Читать онлайн «Как люди открывали свою землю». Страница 19

Так закончил свою жизнь последний сибирский хан Кучум. Так о том повествуют предания. А боевой шлем Кучумов, сделанный иранскими мастерами и великолепно украшенный, по сей день хранится в Москве, в Оружейной палате.

Самым старым сибирским городом, существующим до наших дней, является Тюмень. Ее заложил воевода Василий Сукин в 1586 году. В этих местах татары жили оседло. Они занимались скотоводством и возделывали землю. Твердая власть Москвы была им на руку.

Год спустя «письменный голова» Даниила Чулков поставил в устье реки Тобола город Тобольск, который долгое время оставался главным городом Западной Сибири. Посмотрите на карту. На ней мы отметили сибирские города, основанные в конце XVI и начале XVII века.

Много разных народов кочевало по этим местам. Бассейн Северной Сосьвы, при впадении которой в Обь был построен Березовский острог, заселяли манси. Выше и ниже по Оби жили ханты. А за Полярным кругом в устье Оби начинались земли «кочующей самояди», как называли русские промышленники ненцев.

В стране ненцев лежала Мангазея — сердце всего пушного промысла этих мест. В Мангазею стремились и русские промышленники и сборщики ясака. При упоминании о Мангазее в далекой Москве загорались глаза у иноземных гостей. Путь в землю «мягкой рухляди» хорошо был известен и поморам и купцам с Северной Двины и Печоры. Знали туда дорогу и коми-зыряне, переваливавшие Каменный Пояс и добиравшиеся до низовьев Енисея на нартах. «Приходили к ним в Мангазею и в Енисею вымичи и пустозерцы и многих государевых городов торговые люди и дань с них имали воровством на себя, а сказывали на государя… и обиды и насильства и продажи от них были им великие» — написано в наказе воеводе князю Мирону Шаховскому, который поставил в центре Мангазеи на реке Таз Мангазейский острог.

Так, строя на берегах рек оборонительные остроги с гарнизонами, продвигались русские все дальше и дальше на восток. Просачивались об этом кое-какие сведения и в Западную Европу. Так, в начале XVII столетия голландский купец Исаак Масса, проживший несколько лет в Москве, рассказал, что ему стало известно о двух экспедициях, посланных сибирским воеводой на восток. Дотошный купец не только описывает подробности одного из походов, но и приводит карту Сибири, составленную по описаниям первопроходцев.

От Енисея по Нижней Тунгуске, по Вилюю пробирались отряды казаков на Лену. Здесь, у вершины дуги гигантской излучины великой сибирской реки, енисейский сотник Петр Бекетов поставил Якутский острог. Район постройки оказался настолько удачным, что поставленный казаками город скоро стал важной опорной базой для многих русских экспедиций, которые отправлялись не только на север и на восток, но и на юг — к неведомой реке Шилкар (Амуру) и к Теплому морю (Тихому океану).

В 1638 году пришел на службу в Якутский острог бывалый казак Семен Дежнев. Был он уроженцем города Великого Устюга, но еще в молодые годы отправился искать долю в неведомую Сибирь. Там и прижился. Нелегка была казацкая служба в Сибири. С малыми отрядами товарищей собирал Дежнев ясак, облагал пошлиной добычу местных охотников. Такой грабеж, конечно, не проходил безнаказанно. То в одном месте, то в другом возмущенные поборами племена восставали и били казаков. Но слишком прибыльным было ремесло сборщика ясака. И потому, несмотря ни на какие опасности, залечив раны, снова и снова выходили служилые люди на поиски путей через никому не ведомые земли, к «мягкому золоту» — пушнине и «рыбьему зубу» — моржовым клыкам.

Примерно в середине 40-х годов XVII века, когда Дежнев только-только оправился от раны, нанесенной стрелой в одном из походов, распространились по Нижнеколымску соблазнительные слухи. Будто совсем недалеко, в трех-четырех сутках «парусного бега», есть богатейшая соболями река… Рассказывали, что кто-то будто бы даже пытался проникнуть туда, но побоялся сойти на берег и наторговал прямо с коча немалую прибыль.

И вот во второй половине июня 1648 года вышли из Нижнеколымска семь кочей. Вышли в открытое море и повернули к востоку. На одном из них шел приказчик богатых московских купцов Федот Попов, финансировавший экспедицию. На другом — Семен Дежнев, назначенный колымской администрацией начальником отряда. А всего было на кочах девяносто человек.

