горячим мужчиной, но я никого не мог представить себе на ее месте. Она была замечательной женщиной, моя Мэри! Кровь с молоком, и, к тому же происходила из хорошей семьи, йоменской, и гордилась этим! Когда мы связали наши судьбы воедино, считалось, что она вышла замуж за человека ниже ее по положению, но я поклялся, что обеспечу ей жизнь на широкую ногу прежде, чем она успеет стать намного старше, и, видит Бог, я это сделал! Она умерла, когда Дженни было всего три года, умерла при родах, и младенец вместе с ней – не то чтобы мне было до этого дело, хотя это был мальчик, как мы и мечтали. Я больше ничего не стану об этом говорить, не то раскисну. Дело в том, что, когда родилась Дженни, миссис Шоли сказала мне, думая, что я разочарован тем, что это не сын: «Джонатан, попомни мое слово – мы доживем до того дня, когда она выйдет замуж за лорда! Поскольку, учитывая то, как ты преуспеваешь в жизни, я не вижу, что бы могло ей помешать!»