Читать онлайн «Дизайн и методы социологического исследования». Страница 6

В 60–80-е гг. активно развивается рационально-инструментальная модель электорального поведения (Э. Даунс – М. Фиорина)26. Электоральное поведение, по мнению сторонников этого подхода, основано на иллюзиях, мифах, культивируемых средствами массовой коммуникации. Избиратель не принимает рациональных, ответственных решений, а его выбор есть результат манипулятивных воздействий медиа и политической среды. Гражданский долг участия в выборах – иллюзия ритуального поведения. Рациональный вариант – неучастие, поскольку затраты превышают эффекты личного участия в выборах. Отсюда делается акцент на социально-психологических механизмах формирования электорального выбора. И, наконец, модель Э. Ноэль-Нойман и П. Лазарсфельда, которую можно назвать «Гипотеза о Спирали молчания» или «Эффект попутчика» – «сдвиг последней минуты» или модель иррационального, ситуативного поведения электората.

Данная модель была эмпирически верифицирована в ходе социологического сопровождения выборов 1965 г. в Бундестаг: Э. Ноэль подтвердила гипотезу П. Лазарсфельда, который еще в 1940 г. назвал его эффектом оркестрового вагона. Она говорила, что за победителями в избирательной гонке пристраивается большинство неопределившихся. Э. Ноэль подробно описала тот сегмент электората, который больше подвержен этому эффекту: люди со слабым самосознанием, затрудняющиеся, остро ощущающие опасность изоляции и т. д.

В целом модели, объясняющие электоральное поведение, можно расположить в следующей системе координат (рис. 1):

Рис. 1. Модели электорального поведения

Все представленные теоретические дискурсы обладают объяснительной способностью и вполне могут быть выбраны исследователем в конструировании дизайна исследования. Моделирование предметной области, таким образом, представляет собой своеобразную логическую конвенцию в выборе исходных теоретических знаний, конкурентных теорий, которые представляются исследователю состоятельными. Эта логическая конвенция реализуется как процесс последовательной дедукции понятий и гипотетических связей между ними в рамках выбранной теории.

Предположим, что исследователь описывает («различает», «обозначает» в терминах «Логики различений» С. Брауна27) электоральное поведение в рамках социально-психологической модели. Приведем некоторую условную схему объяснения поведения избирателя согласно данной модели:

– для большинства избирателей характерно ощущение близости к какой-либо партии;

– главным агентом формирования партийной идентификации является семья, где формируется партийная лояльность;

– функция партийной идентификации состоит в том, чтобы помочь избирателю справиться с политической информацией и определиться, какую партию поддерживать;

– изменения в партийной идентификации связаны с географической и социальной мобильностью избирателей;

– электоральный выбор формируется под влиянием установок к трем аспектам: кандидатам, политическим курсам и социальным группам28.

Заданная таким образом теоретическая модель может подкрепляться или не подкрепляться соображениями здравого смысла, экспертными мнениями заказчика. Она претендует на объяснение электорального поведения избирателей, задает определенные познавательные рамки всего исследовательского процесса: дистанцирует «различает» от других конкурентных теорий электорального поведения, накладывает ограничения на методологические подходы и методическую стратегию исследования, т. е. определяет дизайн исследования.

Моделирование предметной области исследования подвержено влиянию целого ряда факторов (рис. 2).

Рис. 2. Факторы, определяющие предметную область исследования

Данная схема позволяет увидеть, что концептуальная модель предметной области исследования не может быть отнесена только к определенной теории, которую исследователь принимает за исходную логическую систему координат. Модель также не опирается исключительно на практический опыт, идеологические позиции и мировоззрение заказчика, технологические знания исследователя, хотя именно этот «грех» часто ставят в упрек эмпирическому уровню знания «теоретики» от социальных наук.

Весьма симптоматичен тот факт, что в учебниках по социологии в принципе не упоминается о влиянии естественного языка, отражающего повседневный опыт акторов исследовательского процесса на конструирование предметной области исследования. Фактически семантическое оформление концептуальной модели не может избежать воздействия со стороны естественного языка повседневного общения, поскольку исследовательский процесс – это пространство коммуникации, в котором, пользуясь словами Н. Лумана, общество наблюдает самое себя29. И исследователь, и заказчик, и привлеченные эксперты-практики в процессе постановки исследовательских задач и оформления их в понятийную модель используют речевые формы естественного языка, отражающие расхожие интерпретации, стереотипы массового сознания и т. д.

Влияние естественного языка на конструирование предметной области осуществляется и в процессе операционализации теоретической модели, когда исследователь стремится привести определения измеряемых признаков в соответствие с речевыми формами естественного языка источников информации – респондентов, документов и т. д.

Итак, модель изучаемой предметной области реализуется как система знаковых элементов, находящаяся в отношении подобия к объекту и воспроизводящая структурно-функциональные, причинно-следственные связи между его элементами.

Модель обладает следующими основными свойствами:

1. Модель и реальный объект находятся в известном исследователю объективном соответствии.

2. Модель воспроизводит объект в упрощенной форме и в определенном отношении.

3. Знания, полученные при помощи модели, могут быть перенесены на оригинал.

Специфика научных объяснений социальных феноменов, гарантирующая отличие научного знания от прочих форм знания, основывается на исходной посылке: любое научное объяснение носит принципиально фальсифицируемый характер. Оно верно лишь в определенных границах. Такими границами в социальных науках являются:

– теоретический дискурс, в котором смоделирована предметная область исследования;

– пространственно-временная определенность объекта исследования;

– методические алгоритмы сбора и анализа полученных в ходе исследования данных.

Необходимо учитывать, что реальная исследовательская практика может оказаться гораздо богаче формальной теоретической логики. Например, исследователь может столкнуться с ситуацией, когда наряду с результатами, подтверждающими выдвинутые гипотезы, значительная часть избирателей будет демонстрировать электоральное поведение, которое невозможно объяснить ресурсами исходной теоретической модели.

Речь идет о иррациональном поведении «неопределившихся», которые в зависимости от статуса выборов могут составлять более половины избирателей и в последний момент делать вывод под влиянием ситуативных факторов: удачных PR-акций, публикаций социологических рейтингов кандидатов и т. д. Такой феномен мы наблюдаем достаточно регулярно в небольших российских городах и сельской местности, где население мало информировано о политических баталиях в стране и плохо знает региональных политических лидеров.

В этом случае столкновение исследователя с данными, подтверждающими конкурентные теории, не означает абсолютной необходимости отказаться от исходной теории как несостоятельной. Такая довольно распространенная ситуация требует от исследователя выдвижения вторичных гипотез и развития теоретической модели по пути конвергенции (или генерализации) нескольких теоретических дискурсов.

Предложенная логика конструирования теоретической модели предмета исследования должна быть дополнена, на наш взгляд, весьма интересным соображением, которое присутствует в работах отечественных социологов И. Ф. Девятко и А. Ф. Филиппова30. Современному состоянию социальных наук свойственно многообразие теоретических парадигм, обладающих равными объясняющими возможностями. Отсутствие доминирующих теоретических моделей исключает директивность выбора теоретических ресурсов исследования. Логика рассуждения исследователя в такой ситуации может быть двоякой. С одной стороны, строго следуя принципу последовательной дедукции и внутренней непротиворечивой связи категорий в рамках объясняющей теоретической модели, исследователь рискует потерять, вывести за рамки предметной области богатство изучаемой реальности. С другой стороны, привлекая все доступные теоретические ресурсы, исследователь рискует впасть в эклектику31.