Читать онлайн «Вселенная Разумная». Страница 29

Очень интересный и четкий снимок был сделан в Крыму. В данном случае оператор хотел сделать обычный ландшафтный снимок крымского предгорья и визуально не наблюдал ничего необычного. Однако на позитиве получилось очень четкое изображение совершенно черного (снимок черно-белый), непрозрачного объекта в форме горизонтально расположенного длинного воздушного шара с несколько волнистой поверхностью и слабыми световыми бликами на ней.

Размышляя над природой этих созданий, обычно определяемых в англоязычной литературе термином, предложенным Д. Констеблем, — криттеры — твари, Д. Бокконе выдвигает предположение об их глубочайшей древности: «Существование этих структур, состоящих из материи в самой разреженной форме… этих форм жизни, способных изменять свою плотность и переходить от одной степени видимости к другой, от областей спектра, воспринимаемых фотопленкой, до полной физической плотности и видимости для нашего глаза, их существование открыто не сегодня. Оно известно с древних времен, когда такие формы жизни обозначались многозначительными терминами «Сияющих», «Дэва», «Стихийных духов»… Сейчас кажется вполне естественным связать эти объекты — живые существа с эфирными существами, способными летать, проходить через электрические превращения и распоряжаться человеческой жизнью, о которых говорится в легендах и мифологических преданиях, восходящих к эпохе неолита, или же с летающими объектами и существами, искусно изображенными на стенах франко-испанских пещер человеком палеолита. И не будет чересчур смелым предположить, что сама ветвь развития, приведшая к таким эфирным формам жизни, гораздо древнее большинства форм жизни на Земле и восходит, быть может, к той эпохе, когда Земля была больше газообразной и плазматической, чем твердой».

Я не знаю, читал ли Бокконе книги К. Э. Циолковского, ведь его работы по философии мало известны и на родине — впрочем, это ни о чем не говорит: Циолковский может быть лучше известен зарубежному читателю, чем нашему, как говорится, «нет пророка в одном отечестве». Меня же поразило удивительное сходство мыслей. К. Э. Циолковский пишет: «… материя не сразу появилась такой плотности, как сейчас. Были стадии несравненно более разреженной материи. Она могла создать существа, нам сейчас недоступные, невидимые. Сзади нас тянется бесконечность времен. Сколько было эпох, сколько случаев для образования разумных существ, непостижимых для нас! Каково их влияние на нас, каковы их отношения между собой — мы не знаем.

Есть факты, которым мы не верим, пока они не коснутся нас самих.

Они говорят за вмешательство каких-то непонятных сил в человеческие поступки».

Миллиарды лет назад, когда зарождалась наша планетная система, в ярком свете и буйстве энергии молодого Солнца на новорожденных планетах в хаосе и катаклизмах материи зарождались непостижимые формы жизни.

Снова обернемся назад. В древних тибетских книгах и в дошедшем до наших дней учении толтеков, называющих себя «видящими», говорится о множестве рас, населяющих Землю. В учении видящих говорится и о бесчисленном количестве «великих полос или диапазонов эманаций», организующих материю. Видящие считали, что из всего множества диапазонов эманаций на Земле действуют только 48 — и только восемь из них производят жизнь, одна из которых органическая; другие же семь создают жизнь неорганическую.

Плазменная жизнь, радиобы Рут Дроун да хойловские облака — вот и все, что мы можем представить себе при сегодняшнем уровне развития науки. Но величайшее философское прозрение, говорящее о неисчерпаемости материи в противоположность появляющимся в каждую эпоху ученым, ставящим предел этой неисчерпаемости, открывает путь к пониманию возможности существования материи в удивительных состояниях — с поразительнейшими свойствами — и число форм жизни, достроенных на основе таких состояний материи, столь же неисчерпаемо, как и сама материя.

Фотографии плазмоидов, полученные Бокконе и другими, их метки на всевозможных приборах не отражают, видимо, их истинную физическую природу, а представляют собой всего лишь следы взаимодействия с нашим миром.

