Читать онлайн «Трофейные танки Красной Армии. На «тиграх» на Берлин!». Страница 18

Эскизные проработки самоходной гаубицы СГ-122, вид спереди. Апрель 1942 года (копия заводского чертежа).

В кратчайшие сроки созданное на заводе № 592 конструкторское бюро, которой возглавил инженер Каштанов, разработало на основе эскизного проекта рабочие чертежи, и в середине июня 1942 года был готов опытный образец СГ-122 (кстати, аналогичный проект перевооружения 122-мм гаубицей М-30 завод № 592 разработал и для танка Т-34, такую машину изготовили здесь осенью 1942 года).

На боевой рубке штурмового орудия (с демонтированной крышей) наваривалась простая призматическая коробка из 45-мм (лоб) и 35–25-мм (борта и корма) броневых листов. Лобовые листы базового StuG III усиливались дополнительными 20-мм экранами. Внутри боевого отделения на месте станка 75-мм орудия StuK 37 был смонтирован новый станок для гаубицы М-30. Сама же 122-мм гаубица использовалась практически без изменений, лишь для достижения достаточной устойчивости качающейся части в уравновешивающий механизм добавили по одной специальной пружине в каждую его колонну. Кроме того, для обеспечения выхода объектива панорамы прицела над крышей боевого отделения, между коробкой прицела и его корзиной установили специальную втулку.

Самоходка позволяла вести стрельбу как с места, так и с хода, осуществляя быстрый перенос огня на другие цели разворотом на гусеницах и вести приблизительное прицеливание с помощью простейшего визирного приспособления у водителя (в виде двух пластинок).

Возимый боекомплект (50 выстрелов) размещался следующим образом. Снаряды (по одному, два или три) укладывались на специальные металлические полки, закрепленные вдоль задней стенки и бортов боевого отделения. Верхний ряд снарядов фиксировался в своих опорах брезентовыми ремнями, а нижние прижимались полками, установленными сверху. По мере использования снарядов полки откидывались вверх, удерживаясь в таком положении пружинами.

Гильзы с зарядами устанавливались на полу боевого отделения в специальные пазы, и фиксировались закраинами своих фланцев. От выпадения они удерживались специальной пластинчатой пружиной, которая утапливалась вниз при выдвижении гильзы из паза. В походном положении гильзы дополнительно закреплялись ремнями с пряжками. Отмечалось, что размещение боезапаса в самоходке удобное, что «способствует повышению скорострельности». Для облегчения заряжания гаубицы на цапфенной обойме закрепили специальные лотки для досылки снарядов.

Эскизные проработки самоходной гаубицы СГ-122, вид в плане. Апрель 1942 года (копия заводского чертежа).

Экипаж СГ-122 состоял из пяти человек: механика-водителя, командира, он же наводчик по горизонтали (располагался за механиком-водителем левым боком вперед), позади него так же боком по ходу машины располагался первый заряжающий, напротив командира правым плечом по ходу машины располагался наводчик по вертикали (гаубица М-30 имела раздельную наводку), а за ним также правым плечом вперед стоял второй заряжающий.

Для входа-выхода экипажа в машине имелось два люка. Основной размешался в корме рубки, а резервный находился перед наводчиком по вертикали.

Для того, чтобы защитить экипаж от пороховых газов при интенсивной стрельбе использовались противогазные маски, «соединенные шлангами двойной длины с забортным свежим воздухом, минуя противогазные коробки (к которым шланги присоединяются только в момент химтревоги». Если огонь велся с закрытых позиций, для вентиляции использовались открытые люки.

В установке имелось место для монтажа радиостанции 9-Р «Тапир» и ТПУ-4бис. Обязанности радиста должен был выполнять «малозагруженный номер расчета — вертикальный наводчик».

Отмечалось, что перевооружение «артштурмов» может быть осуществлено на заводе «при подготовленных деталях и нарезанной броне (из трофейных или разбитых танков) в течение 10–12 дней». По первоначальным прикидкам перевооружение не должно было требовать большой затраты станко-часов, так как «все детали простые и в большинстве выполняются огнерезкой и электросваркой».

В период с 20 по 30 июня 1942 года опытный образец СГ-122 прошел заводские испытания (на полигоне завода № 8 под Москвой). На них проверялись общая прочность конструкции и отдельных её узлов, удобство обслуживания самоходки, а также скорострельность, устойчивость при стрельбе и ходовые качества.

