Читать онлайн «От знахаря до врача. История науки врачевания». Страница 83

Образованные люди нашего времени – это первобытные люди, сумевшие усилием своего интеллекта и обучением подчинить разуму свои инстинкты и эмоции. Дети, рожденные цивилизованными людьми, в сущности, ничем не отличаются от детей первобытных народов. Если современному ребенку не дать образования, не воспитывать и не учить его, то из него вырастет первобытный дикарь. Любой ребенок в первые один-два года жизни, даже если он живет в доме цивилизованных родителей, есть не более чем животное, звереныш. В так называемых естественных условиях из такого ребенка неизбежно вырастает грубый дикарь. Продвижение к цивилизованному состоянию зависит от обучения, воспитания и образования.

Нет ничего удивительного в том, что рациональная медицина имеет противников. Внутренняя природа человека такова, что он почти интуитивно верит в первобытную медицину, и побороть эту интуицию можно только образованием и разумом. Многие люди, имеющие гуманитарное или религиозное образование, никогда не учились логически мыслить о вопросах, касающихся здоровья. Они не понимают принципов науки и, следовательно, в жизни руководствуются чувствами и мнениями, за которые цепко держатся, так как это вопрос не знания, но веры. Точно так же дикари, соприкоснувшись с современной цивилизацией, усваивают ее удобства и ее пороки, но не усваивают ее религию или ее медицину. Эти люди носят удобную одежду, ездят в автомобилях, едят консервированную пищу, но в душе остаются дикарями. Они придерживаются философии своих предков и втайне склонны приносить жертвы злым духам и обращаться к колдунам.

Таким образом, рациональная медицина предусматривает отказ от глубоко укоренившихся первобытных верований. Степень развития цивилизации есть самое верное мерило интеллектуального прогресса человека. Если цивилизация находится на подъеме, то рациональная медицина замещает колдовство и шаманство; если же цивилизация переживает упадок, то начинается противоположно направленный процесс.

Переход от первобытной медицины к рациональной медицине можно наблюдать у многих древних народов. Пророк Моисей ввел у евреев рациональные санитарные нормы. Для той стадии развития цивилизации было характерно, что Моисей встроил гигиенический кодекс в религию еврейского народа. Гигиена стала религиозной обязанностью, а священники первыми санитарными полицейскими.

Древние греки первыми в мире отделили рациональную медицину от религии. До этого греческая медицина находилась под религиозным контролем; Асклепий был богом врачевания. По мере развития медицины храмы, где поклонялись Асклепию, превратились в санатории, где ухаживали за больными. Жрецы лечили болезни такими сугубо практичными методами, как отдых и диета, но разумно не брали на себя ответственности за исход. Жрецы считали, что успех или неудача лечения целиком и полностью определяются волей богов. В V веке до н. э. величайший врач всех времен Гиппократ произвел решительную реформу храмового культа исцеления. Под руководством Гиппократа медицина, впервые в истории, была отделена от религии. Гиппократ освободил богов от ответственности за болезни и возложил ее на человеческие плечи. Воля богов перестала охранять человеческое невежество; состояние здоровья человека стало проблемой самого человека, и именно он должен был искать способы помочь себе. История медицины со времен Гиппократа до наших дней отражает меру ответственности, какую брал на себя человек в разные периоды этой истории.

Гиппократ не только отделил медицину от религии; он придал рациональной медицине ту форму, в какой она продолжает существовать и в наши дни. Он заложил определенные научные принципы, на которых строилась современная медицина. По сути, эти принципы заключаются в следующем:

1. Абсолютным авторитетом обладают только факты.

2. Факты добываются путем точных наблюдений.

3. Выводы делаются только на основании фактов.

Один из афоризмов Гиппократа вошел в медицинскую литературу всех народов. Гиппократ восстает против догм и необоснованных мнений, говоря: «Жизнь коротка, искусство вечно, случай текуч, впечатления обманчивы, а суждение трудно». Гиппократ был скромен, ибо сознавал ограниченность человеческих возможностей, но полагал, что человек способен открывать законы природы путем наблюдения и непредвзятого суждения.

