Читать онлайн «Жизнь моря». Страница 60

Трал сгребает рыбу со дна.

На палубе рыбу сортируют, очищают от чешуи и потрошат. Затем рыба поступает на разделочные столы. Здесь большие куски без костей — филе — снимают, промывают, расфасовывают, обертывают и замораживают. Пакеты замороженного филе укладывают в картонные коробки и траспортером подают в охлаждаемый трюм. На рыбозаводе рыба используется всесторонне.

Отходы, включая и внутренности, поступают в утилизационный цех, где их перемалывают и под давлением сепарируют для выделения жира. Обезжиренную массу сушат. Получается рыбная мука.

Из голов, хвостов, костей, чешуи, плавательных пузырей вырабатывают клей. Чешуя рыб ценится и как сырье для гуанина. Очищенный гуанин смешивают со спиртом и этиловым эфиром уксусной кислоты. Полужидкой массой — жемчужным патом — покрывают стеклянные бусы для получения искусственного жемчуга.

Используют и кожу рыб. Она употребляется в галантерейной промышленности и идет на отделку обуви.

Вместе с ростом городов Европы в средние века возрастал спрос на масляные лампы и свечи, которые тогда употребляли для освещения. Цены на жир были очень высоки, и бедные семьи вынуждены были обходиться лучиной. Поэтому издавна старались добывать китов. Ведь один кит давал так много жира, что заменял 8 тысяч баранов или 1500 свиней!

Кроме жира, интерес представлял и китовый ус. Эти роговые пластинки были необходимой частью туалетов богатых дам.

В 1703 году Петр I издал указ об учреждении китобойной компании на Кольском полуострове. В задачу этой компании входил не только промысел китов, но и тюленей. Компания должна была бороться с иностранными промышленниками, хищнически истреблявшими зверя. Но за четыре года компания добыла всего 4 китов, в тех же водах иностранцы добыли 5637 китов!

Неудачи «Кольского китоловства» объясняются тем, что гарпунерами и капитанами были иноземцы, не заинтересованные в развитии этого выгодного для России промысла. Иностранные компании подкупали их.

Развитие китоловства за рубежом началось с Бискайского залива, где еще в IX веке шел промысел. Гладкие киты были скоро выбиты. С падением промысла у берегов Западной Европы китоловы стали продвигаться на север. В XVI веке промысел велся у Ньюфаундленда и Исландии; однако и здесь киты скоро были истреблены.

В XVII веке промысел китов был перенесен к Шпицбергену. Англия, Голландия и Дания направляли сюда большие флотилии.

В 1614 году голландцы послали на Шпицберген 14 промысловых и 4 военных корабля. В 1618 году Голландия отправила на Шпицберген для охраны китобоев целый флот из 23 вооруженных кораблей. В сражении с английским флотом голландцы победили. Побережье Шпицбергена было поделено между странами, и здесь возникло много поселений. Голландцы получили остров Амстердам, где возник город Смеренбург, что означает «сальный город».

В сезон китового промысла в этом городе жило от 12 до 15 тысяч человек. На зиму жители покидали город. Значение Смеренбурга для Голландии было так велико, что многие сравнивали торговые обороты «вонючего жирового города» с «благовонной Батавией». Интенсивный промысел привел к тому, что в 60-х годах XVII века прибрежные стада гладких китов в Северной Атлантике были выбиты. Промысел переместился в открытое море.

Китоловы занялись освоением Берингова, Охотского морей и северной части Тихого океана.

Особенно много гладких китов били в Охотском море американцы. Плававший на русском корвете офицер В. Збышевский сообщал: «С 1847 года китам Охотского моря не было ни одного года отдыха: янки брали с нашего моря дань ежегодно, они истребляли их эскадрами в двести судов». За 14 лет американцы продали жира и китового уса на 130 миллионов долларов.

Организованная в середине XIX столетия Российско-Финляндская китоловная компания успешно действовала в дальневосточных морях, но, встретив большое сопротивление американских и других иностранных компаний, скоро прекратила работу. Энтузиаст русского китобойного дела капитан Линдгольм с горечью писал: «В Охотском море развились тысячи китов, которые представляли собой миллионы денег; почему, спрашивал я себя, если такие богатства дали возможность построить города в различных частях света, — почему России не построить свой Смеренбург, только с большими удобствами для мореплавателей, нежели голландцы на покрытом льдом Шпицбергене?»

