Читать онлайн «История лошади в истории человечества». Страница 48

В середине 1790-х годов граф Орлов оборудовал на Донском поле в Москве скаковой круг длиной 2 версты 60 саженей (около 2260 метров). С мая по июль здесь устраивались скачки на денежные заклады. Вокруг этого скакового круга возникло первое скаковое общество, которое прекратило существование в 1860-х годах.

Первый скаковой ипподром в России построили, как ни странно, не в одной из столиц, а в городке под названием Лебедянь Тамбовской губернии (ныне административный центр Лебедянского района Липецкой области), который был одним из центров оживленной торговли. Произошло это в 1825 году, и этот год можно считать началом регулярных испытаний скаковых лошадей в России. В 1826 году здесь же, в Лебедяни, заработало скаковое общество. Официально Общество скаковой охоты было учреждено в 1831 году.

В художественной литературе XIX века можно встретить упоминание о клепперах — маленьких лошадках ниже 2 аршин, изредка достигающих роста 2 аршина 2 вершка (151 сантиметр). Название их происходит от немецкого слова со значением «кляча», которое встречается в немецких хрониках с XIV века. Клепперов разводят и в наше время на территории Эстонии. В России их использовали в упряжке или как верховых лошадей для детей и подростков.

Существует предание, будто по указу Петра в 1720 году или даже ранее, при Алексее Михайловиче, клепперы были завезены в Вятскую, Казанскую и Пермскую губернии. Согласно другому преданию, в 1374 году в эти места переселились новгородские колонисты с лифляндскими лошадьми. Как бы то ни было, вятские лошади — невысокие, крепкие, неприхотливые, обладающие, пожалуй, определенным изяществом — считаются потомками прибалтийских лошадей. В России они были очень популярны как лошади для почтовых троек. Но высокий спрос, массовый экспорт и метизация поставили существование породы под угрозу. Первые попытки спасения были предприняты еще в 1844 году, когда в Вятке открыли земскую случную конюшню; в 1885 году была открыта государственная заводская конюшня. Породу удалось спасти. Ее представителей демонстрировали на Всемирной выставке лошадей в Париже в 1867 году, а в 1880 году — в Роттердаме.

Еще одна местная русская порода, которую важно знать, — это мезе́нка. Свое название она получила в честь реки Мезень, которая протекает по территории современной Республики Коми и Архангельской области и впадает в Белое море. Регион этот отличается холодным климатом, почвы здесь плохие, вырастает на них трава, бедная питательными веществами. Условий для эффективного земледелия в регионе нет, хотя летом можно выпасать скот на заливных лугах. В таких условиях сформировалась мезенская лошадь, которую, как и вятскую, можно отнести к лесному типу. Впервые мезенок упоминает английский ботаник Традескант-младший, ехавший в 1718 году с Урала в Петербург. Это невысокие лошади с очень прочными копытами, устойчивые к холоду, способные даже обходиться зимой без конюшни за счет того, что к зиме они сильно обрастают шерстью и прибавляют в весе. Поскольку местная природа не баловала их питательной травой или сеном, мезенки способны есть почти все без ущерба для своего здоровья — опавшие листья, мох, древесную кору, грибы и даже сушеную рыбу, которой их подкармливали местные крестьяне в голодные зимы. Еще одна их характерная черта — отставленные вперед из-под корпуса передние ноги, благодаря чему они делают высокие шаги и хорошо торят дорогу в глубоких сугробах.

Согласно народному преданию, опальный фаворит царевны Софьи Василий Голицын, сосланный в Пинегу, бесплатно давал местным крестьянам под случку принадлежавших ему породистых лошадей, которые и повлияли на формирование мезенок. Известно, что Екатерина II с той же целью прислала в Архангельскую губернию двенадцать жеребцов из Дании (наверное, барочного типа), но, как считают современные ученые, их влияние на мезенскую породу сомнительно.

Тяжеловозов в России не было до XIX века, так как не было ни спроса на них, ни объективной в них необходимости: крестьянские хозяйства докапиталистической эпохи не производили столько сельхозпродукции, чтобы с нагруженной ею телегой не могла справиться обычная крепкая местная лошадка. Но в XIX веке благодаря заинтересованности государства в развитии сельского хозяйства начался ввоз в страну представителей европейских тяжелоупряжных пород — датских (ныне ютландская порода), бельгийских рабочих лошадей (брабансонов), английских (шайров), шотландских (клейдесдалей), а затем арденнских тяжеловозов из Бельгии и першеронов из Франции.