В ходе испытаний выяснилось, что время перехода самоходки из походного положения в боевое составляет от 19 до 27с, а время переноса огня по азимуту на углы 15, 45 и 90 градусов, разворотом машины на месте с грубым наведением орудия на новую цель при помощи визира с последующей точной наводкой по панораме и производством выстрела — от 16 до 22 с.

Проверка удобства работы орудийного расчета в противогазах при сильном задымлении боевого отделения показала, что это заметно не снижает работоспособности орудийного расчета. Задымление осуществлялось сжиганием в течение 15 минут в трех пустых гильзах, установленных на полу боевого отделения, промасленной ветоши «с накоплением дыма периодическим задраиванием люков». В это время экипаж находился в противогазах, соединенных удлиненными шлангами с наружным воздухом и «производил боевые действия при гаубице».

Испытания пробегом составили 75 километров по различным дорогам и бездорожью, и показали «удовлетворительные ходовые свойства шасси, его хорошие управляемость и проходимость через препятствия».

Опытный образец самоходной гаубицы СГ-122 во время заводских испытаний. Июнь 1942 года (ЦАМО).

В заключение отчёта говорилось, что самоходная установка СГ-122 выдержала заводские испытания и подлежит передаче на полигонные испытания.

Следует сказать, что руководство ГАБТУ КА отнеслось к испытаниям и перспективам серийного изготовления СГ-122 весьма прохладно. Например, на письме, направленном 2 июля 1942 года председателем арткома ГАУ Хохловым заместителю начальника ГАБТУ КА генерал-майору Лебедеву с просьбой о проведении ходовых испытаний СГ-122 на полигоне в Кубинке, последний написал следующую резолюцию:

«Это совершенно несерьезная затея „игра в испытания“. „Артштурмов“ у нас нет. из ремонта их не выпускают. Если починили 2–3 штуки, то необходимо их, не мешкая, направлять на фронт, как мы это делаем с трофейными танками, которых отремонтировали гораздо больше, чем „артштурмов“».

Спустя несколько дней. 11 июля, Лебедев направил Хохлову письмо, в котором писал:

«В связи с тем, что количество имеющихся трофейных немецких машин „Артштурм“, пригодных для дальнейшей эксплуатации (после ремонта) исчисляется единицами, считаю установку на них 122-мм гаубицы обр. 1938 г. и испытание опытного образца такой установки, нецелесообразным».

Тем не менее, полигонные испытания опытного образца СГ-122 по инициативе ГАУ КА прошли с 25 июля по 16 августа 1942 года на Софринском артиллерийском полигоне в объеме 234 выстрела и 50 километров пробега. В целом отмечалось, что кучность и скорострельность (при малых углах возвышения — 11–12 выстрелов в минуту, при больших — 5 выстрелов в минуту) у СГ-122 вполне удовлетворительные и практически соответствующие таковым для 122-мм полевой гаубицы М-30. В процессе ходовых испытаний отмечался недостаточный обзор с места механика-водителя (особенно вправо по ходу) и трудность вождения самоходки по пересеченной местности из-за смешения центра тяжести машины вперёд.

При изготовлении новых образцов СГ-122 комиссия, испытывавшая опытный образец, рекомендовала смонтировать откидные сиденья для экипажа и установить защиту панорамы гаубицы (в виде секторного броневого колпака).

Бронекожух защиты гаубицы М-30 серийного варианта СГ-122 (копия заводского чертежа (МС).

Несмотря на нежелание (в общем-то обоснованное) ГАБТУ КА заниматься СГ-122, руководство ГАУ КА и наркомата вооружения сумело «пробить» свою машину на самом верху. В результате, 19 октября 1942 года И. Сталин подписал постановление Государственного Комитета Обороны, которым предусматривалось изготовить 120 самоходок СГ-122 на «базе трофейных танков Т-3, Т-4 и „Артштурм“» и формировании из них десяти артдивизионов. Этим же постановлением утверждался график подачи ремонтных машин на завод № 592 со стороны ГАБТУ КА:

Октябрь — 20 штук;

К 15 ноября — 10 штук;

К 1 декабря — 20 штук;

К 15 декабря — 20 штук;

К 1 января 1943 года — 25 штук;

Итого до конца года — 95 штук.

Поперечный разрез (по боевому отделению) серийного образца СГ-122 (МС).

А так как такого количества трофейных шасси, пригодных к восстановлению, рембазы ГАБТУ КА не имели, 27 октября 1942 года командующие автобронетанковыми войсками всех фронтов получили следующий приказ заместителя наркома обороны генерал-лейтенанта танковых войск Федоренко: