Читать онлайн «Медики шутят, пока молчит сирена». Страница 24

Там же. С. 168

«Есть люди, которые смотрят на мир и его записывают, учитывают. А есть, которые, как трава растут, их большинство, и Бог с ними! И вот, понимаете, один смотрит: растет горох, и думает, когда он вырастет, пожрать. А другой смотрит — записывает. Вот этот другой — Грегор Мендель, он основал генетику. А те, которые жрали горох — их были миллиарды».

Академик Андрей Воробьев. С. 789

«Доктор Христиан Эйкман состоял в должности тюремного врача в городе Батавии (ныне Джакарта), в столице Нидерландской Индии. Он обратил внимание на то, что куры, обитавшие на тюремном дворе, ведут себя иначе, чем их родственницы, живущие „на свободе“. Пройдя несколько шагов, тюремные куры останавливаются, вытягивают крылья и судорожно искривляют шеи, словно в припадке конвульсий. Этих кур кормили отбросами тюремной кухни. Их странные движения напоминали Эйкману симптомы ужасной болезни, ширившейся в тюрьмах, называемой туземцами „бери-бери“ и поражавшей множество жертв. <…> Эйкман стал расспрашивать тюремных врачей. Оказалось, что бери-бери царит в тех тюрьмах, где заключенных кормят хорошо очищенным рисом, а в тюрьмах, где из-за экономии заключенным подают плохо очищенный, „желтый“ рис, эта болезнь совершенно не известна. Из этого Эйкман заключил, что от болезни спасают отруби и внешние оболочки рисовых зерен. Об этом он в 1890-х гг. написал в одном из голландских журналов. Однако его статья осталась незамеченной. В те времена врачи, в эпоху расцвета бактериологии, видели, как правило, причину болезней в микробах.

В 1911 году, журнал со статьей Эйкмана попал в руки польского ученого Казимежа Функа, который решил проверить предположение тюремного врача из Батавии. Функ некоторое время кормил подопытную стаю голубей лишь очищенным рисом и, одновременно, контрольную стаю — плохо очищенным, с отрубями и оболочками. Вскоре первая стая голубей заболела, причем симптомы болезни весьма напоминали приведенные Эйкманом, тогда как контрольные птицы остались вполне здоровыми. Тогда Функ стал добавлять к очищенному рису рисовые отруби и внешние оболочки, оставшиеся от риса после его очистки, и все птицы из подопытной стаи выздоровели. Теперь уже не было сомнения, что в отрубях и во внешней оболочке рисовых зерен есть какое-то вещество, недостаток которого в организме приводит к нарушению деятельности нервной системы. После множества кропотливых исследований Функ сумел выделить это вещество из оболочки рисовых зерен. Достаточно было добавить некоторое количество найденного вещества в корм, чтобы больные голуби выздоравливали от бери-бери, подобно тому как выздоравливали от добавки в пищу отрубей и остатков от рисоочистки. Поскольку вещество, найденное Функом, содержало в себе аминокислоты, Функ назвал его „витамином“, то есть живительной аминокислотой. С тех пор все вещества, находящиеся в пище в весьма малых количествах, но необходимые для правильной работы организма, стали называть витаминами, хотя позже ученые убедились, что они не всегда содержат аминокислоту. Позднее ученые пришли к выводу, что ряд болезней и прежде всего рахит и цинга тоже возникают при отсутствии в пище витаминов определенного вида. Исследования Функа привели к обособлению вопросов питания в отдельную отрасль науки. <…> Таким образом, Функ стал основоположником обширной и важной науки о витаминах. Что касается Христиана Эйкмана, то за заслуги в области открытия витаминов ему в 1929 году была присуждена Нобелевская премия».