Эти древнейшие на Земле расы сосуществуют с новичками — белковыми малоподвижными и холодными расами растений, животных и людей. Мы не замечаем никакого взаимодействия, и это поощряет нас считать себя чем-то вроде потомков Великих Белых Переселенцев, давным-давно забывших, на чьей земле они живут. Но было бы опрометчивым считать; что такого взаимодействия нет совсем, ибо история рода человеческого, при беспристрастном взгляде на нее, лишена внутренней логики, мотиваций и целевых установок и видится спектаклем, разыгрываемым извне.

Бесчисленные формы жизни населяют космос, и это, казалось бы, должно создавать возможности для разрешения парадокса Ферми: «Где хоть кто-нибудь?» Определим понятие о контакте. В самом общем виде под контактом можно понимать любую форму движения материи, в которой принимают совместное и взаимно влияющее участие две или более материальные системы. Следовательно, с этой точки зрения контактами могут считаться и столкновения шаров, и смешение растворов, и река, текущая в своих берегах, и замыкание электрических проводов, и человек, ведущий братоубийственную войну, и он же, смотрящий на звезды, и многие другие примеры взаимодействий. (К вопросу, почему можно считать взаимовлиянием и последний, и подобные ему примеры, я вернусь несколько позже.) Следует отметить, что любой реальный контакт, кажущийся элементарным, всегда является комбинацией различных видов движения материи. Такой простейший пример, как столкновение движущихся шаров, содержит частности, которые не позволяют считать его чисто механическим. При столкновении выделяется некоторое количество теплоты, происходит взаимный теплообмен, а также теплообмен с окружающей средой. Столкнувшиеся шары некоторым, вполне определенным образом обмениваются моментами количества движения и разлетаются в разные стороны, имея определенную информацию друг о друге.

Говоря о контактах между цивилизациями, мы обычно подразумеваем один из частных, идеализированных случаев контакта-информационное, одно-, двух-, или многостороннее взаимодействие между цивилизациями. Этому определению контакта явно не хватает четкости. Во-первых, информационное взаимодействие, как показано на примере сталкивающихся шаров, присуще системам, которые весьма затруднительно считать цивилизациями. Во-вторых, более важной причиной полученной нечеткости является неопределенность самого понятия цивилизации. Формулирование приемлемого и однозначного определения цивилизации крайне сложно, а может быть, и невозможно в связи с тем выводом, который был получен выше — о существовании бесконечного, даже в рамках синтезированного определения, множества форм жизни, которое будет неминуемо порождать бесконечное число путей развития и, как следствие, организации или объединения существ и которые можно, по-видимому, определить как цивилизации, но вряд ли удастся описать единой, корректной и всеохватывающей формулой.

Более плодотворной оказывается попытка выделения в контактной или предконтактной ситуации чисто эмоционального фактора, присущего хотя бы одной из контактирующих сторон: это рождаемое страстью к познанию стремление к контакту. В самом деле, газовый поток, натыкающийся на препятствие, вовсе не испытывал никакого стремления к получению информации об этом препятствии, но он ее получает и перестраивается на основе этой информации, образуя каждый раз известные картины газодинамических спектров.

Итак, контакт между различными системами или формами жизни или цивилизациями можно определить как стремление одной системы к получению информации о другой системе, вне зависимости от того, имеет ли это стремление сугубо прагматический или неопределенно-познавательный характер, что может пониматься просто как любопытство.

Но что или кого, собственно говоря, мы ищем и ждем? Ответ предельно ясен — и умеренные, солидные, носящие порой даже академические титулы ученые-контактологи, и с горящими глазами энтузиасты НЛО ждут примерно одного и того же: антропоморфное — для первых, или с некоторой долей жутковатости — для вторых, существо, прибывающее на построенном на основе твердых, раз и навсегда установленных физических принципах аппарате, сделанном, правда, из невиданных на Земле материалов — для первых, и нарушающем все и всяческие законы физики светящемся шаре — для вторых. То есть представляем себе что-то вроде картины прибытия умопомрачительного и всесильного принца из неведомой страны ко двору Людовика XIV на реактивном «Конкорде».