Читать онлайн «Рассказ о жизни рыб». Страница 12

Итак, мы выяснили причины путешествий рыб. Но чем объяснить, что одни рыбы избирают один маршрут, а другие – другой? Некоторые сибирские сиги, заботясь о сохранении икры и мальков, идут нерестовать в реки, но зачем им нужно тратить столько сил, чтобы подняться по реке более чем на 1000 километров? Почему бы не остановиться на близких к морю притоках больших рек? Почему каспийская белорыбица поднималась так высоко по Волге и ее притокам? Таких «почему» много.

Пути миграций рыб справедливо связывают с движением льда в ледниковый период. Но если представить направления путей этих миграций, то получается крайне сложная картина. Миграции северных рыб на юг и возвращение их с юга на север легко объяснять путями движения ледников с северо-запада на юго-восток и обратно. Но угорь идет с востока на запад, лососи – с запада на восток и с востока на запад. Как видно, еще есть над чем подумать, чтобы разгадать причины возникновения тех или иных путей миграций рыб.

Мы уже говорили, что семга и дальневосточные лососи приходят на нерест в те реки, в которых они вывелись. Наблюдения за лососями в природе и эксперименты по пересадке их в реки подтверждают, что, например, горбуша «помнит» свою родину и выводит новое поколение в «родной» реке. Вышедшие из икры мальки горбуши через несколько месяцев после рождения уплывают куда-то в море, но на следующий год идут в ту же реку, где родились. Никаких провожатых у них нет, родители год тому назад умерли. Никакими бакенами, никакими вехами путь горбуши не обставлен. Как же она находит «свою» реку? На этот счет нет единого мнения. Некоторые ученые считают, что лососи в родные реки идут по инстинкту. Ими руководит, как говорят американские ученые, «хоминг инстинкт», то есть инстинкт дома, родины.

Огромное большинство рыб размножается путем икрометания, откладывания икринок, но есть и такие, которые рождают сформированных мальков. Эти рыбы называются живородящими.

Рыбы мелких пород половозрелыми становятся рано, крупных – позже. Мелкая озерная корюшка, или снеток, в возрасте 1 года (длина ее в это время 10 сантиметров) уже способна размножаться. Горбуша размножается на втором году жизни. Ряпушка и мелкий сиг становятся половозрелыми в 2–3 года. Есть живородящие рыбки, которые в аквариумах размножаются в возрасте 3–4 месяцев.

Белуги становятся способными к размножению в возрасте свыше 15 лет, осетры – в 10 лет. Белуга амурская (калуга) впервые мечет икру в возрасте 18–20 лет, имея длину тела почти два с половиной метра и вес 80 килограммов. Следовательно, белуга 10–15-летнего возраста бывает еще, так сказать, «несовершеннолетней», тогда как годовалый снеток – уже взрослая рыба.

У различных рыб свои сроки наступления половой зрелости. Однако и для одного и того же вида эти сроки колеблются. Так, карповые рыбы в южных водоемах созревают раньше, чем в более северных. Лещ азовский становится способным к икрометанию на 4–5-м году, а лещ водоемов Карелии – на 8–10-м году жизни.

Созревание половых продуктов (икры у самок и молок у самцов) для последующего нереста у большинства рыб протекает довольно быстро. Окунь, выметавший икру весной, к осени того же года имеет новую икру, почти годную для откладывания. Но некоторые рыбы, главным образом проходные, мечут икру не каждый год.

Рыбы, не совершающие далеких миграций, чисто озерные или речные, мечут икру ежегодно.

Зрелая икра каждого вида рыб имеет свою величину, цвет и форму. У лососей икра крупная, 4–5 миллиметров в диаметре; у некоторых акул значительно крупнее – до 60 миллиметров; у миноги каспийской около 1 миллиметра; у трески в среднем около 2 миллиметров; у морской камбалы чуть больше 2 миллиметров. Икра лососей красная, сигов желтоватая или оранжевая, иногда серая. У большинства рыб икринки правильной круглой формы, но у некоторых – в виде конусообразных колбочек.

Плодовитость (количество икринок, выметываемых самкой) у одних видов огромна, у других ничтожна. Много лет тому назад я проделал такую работу – составил каталог рыб, для которых кем-либо из русских или зарубежных авторов указывалась плодовитость. Оказалось, что даже в пределах одного и того же вида разница в плодовитости различных особей превышала сотни тысяч икринок. Конечно, трудно точно сосчитать число икринок у тех видов, у которых их сотни тысяч и миллионы, но различная плодовитость у представителей одного и того же вида несомненна.

