Читать онлайн «Как стать полиглотом». Страница 5

Языки надо беречь, и это не только общее пожелание относительно культурной политики. Это дело каждого из нас. У одного в памяти сохранились украинские или татарские слова языка, на котором говорила бабушка, у другого – какой-то освоенный в отпуске или дальней командировке диалект… Все это – богатство, которое нужно если не умножать, то уважать. И уж во всяком случае не позволять сыну бездумно проскочить мимо напевной речи «Слова о полку Игореве» в спешке школьной программы.

Такая вот экология языков. Ну а кроме этого общего вывода мы имеем основание вывести и один частный. Он состоит в том, что полного успеха здесь быть не может: ведь выучи 2–3 языка или 10–15 – все равно это в принципе равнозначно по отношению к тысячам существующих языков. Большая ли разница – освоить 1/1000 или 1/200 от их числа? Впрочем, о тысячах говорить серьезно не стоит – прежде всего потому, что 2/3 из них не имеют письменности. Учтем даже то, что из оставшейся трети лишь 500 языков удовлетворительно описаны. Выучил ли хоть один, самый гениальный, полиглот по крайней мере большую их часть? Если опираться только на строго документированные данные последних двух веков, то мы можем вспомнить прежде всего Л. Шютца, дошедшего до 270 языков. Немногим уступили ему датчанин Р. Раск – 230 и англичанин Дж. Боуринг – 200. Далее идут полиглот из ГДР Г. Гестерман – 123, итальянцы Дж. Меццофанти и К. Тальявини – от 100 до 120 языков, а замыкает список наш современник Ж. Шмидт, освоивший 66 языков.

Как видите, при самой большой форе, данной полиглотам, лишь самые феноменальные из них приблизились к отметке 1/2 тех языков, которые реально можно освоить по книгам. А это означает, что любой из них все равно делал то же, что и обычный человек, – выбирал самый нужный для себя язык. По возможности сократить число языков, которые хотелось бы изучить, – это умение, к которому мы и перейдем.

До сих пор мы говорили о возможностях, которые лежат на поверхности. Для того чтобы достичь качественного перелома в своих отношениях с языками, подойдет любая возможность, предоставленная жизнью. Но дальше, чтобы овладеть речью по-настоящему, нужно приложить время и труд, купить словари или поступить на курсы. И дабы не тратить сил зря, надо сразу и точно выбрать объект их приложения. Размышляли на эту тему многие. То есть справлялись при случае с многоязычной ситуацией, были полиглотами в самом широком смысле почти все.

Но систематически приступали к изучению чужого языка не так много людей – не более чем каждый восьмой житель нашей планеты свободно владеет иностранным языком. И что самое неприятное: будь ты даже асом в одном языке – взяв в руки простейшую газету на другом, вряд ли что-нибудь поймешь. Поэтому нужно выбрать для изучения такой язык, который пригодился бы в жизни больше всего. Но многие ли могут точно рассчитать хотя бы собственную жизнь лет на 20 вперед, не говоря о детях, которые только поступают в школу? Что и говорить, задача трудная, но разрешимая.

По подсчетам одних полиглотов, 11 языков по числу говорящих на них охватывают 2/3 населения земного шара. Другие полиглоты поправляют их, утверждая, что таких общераспространенных языков немного больше – 14. Но даже эта цифра очень невелика. Вдумайтесь: в любой точке земного шара не менее 6 человек из 10 говорят на одном из этого небольшого количества языков! Причем на деле внутри этого скромного числа есть родственные группы, так что, зная один язык из такой группы, при незначительном усилии можно понять и несколько близких к нему. Познакомимся с ними.

Первая семья – индоевропейские языки, названные так потому, что они распространились на огромной территории прежде всего Индии и Европы. Сюда относится русский язык, дающий ключ ко всем славянским, но тесно связанный и с другими своими родственниками – немецким и английским, а также французским, испанским, португальским. Английский мы поставили посредине, поскольку его строй очень близок к немецкому, но по разным историческим причинам до 45 процентов самого обычного английского текста заполнено французскими по происхождению словами. Ну а понимание между испанцем и португальцем ничуть не хуже, чем между русским и болгарином, если каждый будет говорить на своем языке.

В эту же семью входят и близкородственные индийские языки. К ним относятся лишь недавно разделившиеся хинди и урду, а также бенгальский.

