Читать онлайн «История России с древнейших времен до XVI века. 6 класс». Страница 17

«Учебники» и «тетради». Как всякий ученик, Онфим имел «ручку», «пенал», «учебники» и «тетради». В XII – XIV вв. вместо тетрадей у учеников были натертые воском дощечки. Костяным, деревянным или металлическим писалом – палочкой с одним заостренным концом – на воске процарапывали слова. Сделал ошибку – не беда. Второй конец писала имел форму лопаточки, которой можно было стереть написанное. Делать исправления на бересте было значительно сложнее. Поэтому ученики, как правило, на ней не писали. Только особо старательные, как Онфим, тренировались дома. Держали писала в кожаных мешочках и носили у пояса. Иногда писала лежали в деревянных коробочках.

Судя по новгородским археологическим находкам, в школах использовались азбуки, вырезанные на небольших досках. Учебниками могли служить церковные книги, записи и письма взрослых.

Дощечки для письма

1. Что узнали ученые о воспитании и обучении детей в Древней Руси благодаря «тетрадкам» Онфима?

2. Напишите рассказ на тему «Один день новгородца Онфима».

Во времена раздробленности большие успехи сделало просвещение. Новгородские берестяные грамоты, надписи на различных изделиях, граффити (надписи на стенах) – все это свидетельствует о распространении грамотности не только среди духовенства и знати, но и среди «черных» людей.

Изречения античных мудрецов были собраны во много раз переписывавшемся сборнике «Пчела». Тексты группировались по рубрикам: «О мудрости», «О мужестве», «О правде» и т. д. «Мудрый лучше сильного!», «Тот храбр, кто может самого себя одолеть», «Смирен будь при славе и при печали мудр», – учила «Пчела». О минералах, деревьях и животных рассказывал другой сборник – «Физиолог».

«Слово» и «Моление» Даниила Заточника. Несмотря на то что изучению этих шедевров древнерусской литературы посвящено не одно исследование, нет единого мнения, являются они самостоятельными произведениями или двумя редакциями одного и того же сочинения. Неизвестно точно, какому князю они адресованы («Моление», по мнению большинства ученых, обращено к сыну Всеволода Большое Гнездо – Ярославу). Нельзя с точностью утверждать, принадлежат ли «Слово» и «Моление» перу одного человека или авторов было двое.

Даниил – сторонник сильной княжеской власти, в которой видит единственный источник порядка и справедливости. В «Слове» он предлагает свои услуги князю, говоря, что хоть «одеянием оскуден есмь, но разумом обилен», и обличает княжеских тиунов, которые притесняют мелких вотчинников. Как о высшей несправедливости говорит Даниил о низком социальном положении умных, но незнатных людей и незаслуженном почете, которым пользуются иные аристократы: «Богатый человек повсюду известен и в чужой земле имеет друзей, бедный и между своими невидимо ходит. Заговорит богатый, и все замолчат и слова его превознесут до облаков, заговорит бедный, все на него закричат и заградят ему уста». Глупого боярина он сравнивает с «шелковой наволочкой, набитой соломой».

В «Молении» Даниил уже не расхваливает так беззастенчиво свой ум (он «худ разум имеющий») и не претендует на место ближайшего княжеского советника. Он не держит зла на знатное окружение князя. Автор признает боярство как естественное окружение князя, хотя и советует тому все решать самостоятельно, а то «в печаль введут тя (княже) думцы твои».

Заставка из рукописной книги

Литературная манера Даниила в глазах современников была верхом совершенства. Сравнения Даниила точны и красивы: «Кому Белоозеро, а мне грязи черные…» «Слово» и «Моление» были очень популярны на Руси и дошли до нас в 19 списках.

В XII – начале XIII в. продолжал развиваться героический эпос. Появилось несколько новых былинных циклов: новгородский, черниговский, галицко-волынский (от последних двух остались только фрагменты). Больше всего сохранилось сказов о новгородцах. Это былины о боярине Ставре, об удачливом купце и гусляре Садко, бесшабашном ушкуйнике Ваське Буслаеве.