Гиппократ был первым врачом, который начал дифференцировать болезни. До Гиппократа все недуги считались одной большой болезнью. Разнообразию симптомов не придавали никакого значения. Все они, по мнению древних врачей, указывали на одно общее расстройство. Однако Гиппократ понял, что определенные симптомы связаны между собой и что у больных с одним сочетанием симптомов болезнь течет не так, как у больного с другим их сочетанием. Он, например, понял, что молодой человек, страдающий слабостью, впалые и бледные щеки которого временами вспыхивают лихорадочным румянцем, а тощее тело сотрясается сухим мучительным кашлем, скорее всего, не умрет сразу. Он будет медленно умирать, если не будет проводить время на загородных холмах, лежа на ярком солнце. Сегодня врачи называют эту болезнь туберкулезом и назначают такое же лечение, как Гиппократ, считая, что человек с тяжелой лихорадкой, болью в груди и бредом не будет медленно умирать, так же как и юноша, которого Гиппократ отправил загорать на загородные холмы. Такой больной через несколько дней либо умрет, либо резко выздоровеет. В этой ситуации Гиппократ рекомендовал охлаждение, питательное питье, свежий воздух и постельный режим. Описания болезней, оставленные нам Гиппократом, основаны на остром и тщательном наблюдении, они до сих пор остаются образцом клинических описаний. После Гиппократа точные наблюдения были введены в медицинскую практику только через восемнадцать веков.

Гиппократ пытался отвратить медицину от пустых спекуляций и наставить ее на путь точных наблюдений и выводов, продиктованных здравым смыслом. «Знать – это одно; верить, что знаешь, – совсем другое. Знать – это наука, но верить, что знаешь, – это невежество». Гиппократ указал медицине трудный путь, ибо он требовал от врачей интеллектуальной честности. Только люди высшего типа обладают разумом, независимостью, честностью и мужеством признавать свои ошибки и без предубеждения искать истины. В назидание потомству Гиппократ оставил нам описания не только своих успехов, но и неудач.

Гиппократ жил в эпоху высочайших достижений греческого гения в искусстве, литературе, управлении и науке. Он жил в одно время с Периклом и незадолго до Платона и Аристотеля. После этого блестящего периода начался упадок цивилизации, и упадок этот наиболее драматично проявился в медицине. Толчок, данный медицине Гиппократом, сохранял свою силу несколько веков, но по мере угасания цивилизации эта сила иссякла. Прогресс замедлил ход и был остановлен спекуляциями, заменившими наблюдение и здравое суждение. Врачи разделились на группки и школы, придерживавшиеся разных взглядов на происхождение и лечение болезней. Эти соперничавшие между собой школы были больше заинтересованы в вербовке новых последователей, нежели в поиске истины.

Через триста лет после смерти Гиппократа пал Коринф, и греческая медицина переместилась в Рим. Здесь во II веке н. э. мы видим личность Галена, который на время возродил медицину Гиппократа, но это была последняя вспышка света перед наступлением долгой череды темных веков. Гален не обладал гением Гиппократа, его ясностью мышления и интеллектуальной честностью. Он был очень активным практическим врачом и эгоистом. Он не оставил записей о своих неудачах, но много писал о своих успехах, писал длинно и цветисто. Гален проводил опыты и тем самым оказал услугу науке о дифференциальном диагнозе, но эта работа затушевана догмой и теориями, выведенными из голых спекуляций. Если бы к Галену пришел молодой человек с туберкулезом, то он, в отличие от Гиппократа, не сказал бы простой истины и не назначил бы простого лечения в горах на солнце. Гален бы поставил изощренно сложный диагноз и объяснил бы заболевание своей спекулятивной теорией. Он сказал бы, что эта болезнь принадлежит к категории болезней, вызванных повышенной влажностью и холодом и неправильным смешением соков. Он предписал бы не только горные солнечные ванны, но и лекарства, составленные из множества трав. Этими лекарствами следовало откорректировать холод и влажность и привести в порядок баланс соков. Если бы больной выздоровел, Гален приписал бы это выздоровление травам, а не отдыху и солнцу.

Гален очень много писал на медицинские темы. Он с впечатляющей уверенностью рассуждал о вещах, в которых не разбирался ни он сам, ни другие врачи того времени. Таким образом, он пренебрег предостережением Гиппократа: «…верить, что знаешь, – это невежество». Для обоснования звучных и красивых теорий в то время не было достаточного знания о строении человеческого тела. У греков и римлян вскрывать человеческие трупы было запрещено. Но Гален отказывался признать недостаточность своих знаний и разрабатывал сложные теории, которые давали правдоподобные, но обычно неверные объяснения каждого феномена и наукообразные ответы на все вопросы. Его сочинения пользовались большим авторитетом, а объяснения становились догмами. Избыточное употребление лекарств и воззрения Галена на природу болезни стали основой ортодоксальной медицины последующих столетий. Учение Галена затмило ложным светом простые принципы Гиппократа.