Читать онлайн «Инновационная сложность». Страница 61

И еще один важный нюанс. Чаще всего человек оказывается составляющей обоих витков эволюции сложного: и первого (где он формируется и эволюционирует как независимая личность, действующая в мире относительно самостоятельно, имеющая собственные интересы, а также располагающая некоторым набором ресурсов для их удовлетворения), и второго (как составляющая новой общности – человеческого сообщества, где он предстает не столько в функции независимого существа, сколько в роли «винтика в системе»). Взаимное наложение процессов в рамках этих двух циклов воплощения сложности обусловливает появление метауровневых динамик сложного. Последние рождаются на поле взаимодействий, очерчиваемых первым и вторым статусом человека, внося непредсказуемые коррективы в виде неожиданно принимаемых решений, непредвиденных сбоев и уклонений, а также непрогнозируемых прорывов, которые на поле только одного уровня эволюции сложного были бы невозможны.

Упомянутые динамики сложного в духе теории типов Рассела могли бы быть охарактеризованы следующим образом:

1) как относящиеся к уровню языка-объекта, если речь идет о первом и втором витках в развитии человека (в функции относительно независимой единицы и в функции члена сообщества), если мы рассматриваем эти ипостаси по отдельности, изолированно, и

2) как относящиеся к уровню метаязыка, если мы переносим акцент на взаимодействие, взаимовлияние и взаимное наложение процессов в рамках этих циклов, приводящее к эмерджентному возникновению свойств, невозможных на поле ресурсов каждого из них, взятого по отдельности.

Иными словами, динамики, возникающие в системах, где элементами выступают не первопорядковые процессы, а уровни сложности, порождаемые в рамках соответствующих собственных циклов, могут быть названы второпорядковыми процессами. Они дают начало принципиально новому, метауровневому, этапу динамики сложного. Спектр возможностей и качеств, формирующихся на заданном поле взаимодействий, а также веер ресурсов их обратного влияния на циклы первого уровня, просто необозрим.

Проведенный анализ позволяет сделать важное предположение. Возможно, для объяснения всей «цветущей сложности» мира достаточно упомянутых двух уровней динамики сложного: сложности объектного уровня (первопорядковой сложности) и метауровневой (второпорядковой) сложности. Все остальные краски, оттенки, нюансы нового могут рождаться вследствие сложно организованных форм прямого и обратного взаимного влияния и сонастроенного взаимодействия этих двух фундаментальных уровней динамики сложного. Это возможно потому, что эмерджентные свойства, возникающие в рамках сонастроенного взаимодействия сложностных динамик уровня языка-объекта и метаязыка, окажутся относящимися либо к свойствам человека – как сложной системы упорядоченностей и связей, либо сообщества – как сложной системы упорядоченностей и связей. И таким образом опять окажутся включенными в кругооборот динамик сложного этих двух базовых уровней.

Н. М. Смирнова

В главе рассмотрен эвристический потенциал и когнитивные границы понятия сложности в познании социальной реальности. Показано, что в (пост)неклассической рациональности уровень сложности социально-культурной системы задан не только социально-онтологическими параметрами ее организации, но и семиотическими характеристиками, выбором языка ее описания. Показано, что в исследовании коммуникативно-смысловых моделей социальной реальности конструктивная роль принадлежит герменевтической метафоре «распаковки смыслового континуума», позволяющей артикулировать идею плюрализма описаний сложности и ввести методологически важные понятия наблюдателя сложности различных порядков, само– и инонаблюдения, само– и инореференции. Обосновано, что использование концепта сложности в социально-философском мышлении способствует более глубокому осмыслению интеграции естественнонаучного и социально-гуманитарного знания. Показано, что одним из важнейших направлений методологического осознания подобной интеграции является изучение семиотики темпоральности как когнитивного инструмента редукции сложности в исследованиях культурных артефактов социального мышления и деятельности.

Ключевые слова: сложность> смысл, автопоэзис, рекурсия, рефлексивная самоотнесенность> наблюдатель сложности, редукция сложности, семиотика темпоральности, конвергенция естественных и социально-гуманитарных наук.

