Читать онлайн «Вожди и разведка. От Ленина до Путина». Страница 29

Тем временем Сталину были доложены данные разведок, поступавшие из Англии, Швеции и США, согласно которым немецкая оппозиция осуществляла зондирование подхода к американцам и англичанам, желая путем устранения Гитлера добиться сепаратного мира с западными союзниками.

Поэтому, когда Сталину в начале 1943 года доложили замысел операции против Гитлера и Геринга, он отклонил его не только в силу его абсурдности, но и в принципе:

— Зачем нам содействовать этим антисоветским планам? — сказал он. — Вместо ликвидации Геринга следует помочь поссорить его с Гитлером, что ослабит немецкую верхушку.

После этого руководители разведки (наверное, вздохнув с облегчением) от своих несбыточных планов отказались и пошли по более легкому пути: через возможности Стокгольмской резидентуры подбросили немецкой разведке материалы об антигитлеровских высказываниях Геринга и его «сомнительных связях» с разведорганами США и Англии. Вряд ли это способствовало ссоре между немецкими бонзами.

Но опасность сепаратных переговоров оппозиции с Западом сохранялась, и одним из ее претендентов на пост главы государства в случае устранения Гитлера был немецкий посол в Турции Пален, в прошлом разведчик и известный политический деятель. Поэтому Сталин дал приказ о его устранении.

Попытка покушения на Папена оказалась неудачной. Бомба взорвалась в руках у боевика-болгарина, а турецкая полиция арестовала и предала суду сотрудников советского посольства в Анкаре Корнилова и Павлова (псевдонимы). Суд тянулся долго, и настроения судей менялись в зависимости от положения на советско-германском фронте. Окончилось дело тем, что советских дипломатов освободили и выслали из страны.

Папен, напуганный покушением и к тому же получивший устное предупреждение, переданное через нашу агентуру, отошел от своей «миротворческой» позиции и больше не пожелал исполнять роль посредника в этом деле.

Не хватит места рассказать обо всех проблемах, которыми разведка, по указанию Сталина, занималась во время войны и сразу после ее окончания. Даже перечислить их не просто. Вот лишь некоторые из них:

Резидент внешней разведки в Швеции Зоя Рыбкина через свои связи способствовала проведению советско-финляндских переговоров в Стокгольме в феврале 1944 года и выходу Финляндии из войны.

Резидент внешней разведки в Болгарии Дмитрий Федичкин сыграл немалую роль в установлении надежных связей с антифашистским подпольем и помог в определении позиции советского правительства по отношению к Болгарии. Сталину было доложено 40 спецсообщений Софийской резидентуры. Сложность ситуации заключалась в том, что болгарское правительство фактически находилось в тесном союзе с Гитлером, а Англия и США — в состоянии войны с Болгарией, в то время как СССР и Болгария формально были нейтральными. Пользуясь этим, Черчилль намеревался оккупировать Болгарию, отстранив Советский Союз от болгарских дел. Решение Сталина об объявлении войны Болгарии (ноту об этом Федичкин вручил болгарскому премьер-министру Муравлеву 5 сентября 1944 года) было принято в самый оптимальный для этого момент и вызвало шок не только у болгарских и германских правителей, но и у Черчилля. Советские войска были встречены в Болгарии цветами и громом военных оркестров…

В Румынии действовала советская агентура, имевшая выходы на окружение молодого короля Михая. Была определена общая заинтересованность королевского двора и советского руководства в выходе Румынии из союза с Гитлером. Группа боевиков румынской компартии прямо в королевском дворце арестовала премьер-министра, лидера румынских фашистов И. Антонеску. Румыния перешла на сторону антигитлеровской коалиции. Позднее, по указанию Сталина, 18-летний король Михай был награжден высшим советским военным орденом Победы.

Сложным вопросом международных отношений был вопрос о будущем Польши. Об этом главы союзных держав творили еще в Тегеране. А затем в Ялте и Потсдаме. Сталин и советское руководство были хорошо осведомлены об английских планах в отношении Польши. Они разрабатывались в министерстве иностранных дел Великобритании, где ответственный пост занимал советский разведчик Дональд Маклейн, который знакомился с документами по польскому вопросу при их зарождении, знал мысли и намерения их авторов.

Значительную роль в разработке политической линии Великобритании по Польше играли английские спецслужбы, где советская разведка располагала такими источниками, как Филби, Блант и Кернкросс.