Исследователями доказано, что количество икринок у самки в сильной степени зависит от ее возраста. Особенно наглядно это видно на примере щуки. Рыбы длиной 21–26 сантиметров в возрасте 4 лет имеют 3000 икринок, в возрасте 5 лет – 37 000 икринок.

Есть рыбы с очень малой плодовитостью. Так, некоторые акулы откладывают всего несколько яиц, рыба морская игла – несколько десятков икринок, ручьевая форель – несколько сот икринок. Самка трески выметывает несколько миллионов икринок, а плодовитость луна-рыбы определяют сотнями миллионов икринок.

Какое огромное количество особей нового поколения может произвести одна пара рыб! Если к тому же принять во внимание, что многие рыбы за свою жизнь выметывают икру не один, а несколько раз (до 10 и более), то количество икринок, выметанных самкой за всю ее жизнь, покажется сказочным. Моря, пожалуй, не вместили бы такого баснословного количества рыб, какое образовалось бы, если бы из каждой икринки вышла рыба. Но огромное количество икринок гибнет.

На выживаемость икринок и сохранение потомства влияет множество различных факторов, о которых мы расскажем ниже. И угорь, и горбуша только один раз в жизни оставляют после себя потомство. Речной угорь выметывает до 10 миллионов икринок, горбуша менее 2000, то есть плодовитость угря в 5000 раз выше плодовитости горбуши. Однако нельзя сказать, что количество угря в мировом масштабе примерно во столько же раз больше общего количества горбуши. Сельдь – малоплодовитая рыба, а является основой мирового рыболовного промысла. Луна-рыба, имеющая плодовитость 200–300 миллионов икринок, нигде не встречается стадами. Следовательно, о поголовье рыб нельзя судить только по количеству откладываемой икры.

Каждая рыба, подготовившись к размножению, избирает такие места – нерестилища, – где лучше всего может сохраняться и развиваться отложенная и оплодотворенная икра.

Нерестилищами называются определенные площади дна или поверхности водоема, где происходит икрометание рыб. Трудно, а иногда и вовсе невозможно точно установить местонахождения и размеры нерестилищ рыб, выметывающих икру в поверхностных слоях воды, особенно плавающую, или пелагическую, икру. Такая икра уносится течением воды и ветром далеко от мест, где была высеяна.

Чтобы определить место нереста, приходится учитывать и место, где была обнаружена плавающая икра, и степень ее развития, и скорость течения, и направление ветра. Таким способом установлены нерестилища минтая. Эта рыба откладывает икру на глубине, но потом икра всплывает к поверхности.

Атлантическая треска выметывает икру у берегов северной Норвегии. Течение подхватывает икру и уносит далеко от мест нереста. В пути икра развивается, из нее выходят личинки (величина их 3–5 миллиметров), которые тоже сносятся течением. Найдя плавающие икринки, не всегда можно утверждать, что места их нахождения и есть нерестилища.

Более распространенный тип нерестилищ – донные участки водоемов, чаще на очень мелких местах. Весной во время разлива рек и озер на глубине полуметра и менее откладывают икру щука, плотва и некоторые другие рыбы. Дальневосточная кета нерестится там, где чуть скрывается под водой ее тело. Нерестилища окуня – в травянистых зарослях, иногда на камнях, ряпушки и сигов – на песках и каменистом грунте.

Подробно изучены нерестилища семги на реке Кеми. Главнейшие нерестилища расположены на многочисленных порогах и перекатах, исключительно там, где течение реки быстрое (1 метр в секунду), грунт – галька, гравий, лесок. Но не всякие пороги избирает семга для нереста, а только те, где перекат имеет равномерный уклон, где разбросаны крупные валуны, между которыми есть песок и галька, где вода хорошо насыщена кислородом. Нерестилища располагаются на участках, свободных от загрязнений сплавом леса или стоком вод промышленных предприятий. Влияние ядовитых стоков целлюлозных фабрик особенно пагубно сказалось на нерестилищах ладожского лосося.

Глубина нерестилищ семги в Кеми достигает полутора метров. В темную осеннюю ночь с лодки, вооружившись яркими фонарями, мы наблюдали эти нерестилища. Можно было видеть и камни, и песок, и гравий, и направление струи воды; мы видели даже самок, пришедших на нерестилище и готовившихся к нересту.

Нерестилища ладожского озерного сига лудоги занимают большой участок Волховской губы. Здесь проходит течение, идущее в губу из реки Волхова, грунт – каменистый и песчаный, зарослей водных растений почти нет.