Першероны стали единственной породой тяжеловозов, которую начали разводить в России в чистоте и разводят до сих пор. Покупать лошадей постоянно за границей было дорого, а из всех пород такого типа именно першероны оказались наилучшим образом приспособлены к нашему климату.

Первой русской породой утяжеленных лошадей стал битюг. Порода получила свое название по реке Битюг, протекающей в Воронежской губернии. Выведена она была крестьянами, которые скрещивали местных рабочих лошадок с голландскими лошадьми и орловскими рысаками. Битюги были невысокие (152–154 сантиметра в холке), с мощным длинным корпусом, густой гривой и хвостом, с сильно обросшими ногами. Однако поскольку они не были тяжеловозами в полном смысле слова и не могли удовлетворить спрос на лошадей более тяжелого типа, их стали скрещивать с завозимыми из Европы тяжеловозами. В начале XX века порода исчезла, однако в коллективной памяти ее образ оставался еще долго. Битюгами стали называть любых тяжеловозов, что, в общем, неправильно — как с точки зрения из происхождения, так и с точки зрения типа.

Горных арденнов в России подвергли селекции, в результате чего они стали заметно отличаться от своих бельгийских собратьев. Так стала формироваться, говоря современным языком, отдельная породная группа, которую называли русскими арденнами. В 1900 году на выставке в Париже бурый арденнский Каравай русской селекции получил золотую медаль. К тому моменту в самой Бельгии арденнскую породу поглотили другие местные тяжеловозы — брабансоны. Позднее, уже при советской власти, в 30-е годы на основе русских арденнов была создана русская тяжелоупряжная порода — первая отечественная порода тяжеловозов.

Зачем в России потребовалось создавать своих тяжеловозов? Чем не устраивали русских бельгийские или шайрские кони? Одна из причин кроется в сырости конституции, плохой способности к акклиматизации в России и такой, казалось бы, мелочи, как мохнатые ноги: у всех европейских тяжеловозов нижняя часть ног в той или иной степени покрыта длинным волосом. На этот волос налипает грязь — климат у нас дождливый и почвы не такие, как в Европе, из-за чего грязи на дорогах больше. В грязи обитают микроорганизмы, вызывающие на постоянно влажной коже ног мокрецы — кровоточащие трещины. Лечить их сложно, а лошадь, у которой в этом месте постоянно болит кожа, не может работать. У першеронов щетки на ногах меньше, чем у тех же шайров, поэтому они и прижились в России. Еще меньше оброслость у русских потомков бельгийских арденнов. Правда, ростом эти лошади не вышли — в начале XX века он был в пределах 135–143 сантиметров.

В Российской империи проводились специализированные конные выставки. Первая Всероссийская конская выставка прошла в 1899 году в Москве, последняя — в 1910 году, проведенная совместно со Съездом коннозаводчиков. Выставки были разделены на секции: чистокровная верховая, верховая, рысистая, рабочая и типичная (в ней демонстрировали лошадей аборигенных пород).

В 1867 году лошади отечественной селекции демонстрировались на Всемирной выставке в Париже. Орлово-ростопчинские жеребцы Франт, Факел и Фазан, стрелецкий Бивуак, карабахский Хан и другие получили самые высокие оценки комиссии и вызвали большой интерес зрителей. Вот что сообщает В. И. Коптев: «Типичные лошади, особенно донец и кабардинец, удивляют собою опытных охотников, и они признают их за полукровных английских по их сухости, дельности, хорошим спинам и подпругам… Битюгом очень занимается публика и предпочитает его першеронам; многие спрашивают, на что же вводят в Россию першеронов?… Карабаха признают за кровного арабского, и Мерсье (французский полковник кавалерии. — В. К.) сказал мне, что в Алжире и даже в Аравии трудно найти лошадь с такою прелестною головою и правильными формами. Он очень красуется в выводке, и парижанки от него в восторге»[6]. Но пожалуй, самой эффектной и запоминающейся и одновременно самой показательной стала победа на Всемирной выставке в Париже в 1900 году: жеребец Ветер-Буйный (Ветерок — Ветреница) 1894 года рождения был признан лучшей упряжной лошадью мира.

Россию можно по праву назвать страной упряжной езды. В конце XIX — начале XX века даже сложилась поговорка: «В России верхом не ездят». Это, конечно, преувеличение, однако оно отражает огромную важность экипажной езды для страны по сравнению с ездой верховой.