О том, какие трудности пришлось пережить путешественникам в этом походе, трудно рассказать. Это была настоящая «северная одиссея» с бурями и смертями. Весь июль шли корабли русских на восток, а в августе берег стал понемногу заворачивать на юг. Казаки и не заметили, как оказались далеко в море, куда их вывел Большой Каменный Нос.

На самом деле это был край Азиатского континента, самая восточная его оконечность. И русские первопроходцы оказались первыми европейцами, которые прошли между двумя великими континентами — Азией и Северной Америкой.

Почти одновременно с отрядом Дежнева в юго-восточной части Сибири казацкий отряд под началом Ерофея Хабарова, пробившись через густые орешниковые заросли, вышел на широкий Амур.

Ерофей Павлович Хабаров — русский землепроходец и промышленник родом из Сольвычегодска. В те годы, в XVII веке, таких людей, как он, называли «добытчиками и прибыльщиками». Поселившись на пустоши при впадении реки Киренги в Лену, Хабаров устроил там соляную варницу, поставил мельницу и распахал земли, обязавшись отдавать в казну десятую часть жатвы. Но уже после первого урожая якутский воевода Петр Головнин отобрал у него вдвое больше. А когда недовольный «добытчик» возроптал, воевода самовластно отобрал все, а самого Хабарова посадил в острог под арест.

Прошло немало лет, прежде чем новый якутский воевода Францбеков разрешил Ерофею Хабарову набрать охотников и отправиться «для покорения земель, лежащих по Амуру». Редкое население этого края состояло из оседлых — «пашенных» и бродячих — «звероловных» дауров. Это были высокие, крепкие люди со скуластыми лицами монгольского типа, с косым разрезом больших круглых глаз. По народной пословице, тремя дарами владел народ, населявший Приамурье: чудодейственным корнем женьшенем, исцеляющим все болезни, тонкой и мягкой, как шерсть, луговой травой «ула» и пушистым соболем. Шкурками драгоценного зверька платили дауры тяжелую дань маньчжурам. Еще в начале XVII века маньчжурские аймаки объединились в государство, жестоко притеснявшее даурские племена.

Вернувшись в Якутск, Хабаров привез чертеж вновь открытых земель, меха, образцы хлеба и «расспросные речи туземцев». Все это, в добавление к красочным описаниям самого Ерофея Павловича, привлекло новых охотников. И в следующем году вниз по Амуру отправилась новая, еще более людная экспедиция.

Казацкие первопроходцы разведали в новых краях немало богатств. Тут были горы с серебряной и оловянной рудой, с красной медью. В лесах кроме соболя и другого пушного зверя казаки встретились с тиграми, леопардами и пантерами. А уж кабанов в болотистых речных поймах, лосей и косуль и вовсе было не счесть! В реках водилась белая и красная рыба. Чем, казалось бы, не жизнь? Почему пустовали богатые земли? Мало кто знал о них. А кто знал — чего только не рассказывал. Особый страх нагоняли на путешественников мелкий гнус, мошка, комары, бурые да серые оводы. По долинам рек встречались места, где в летнюю пору насекомые насмерть заедали и людей и животных.

И все-таки, несмотря на трудности, после казацких походов больше переселенцев стало перебираться в эти места. Мало-помалу они заселяли и осваивали богатый край.

Пришло повеление великого государя Алексея Михайловича (отца Петра Первого) в далекий сибирский город Тобольск, воеводе Петру Годунову готовить «первое чертежное описание Сибири от древних жителей». Торопил воевода писцов да подьячих. Уже не раз из Москвы приходили грозные запросы: что, дескать, мешкаете? А работа задерживалась. Не простое дело проглядеть груды накопившихся чертежей да планов, свести воедино, выбрать главное из «расспросных листов». Составить «Роспись противу чертежу… Сибирской земле, городам и острогам, и слободам, и где меж слобод Тобольского и Верхотурского уездов построить какие крепости… и сколько где у крепостей… посадить драгун».

Лишь в январе 1677 года «годуновский» чертеж с «Росписью» был доставлен в Москву и «взнесен» к царю.

И сразу же среди иноземных «гостей» началась настоящая охота за привезенной картой.

Все низменности, лежащие в теплом климатическом поясе, были в прошлом районами древних скотоводов и земледельцев. На всех континентах люди стремились селиться по берегам рек. Реки не только кормили и поили поселенцев, но и служили самыми надежными дорогами первым путешественникам.