Успешные попытки многих русских людей наладить китобойный промысел в морях Дальнего Востока так и не были прочно закреплены. Не получая серьезной поддержки царского правительства, которое вообще относилось к развитию русских владений на Тихом океане «с прохладцей», китовый промысел давал ничтожные результаты.

Охота за китами представляла ранее чрезвычайно опасное предприятие. К киту надо было подплыть осторожно на лодке, бросить в него ручной гарпун и затем долгие часы носиться по океану на поводу у раненого гиганта. Нередко при этом кит обрывал канат, связывающий застрявший в его теле гарпун с лодкой, или опрокидывал лодку. Часто случалось, что кит быстро уходил вглубь моря. Тогда приходилось выбрасывать канат, чтобы не быть опрокинутым, и затем опять подкрадываться к раненому животному, чтобы вонзить второй гарпун. Иногда это продолжалось много раз, пока кит не погибал. Убитого кита нужно было притащить на буксире к берегу, чтобы разделать его.

Как ни трудна была охота за китами, как ни страшно было вступать в единоборство с морскими гигантами, но жадных предпринимателей, строивших суда, и бедных людей, которых нужда заставляла итти на опасный промысел, было достаточно. Целые флотилии китобойных судов бороздили северные воды, в которых водились гладкие киты.

Гладкие киты в те времена были главным объектом промысла.

Они настолько жирные, что, будучи убитыми, не тонули. А ведь это было очень важно: тогда не знали еще способа накачивания воздухом убитых китов. Гладкие киты привлекали и своей относительной тихоходностью.

Промысел шел с вельботов и парусных кораблей, то-есть судов, двигавшихся сравнительно медленно. Они не могли угнаться за быстроходными полосатиками.

В середине XIX века в северном полушарии гладкие киты были почти повсеместно выбиты.

В 1867 году была изобретена гарпунная пушка, а затем способ накачивания воздухом полосатиков после убоя. За китами стали охотиться на паровых судах. Наступил второй этап в развитии китоловства. Стали промышлять различных китов, включая и быстроходных. Промысел к концу века развился в южном полушарии и даже в антарктических водах.

В 1906 году наступает третий этап промысла, ознаменовавшийся строительством крупных пловучих баз. На современных китобойных матках сделаны на корме отверстия — слипы; через них кита поднимают на палубу. Тушу кита на палубе разделывают при помощи механизмов. Внутри корпуса судна располагается целый завод, на котором вытапливают жир и приготовляют различные продукты.

Китобойная матка заменяет в океане береговую разделочную базу. Китобойцам не надо терять много времени на буксировку добычи к удаленным берегам. Пловучий завод движется вместе с китобойцами при перемещении промысла из одного места в другое.

Раньше промысел в Антарктике был сильно затруднен из-за отдаленности берегов от места охоты.

В Антарктике в отдельные годы работает более 40 пловучих баз. Каждую такую базу обслуживают десяток, иногда даже 20 судов-китобойцев.

Дорого стоит постройка громадных кораблей-маток водоизмещением в 45 тысяч тонн и содержание флотилии китобойцев. Неужели оправдываются затраты на них? Оказывается, да.

Жир усатых китов идет преимущественно для выработки маргарина и различных медицинских препаратов. Жир зубатых китов используется в мыловарении, парфюмерии, для жировки кож, пропитки канатов, отбелки тканей (тонкие моющие вещества), смазки машин и на другие технические цели.

Один грамм печени кита содержит 200–400 тысяч (и до 700 тысяч) международных единиц витамина «А». Из поджелудочной железы вырабатывают инсулин и специальный препарат «оропон», необходимый для выделки кож.

Мясо усатых китов пригодно в пищу, из него делают консервы, а также заготавливают в мороженом виде.

Советские технологи научились из соединительной ткани, находящейся в подкожном слое сала кашалотов, вырабатывать кожевенное сырье. Подкожный слой сала разделяют на несколько пластин — от 7 до 20 миллиметров толщиной. Эти пластины обезжиривают с помощью вальковых прессов. Получается «кожа», пригодная для различных нужд. Большой кашалот может дать такой «кожи» для 7 тысяч подошв. Даже китовый ус, который после усиленного спроса в средние века потерял своего потребителя в лице великосветских дам, начали теперь использовать при изготовлении матрацев, искусственных страусовых перьев и щеток. Из него делают также тонкие нити для приготовления искусственных волос и тканей.