Языком, широко распространенным от африканского побережья Атлантики до Индии, является могучий представитель семитской семьи – арабский. А несколько севернее, на огромной территории от Босфора до Якутии, расположились народы, говорящие на очень близких друг другу тюркских языках, так что понять соседа всегда нетрудно. Сюда относятся такие языки, как турецкий или узбекский. А Дальний Восток представлен двумя совершенно непохожими языками, которые сближены иероглифической письменностью, – японским и китайским.

Чтобы достигнуть таких позиций, каждый из языков прошел сложный путь с захватывающей историей. В общем, это отразилось на их распространении. К примеру, языки Азии обычно занимают компактную целостную территорию, а европейские, такие, как английский или французский, разбросаны по всем материкам за счет колонизационной политики. В современном мире, где политически зависимых стран остается все меньше, названные языки на равных правах повышают свое значение. Служа во многих случаях языками-посредниками, они принимают на себя качественно новые функции и становятся мировыми языками. Так называемый клуб мировых языков, объединяющий языки, официально принятые ООН в качестве рабочих, постоянно расширяется, и это положительная тенденция.

Итак, один подход к тому, как выбрать полезный для себя язык, мы нашли. Существенным его недостатком является только то, что мы опирались лишь на число говорящих, но ведь есть и масса других мотивов, по которым человек усаживается за словари. Всего, конечно, не угадаешь, но какие-то 5–6 запросов у людей, наверное, будут все-таки общими. И здесь нам на помощь приходит опыт бывалых полиглотов, обобщенный известным знатоком языков М. Пеи. Внутри диаграммы, которую вы видите перед собой, отражены те факторы, которые делают язык ценным для изучения. В каждом секторе проставлены примерные оценки их сравнительной важности, полученные в результате бесед с людьми, взявшимися за освоение языков. Начнем знакомство с нижнего левого сектора нашей диаграммы. Мы только что занимались именно этим: оценивали языки по тому показателю, как много людей на них говорит. Этот фактор один составляет не менее четверти значения каждого языка (или еще можно так сказать, что из каждых 100 человек 25 взялись за данный язык потому, что на нем говорит много народу).

В верхнем правом углу стоят примерно равнозначные: торговый статус (12%) и промышленный вес (13%). К примеру, японский уступает китайскому по числу говорящих, но он обслуживает так высоко развитые промышленность и торговлю, что это уравновешивает оба языка, а для специалиста по электронике или химии делает японский неизмеримо более важным.

В верхнем левом углу отражено культурное значение языка (10%), несколько ниже – значимый уровень грамотности (остающийся пока проблемой для многих стран «третьего мира»). Сюда же относится и сравнительная трудность языка и письменности (8%). Наконец, военно-политический статус (7%). Здесь мы считаем нужным поправить М. Пеи: сегодня следует ориентироваться только на мирное сосуществование. Поэтому тут будем говорить лишь о политическом весе. Вот, к примеру, финский язык. Страна, где на нем говорят, уступает скандинавским соседям и по числу говорящих, и по хозяйственному развитию. Однако постоянные усилия Финляндии в налаживании мира и коллективной безопасности – вспомним хотя бы Хельсинкское совещание – существенно повысили ее престиж.

В нижнем правом углу диаграммы обозначен научно-технический статус языка (12%), а также распространение в мире (13%). Последнее не нуждается в пояснениях. Например, итальянский язык при всей его неоценимой культурно-исторической значимости сейчас замкнут рамками одной страны. А его сосед и родственник – испанский – чувствует себя как дома не только в Европе, но и в Латинской Америке, Африке, кое-где в Азии.

Ну вот, а дальше надо выбирать. Делается это так: берете в руки энциклопедию или какой-нибудь достаточно подробный справочник типа популярного у нас «Страны мира» и внимательно ищете там сведения об интересующем вас языке. Затем напротив каждого сектора нашей диаграммы ставите знак +, если данный признак есть, и знак −, если им можно пренебречь, и потом складываете те проценты, против которых стоит плюс. Представим себе для большей наглядности какой-нибудь реальный случай. Вот, к примеру, мой знакомый, учащийся строительного техникума. Съездив на экскурсию в Таллинн, он заинтересовался эстонским языком и вернулся в Ленинград с самоучителем. Перед тем как сесть за занятия, он спросил меня, насколько значим этот язык в современном мире. Вместо ответа я предложил ему построить диаграмму. Вот как мы рассуждали.