Советская разведка также имела агентуру в польском эмигрантском правительстве в Лондоне, имела доступ к его каналам связи с эмиссарами в Польше и командованием Армии Крайовой.

Все это способствовало принятию основных предложений Сталина по польскому вопросу на межсоюзнических конференциях. Одной из таких побед Сталина стало принятие союзниками его требования о включении Львова и территорий вокруг него в состав СССР.

Сейчас, ретроспективно обращаясь к этим событиям и используя терминологию древней истории, можно сказать, что это была «пиррова победа», а Львов стал «Троянским конем». История не знает сослагательных наклонений, но можно предположить, что если бы Львов и Галиция достались Польше, то события 1990-х годов развивались бы иначе, самостийники не добились бы того, чего они добились, и еще неизвестно, смогли бы они и их приспешники развалить Советский Союз…

И, конечно же, огромную роль в годы войны сыграла военная и внешняя разведки, выполняя задания Сталина по добыче атомных секретов. Но этому их достижению посвящается следующая.

О том, как советской разведкой добывались секреты атомной бомбы написано так много, что едва ли стоит повторяться. Напомним лишь основные вехи «атомной истории» и моменты, связанные с именем Сталина.

В начале и середине 1930-х годов ученые как на Западе, так и в Советском Союзе занимались изысканиями в области атомной энергии. Весной 1939 года группа американских ученых передала в правительство письмо об их обеспокоенности уровнем немецких разработок в этой области. Однако правительственные чиновники посчитали идею использования невидимого атома в военных целях фантастикой в духе голливудских фильмов-катастроф. Письмо погрязло в бюрократических архивах.

Но ученые не унимались. Бежавший в годы фашизма в Америку венгерский физик Сциллард убедил Эйнштейна написать Рузвельту письмо. В нем указывалось на «возможность появления бомб нового типа на основе атомной энергии, обладающих огромной разрушительной силой».

Рузвельту письмо было передано нью-йоркским банкиром Саксом 11 октября 1939 года, когда в Европе уже шла Вторая мировая война.

Президент немедленно отреагировал и поручил своему адъютанту Уотсону связать Сакса с нужными людьми. Так был создан Совещательный совет по урану, который начал предварительные исследования о возможности создания атомного оружия. Рузвельт уведомил об этом, как и о том, что подобные работы, возможно, ведутся и в Германии, Черчилля, которого это известие чрезвычайно обеспокоило. Он запросил министра авиации: «Умоляю сообщить, какова вероятность того, что атомные бомбы посыплются на Лондон?».

Рузвельт и Черчилль согласовали характер совместных действий, придавая огромное значение работе разведок. Черчилль, в частности, поручил изучить реальность «срыва методами тайной войны возможных усилий нацистских ученых и одновременного обеспечения приоритета за Англией в разработке атомной бомбы».

Забегая вперед, скажем, что в 1941 году начальник чехословацкой разведки полковник Моравец передал союзникам первые данные о немецких экспериментах с «тяжелой водой» в Норвегии. Это была очень важная информация, свидетельствующая о том, что немецкий проект находится в стадии технологической реализации.

Английская разведка немедленно приняла меры. В Норвегию было заброшено несколько диверсионных групп, одной из которых удалось взорвать завод по производству «тяжелой воды». Но немцы восстановили его. Завод периодически бомбили, но без большого успеха, и все же продолжал работать. Наконец диверсантам удалось потопить судно, перевозившее запасы «тяжелой воды» за несколько месяцев работы. А затем и авиация доделала свою работу. Немецкая программа производства атомного оружия была сорвана.

В 1941 году по указанию Черчилля в Англии был принят проект, получивший кодовое наименование «Тьюб Эллойз» («Трубный сплав»). Под этим именем скрывался комплекс мероприятий, направленных на создание английской атомной бомбы. К работам по этому проекту были привлечены лучшие английские и зарубежные физики-эмигранты. В их числе и выдающийся германский ученый, коммунист, Клаус Фукс.

Исследования в области ядерной физики успешно велись и в СССР. Но, уже начиная со второй половины 1930-х годов, они начали отставать от мирового уровня, но не из-за неспособности ученых, а по причинам идеологическим, а может быть, и бюрократического порядка. В 1936 году сотрудников Физико-математического института в Ленинграде, возглавляемого Иоффе, критиковали за то, что их исследования «не имеют практической перспективы». Как вспоминал академик Флеров, даже «Курчатов не считал возможным дальше тратить усилия на ядерную физику, которая в тот момент казалась ему чем-то слишком уж далеким от жизни, от войны…»