Сульфаниламиды были получены еще в начале XX века в качестве новых стойких красителей. Но только в 1935 г. немецкий врач Герхард Домагк обнаружил мощную антибактериальную активность сульфаниламидов, что позволило, например, в разы снизить смертность от воспаления легких и ангин. А произошло это так. В 1929 году Домагк был назначен профессором университета в Мюнстере и руководителем научной лаборатории германской фармацевтической фирмы «Баер». В 1932 году химический трест И. Г. Фарбен Индустри поглотил эту фирму и получил патент на краситель красного цвета, содержащий серу, которому присвоил название «пронтозил». Интуиция врача и исследователя подтолкнула Домагка скармливать пронтозил тысячам подопытных мышей, зараженных стрептококками, и ни одна из мышей не погибла. <В СССР пронтозил стал широко известен как красный стрептоцид.> Для практического применения чудесного лекарства необходимо было испытать его действие на стрептококках людей. Домагку пришел на помощь несчастный случай. Его малолетняя дочь уколола палец; образовался нарыв, и началось заражение крови. Девочку поместили в больницу, хирурги очистили нарыв, но заражение не проходило. Положение становилось все хуже. И Домагк дал дочери пронтозил, после чего девочка быстро выздоровела. Красный стрептоцид вскоре завоевал огромную популярность, однако со временем обнаружились и некоторые осложнения, с ним связанные. Тогда был приготовлен белый стрептоцид, затем еще ряд лекарств типа сульфаниламидов. До изобретения антибиотиков сульфаниламиды спасли сотни тысяч жизней от воспалений различных типов, в том числе менингита, гонореи, стафилококковых инфекций, при пневмониях. Дело в том, что сульфаниламиды по химическому строению весьма близки к парааминобензойной кислоте, которая необходима для размножения кокковых бактерий. Благодаря этому сходству сульфаниламиды захватываются микробами и вытесняют необходимую им парааминобензойную кислоту, прерывая тем самым цикл их размножения. В 1939 году Домагку была присуждена Нобелевская премия. Вопреки запрету Гитлера ученый принял премию, за что был брошен в тюрьму. Кстати, во время начавшейся вскоре войны миллионы солдат противоборствующих сторон были спасены именно благодаря сульфаниламидам.

Фредерик Грант Бантинг был хирургом в пригороде Торонто в Канаде. Как-то его внимание привлекла статья германского ученого, доктора Оскара Минковски, который удалил у подопытной собаки поджелудочную железу. Это происходило жарким летом 1899 года. На следующий день после удаления железы Минковски заметил, что к моче оперированной собаки слетаются рои мух. Анализ мочи установил, что в ней содержится огромный процент сахара. После операции собака испытывала жажду, выпивала огромное количество воды. Кроме того, ее томил голод, но, несмотря на большое количество поглощаемой пищи, собака худела и погибла уже через десять дней.

Бантинг лихорадочно пытался найти в строках этой статьи решение странной загадки: ведь эти симптомы встречались и у людей, умиравших от диабета. Но у них ведь поджелудочная железа на месте! Проснувшись утром следующего дня, он уже принял решение: он не будет больше работать хирургом. Бантинг отправился к профессору физиологии Маклеоду и сказал, что интересуется поджелудочной железой. Изучив всю доступную ему литературу, он пришел к выводу, что клетки островков Лангерганса, находящиеся в поджелудочной железе, каким-то образом влияют на усвоение сахара организмом. Он пришел просить профессора помочь ему разобраться в этом. Маклеод улыбнулся и стал говорить смущенному Бантингу, сколько лет труда надо затратить на это. Он спросил:

— Так что же Вы, коллега, хотите от меня?

— Я хочу получить опытного помощника, десять собак на восемь недель и немного места в вашей лаборатории, — ответил Бантинг. Профессор испытующе посмотрел на посетителя. Кто знает, возможно, его поразила вера в успех, бившая из глаз молодого фанатика? Он согласился дать все это Бантингу. Стоял июль 1921 года. Из восьми недель, отпущенных Бантингу по его просьбе, прошло уже семь. За это время он делал операции, подвязывая собакам протоки, подводящие сок поджелудочной железы. Железа, лишенная возможности действовать нормально, должна выродиться. Бантинг намеревался использовать такие деградированные железы, лишенные пищеварительных соков, но — как он предполагал — с сохранившимися островками Лангерганса, для лечения собаки, которой предварительно удалил поджелудочную железу, чтобы убедиться, выживет ли оперированный пес. Вместе с Чарлзом Бестом, студентом медицины, им, в конце концов, удалось получить деградированную поджелудочную железу. Бантинг растер ее с физиологическим раствором и ввел под кожу собаке, умиравшей от сахарного диабета после оперативного удаления поджелудочной железы. Этим удалось предотвратить смерть собаки.