Дружинники и бояре не довольствовались только народными былинами. На пирах в княжеском тереме звучали поэмы о подвигах князя и его воинов. Их исполнители, подобно скандинавским скальдам и кельтским бардам, почитались как хранители героических преданий и мудрости. В поэме XII в. «Слово о полку Игореве» говорится об одном из древнерусских поэтов – Бояне:

Василий Буслаев. Вспомним одну из новгородских былин – о Василии Буслаеве. По словам известного историка С. М. Соловьева, она «в некоторых чертах верно изображает старину новгородскую, в некоторых – старину общую русскую». О чем же этот чисто «ушкуйный» по духу молодецкий сказ? В Господине Великом Новгороде жил Буслай:

Дожил он до 90 лет и умер, оставив жену Амелфу Тимо-февну и сына Василия. Тот Василий был молодцом хоть куда! Стал он водиться с лихими людьми, буйствовать в Новгороде, калечить прохожих. Новгородцы жаловались Амелфе Тимофевне, та корила сына, и задумал Васька уйти в поход в «неведомые земли» за данью. Бросил он клич:

Каждого, кто входил на двор, охаживал Василий дубиной. Кто упал, кто помер, а 29 молодцов и не покачнулись. Взял их Василий в свою дружину. Заплатил взнос и вступил в братчину.

Прежде чем отправиться в путь, закатили молодцы пир. Незаметно веселье перешло в драку, и Васька побился об заклад со всем Великим Новгородом: побьют новгородцы Василия с дружиной его – станет он платить Новгороду «дани-выходы по смерть свою, на всякий год по три тысячи», а победит Василий – придется новгородцам платить ему такую же дань.

Ушкуйники. Художник К. Лебедев

Бились целый день, с утра до вечера. Начал одолевать Буслаев новгородцев. Те к Амелфе Тимофевне с дарами: пощади, мол, утихомирь сына. Засадила Амелфа Ваську в глубокий погреб, за железные двери, за булатные замки. Тут уже начали одолевать новгородцы. Васькины отроки взмолились к служанке Амелфы, она выпустила их предводителя.

Пришлось новгородцам покориться.

Дальше Васька Буслаев буйствовал за пределами города. Накопил богатств и «славу добрую». Да стали одолевать его думы: смолоду убивал и грабил, под старость надо душу спасать. Взял Василий благословение у матери и со всей дружиной пошел в святые места. Молился в Иерусалиме за себя, за Новгород, за мать, за покойника отца и за «удалых добрых молодцев». Только домой ему не суждено было вернуться. Не верил Васька «ни в сон, ни в чох» и оттого пренебрег двумя предостережениями. Говорили ему: не купайся без одежды в реке Иордане – умрешь! Да на заколдованном камне надпись гласила: не останавливайся здесь – погибнешь! Васька в Иордане искупался, а у камня стали молодцы свою удаль показывать и через ущелье прыгать, Васька не допрыгнул и убился.

Воротилась его дружина к Амелфе Тимофевне. Она воинов накормила, напоила, поделила на всех добытые под предводительством Василия богатства, благословила «добрых верных молодцев» и распустила их по домам.

Имя автора «Слова о полку Игореве» нам неизвестно. Он не назвал себя. Возможно, потому, что был слишком известен современникам. К тому же подписывать литературные произведения в XII – XIII вв. было не принято. Удивительно, что «Слово» вообще записали. Поэма относится к устному жанру. Она пелась под музыкальный аккомпанемент. Все подобные «песни» княжеских дружинников погибли вместе с ними в период монголо-татарского нашествия.

Кто и когда помнил «Слово»? Когда его забыли? «Слово» рассказывает о неудачном набеге новгород-северского князя Игоря на половцев в 1185 г. Создано оно было, очевидно, тогда же, по горячим следам.

В XIII – XVI вв. «Слово» помнили монахи, переписчики древних пергаменов. В 1307 г. некий псковитянин Диомид «цитировал» «Слово». В конце XIV в. при создании «Задонщины» – поэмы о победе Дмитрия Донского на Куликовом поле – ее автор многое взял из «Слова о полку Игореве». Обращались к «Слову о полку Игореве» западнорусские хронисты XVI в., описавшие сражение под Оршей 1514 г. А в XVII в. мы уже не можем отыскать каких-либо намеков на знакомство тогдашних людей с героическим сказом XII в.