Читать онлайн «Астма. Освободиться и забыть. Навсегда». Страница 13

Больные с ипохондрическим механизмом (греч. hypochondria – болезненная мнительность) фиксации приступов удушья, как правило, с детства воспитываются в семьях с атмосферой «культа болезни». Сверхзаботливое отношение к ним способствует формированию тревожно-мнительной личности, склонной к ипохондрической переработке соматической патологии. В связи с высоким уровнем тревоги эти больные госпитализируются чаще, длительно находятся в стационаре, принимают более высокие дозы медикаментов, чем того требует их объективное состояние. Появление даже легких дыхательных расстройств привлекает к ним внимание больного и встревоженных членов семьи, ипохондрически перерабатывается.

В случае «шунтового» механизма приступ появляется у робкого, тревожного больного при вовлечении его в качестве арбитра (или «стрелочника» – shunter ) в конфликт родственников. В этом случае приступ необходим для разрядки непродуктивной невротической конфронтации членов семьи и для получения внимания и заботы во время приступа инфантильным и зависимым астматиком.

Шунтовой механизм провокации приступов бронхиальной астмы можно понять с позиций «групповой психосоматической защиты». Часто в семьях больных бронхиальной астмой отрицалось наличие каких бы то ни было внутрисемейных проблем, кроме болезни ее члена, то есть в этих семьях имеются «тлеющие», не всегда осознаваемые конфликты, открытая конфронтация с которыми избегается. При начинающейся ссоре родителей у ребенка (или другого члена семьи) развивается приступ удушья, который уводит родителей от затруднительного для них выяснения отношений путем переключения на проблемы, связанные с болезнью. Вслед за приступом больной получает подкрепление в виде внимания и заботы конфликтующих членов семьи. Роль невольного «миротворца» разрешения конфликта с помощью бронхоспазма автоматизируется и прочно врастает в коммуникативную структуру семьи.

Если вы больны бронхиальной астмой, то у вас, скорее всего, уже возник вопрос: «А как же определить, какой именно механизм лежит в основе именно моей болезни?» Об этом мы поговорим в следующем разделе настоящей главы.

В целом же можно выделить ряд личностных черт, предрасполагающих к развитию и фиксации дыхательных нарушений, то есть бронихиальной астме. Это низкий уровень фрустрационной толерантности (недостаточная устойчивость к стрессам), инфантилизм, склонность к блокированию эмоциональных переживаний, хрупкость и незрелость психологической защиты, неадекватное представление о себе, увеличение коммуникативной значимости «языка тела» (соматические ответы), низкий уровень сознавания – замечания актуально переживаемых эмоций, желаний, потребностей, вследствие нарушения способности к словесному выражению чувств.

Конечно, все ситуации заболевания невозможно привести к общему знаменателю. И все же с относительным единодушием можно говорить о наличии специфичности как характера требований, предъявляемых этими ситуациями, так и характерных шаблонов поведения астматиков в этих ситуациях. Характерными ситуациями, способствующими заболеванию, являются те, которые требуют выражения либо враждебно-агрессивных, либо нежных и преданных чувств.

Закономерен вопрос, не являются ли личностные признаки астматиков вторичными, зависящими от болезни, чертами психики. При длительном течении болезни – годами или даже десятилетиями – влияние самой болезни, госпитализации, профессиональной непригодности, зависимости от семьи и врачей дает основания ожидать вторичных психических изменений, которые включаются в описания, казалось бы, специфических для болезни личностных структур. Но как раз у астматиков, в отличие от многих других психосоматических больных, мы уже с самого начала видим перечисленные выше черты, которые не усиливаются на протяжении болезни.

3.3. Причины возникновения бронхиальной астмы: что говорит психология

Давайте попробуем разобраться, каким образом формируются личностные особенности и соответствующая психологическая предрасположенность к бронхиальной астме, ведущие к различным механизмам ее протекания.

Так же, как адекватное снабжение кислородом необходимо для нормального физиологического роста и развития, постоянное и адекватное получение любви необходимо для нормального роста и развития человека. Как уже подробно обсуждалось в предыдущем разделе, материнское отвержение играет центральную роль в возникновении бронхиальной астмы. Установлено, что в ряде случаев материнское отвержение предшествовало не только заболеванию ребенка, но и его рождению. Причины такого поведения могут происходить из собственной эмоциональной незрелости матери, неразрешенных проблем, имевших место в ее детстве.