Структурная сложность и цветущее многообразие форм природной организации поражают воображение. Локусом сложности высшего порядка, бросающей вызов обыденным представлениям об онтологии жизненных миров (мезокосме) в рамках (пост) неклассической рациональности, принято считать саморазвивающиеся системы с параметрами порядка и самоорганизации. Сложные системы представляют собой ансамбль взаимодействующих частей, порождающих новые качества на уровне коллективного поведения и спонтанно формирующих различные темпоральные, пространственные и/или функциональные структуры. Они локализованы на грани порядка и хаоса, в области странных аттракторов, контингентности, эмерджентности.

Однако сложность артефактов культуры и социальности на порядок выше природной самоорганизации. Неэлиминируемая сложность социального объекта задана тем обстоятельством, что он всегда представлен в знаково-символической форме. В неклассической парадигме социального познания теоретически артикулирована идея невозможности внелингвистического доступа к социокультурным объектам (если, конечно, исключить столь иррациональные «коды доступа», как «вчувствование», «вживание», эмпатия и т. п.). Поэтому понятие сложности применительно к социальным системам на порядок выше. Оно обладает, так сказать, «двойной идентичностью». Уровень коммуникативной сложности артефактов культуры и социальной организации задан как способностью социальных систем порождать эмерджентные ансамбли связей и отношений (незапланированные социальные изобретения) в зависимости от значений параметров порядка окружающего «контекста», т. е. социально-онтологическими характеристиками, так и выбором языка ее описания (семиотический аспект сложности). Это означает, что в исследовании коммуникативно-смысловых моделей социальной и культурной реальности принципиально важна герменевтическая метафора «распаковки смыслового континуума», позволяющая артикулировать идею плюрализма описаний сложности, многообразия не сводимых друг к другу языков описания сложности, детерминированного локусом наблюдателя (самонаблюдения и инонаблюдения, в терминологии Н. Лумана). И если в рамках неклассической рациональности естественных наук артикулирована значимость средств и операций деятельности в общей модели познавательной активности субъекта, то неклассическая парадигма социального познания требует учесть значимость семиотических характеристик системы, обосновать выбор языка описания артефактов культуры и социальной организации[185]. И в этом отношении сложность коммуникативно-смысловых характеристик социального мира, человеческой деятельности и артефактов культуры не только составляет достойную конкуренцию сложности природной самоорганизации, но подчас и превосходит ее – как онтологически, так и по глубине методологического осознания ее когнитивных параметров.

Социокультурная реальность всегда «закодирована» в знаково-символических формах. Это означает, что ее сущностной характеристикой выступает не вещественный субстрат, без которого она, конечно же, не существует, а воплощенные в ней интерсубъективные смыслы человеческого бытия и познания. Акцент на социально-конструирующих функциях языка составляет суть семиотически трансформированной коммуникативной парадигмы в теории познания. Ибо, убежден К.-О. Апель, «на установлении смысла в коммуникативном синтезе интерпретации – а уже не на синтезе апперцепции – и основан «высший пункт» (Кант) семиотически трансформированной трансцендентальной философии»[186]. Учет коммуникативных параметров интерпретации, среди прочих, определяет сложностный интерфейс взаимодействия социального теоретика с артефактами культуры и социальности в рамках коммуникативной парадигмы неклассической эпистемологии и (пост)неклассической рациональности в целом.

Абстрагирование от исторически-конкретных форм знаково-символической презентации в культуре ведет к искажающему упрощению и натурализации объектов культуры и социальности. Поэтому сложность социально-культурных артефактов человеческой деятельности задана не только их социально-онтологическими характеристиками (сложностью структурной организации, темпоральных, пространственных, причинных и иных связей), но и не в последнюю очередь онтологическими обязательствами языка, на котором осуществляются как внутренние коммуникации социальной системы (со/иоописание), так и ее описание социальным теоретиком (шоописание).