Момент рождения – это тяжелый труд и сильный страх: «Что за мир там, снаружи?» К счастью, там существуют мама и папа, которые способны обеспечить ту же безопасность и тот же комфорт. Но если их внимания и заботы не хватает, то первая система, которая подвержена риску сбиться и потерять правильный ритм, – это дыхание. Впрочем, бывает и другая причина – забота родителей так велика, что ни один вдох или выдох просто невозможно сделать самостоятельно, все время кто-то помогает. Недостаток заботы и ее избыток в равной мере лишают способности «дышать свободно».

Взрослые пациенты с бронхиальной астмой забывают свою детскую историю, но обострение их заболевания происходит, как правило, когда надо проявить смелость, ответственность, независимость, суметь пережить печаль, одиночество.

Во время зачатия, внутриутробной жизни и особенно в момент рождения и первые несколько часов после него опыт, переживаемый человеком, абсолютно уникален и поэтому, запечатлеваясь, генерирует определенную поведенческую модель. Каковы свидетельства того, что момент рождения так важен для нашего поведения в дальнейшей жизни? Мнение З. Фрейда на этот счет таково, что рождение является нашей первой травмой и лежит в основе всех позднейших переживаний и психологических проблем. Он говорил, что поздние травмы оказываются в некотором смысле повторением и подкреплением первого родового переживания. Он утверждал также, что мы приобретаем способность не допускать в сознание это первичное тревожное состояние, что приводит к прерыванию связи с этой первоначальной родовой тревогой, в результате чего в нас остается некий изолированный страх, заявляющий о себе позднее в форме «блуждающего» тревожного состояния (Грэхем, 1993).

Таким образом, это вытесненное переживание, связанное с рождением, становится моделью для более поздних реакций тревоги и беспокойства, которые, соединяясь с упомянутым «блуждающим» беспокойством, превращаются в тормоз нашего развития и делают нас зависимыми от этого беспокойства.

Станислав Гроф, работающий с состояниями глубокой регрессии, в частности, с применением вещества ЛСД, вывел концепцию четырех стадий, или матриц, сознания, возникающих в процессе роста, начиная с внутриутробного существования и собственно момента рождения.

Первую стадию он определяет как «символическое целое». Речь здесь идет о жизни в материнском лоне и связанном с этим ощущении безопасности, защищенности, глубокой удовлетворенности и переживаний единства с космосом.

Вторая стадия носит название «антагонистической». Это реакция на первые родовые схватки и сжатие пространства, в котором располагается плод. На этом этапе возникает ощущение страха замкнутого пространства, физического страдания, экзистенциального кризиса и беспомощности, соединенной с чувством вины. Подобные состояния, заключенные в формулу: «Я должен покинуть это место немедленно», могут возникнуть в любом заполненном людьми месте, где вас подстерегает нечто, на ваш взгляд, опасное, а вы не можете изменить ситуацию. В подобной ситуации возможно также ощущение, выраженное словесной формулой: «Мне не следует находиться здесь» или даже «Я не имею права продолжать жить», могут возникнуть мысли о самоубийстве или острый страх перед неизлечимой болезнью.

Третья стадия получила, в концепции Грофа, название «синергизм» (греч. synergeia – сотрудничество, содружество). Эта стадия начинается с движением плода по родовому каналу. И здесь сталкиваются, с одной стороны, борьба за выживание, а с другой – угроза удушья и страх, что можно застрять в родовом канале.

Каждый момент рождения представляет собой уникальное переживание, соответственно, последствия этого момента в дальнейшем поведении человека различны. Эта стадия может порождить разрушительное чувство: «Они хотят избавиться от меня», – следствием которого является резко негативное поведение ребенка по отношению к матери: «После того, как она пыталась избавиться от меня или, может быть, убить меня, как могу я доверять ей? Но если я не доверяю матери, почему я должен доверять кому-либо еще?» Такие переживания создают классический тип личности, не доверяющей никому и ни для кого не делающей исключений в этом отношении. Если малыш отвергает свою мать в силу тех самых разрушительных чувств, о которых было сказано выше, мать, возможно, никогда не будет нежна с ребенком не потому, что она не хочет этого, а просто потому, что ребенок отверг и ее, и ее ласки. Однако в конечном счете ребенок будет жить, возвращаясь к переживаниям того дня, когда он отверг ее, то есть в результате все будет выглядеть так, как будто мать просто оказалась неспособной любить своего ребенка.