Читать онлайн «Проблема «бессознательного»». Страница 19

Такова позиция критиков, которые являются одновре­менно сторонниками компромисса с психоанализом хотя бы ценой эклектики.

Другое же критическое направление носит, как мы уже упоминали, значительно более последовательный ха­рактер.

В Англии и США оппозиция увлечению фрейдизмом про­явилась еще в 30-х годах в работах Codwell, Bartlettи др. Уже этими исследователями было обращено внимание на характерный антиисторизм теорий Freud, заставляющий вспомнить о полузабытых представлениях Hobbesи Rousseau, по которым психика человека определяется в значительной своей части фиксированным набором врож­денных влечений, мало зависящих от социальных условий. Этими авторами было подчеркнуто и парадоксальное от­сутствие в работах Freudобщепринятого в современной науке способа доказательств выдвигаемых положений: не­редкая подмена в них логической, экспериментальной или статистической аргументации рассуждениями, в которых метафора и аналогия заменяют дедукцию. По этому поводу на одном из симпозиумов французскими критиками Freud было остроумно указано, что такой стиль рассуждений пе­рестал встречаться в европейской науке по крайней мере со времен Галилея, но что он, напротив, был весьма харак­терным для античной натурфилософии вообще и для работ Аристотеля в частности. Как пример подобного способа развития мысли часто приводится важная составная часть психоаналитической теории — учение о сексуальной сим­волике сновидений, основанное на использовании черт чисто внешнего сходства, которое существует во многих случаях между объектами, никакого отношения к сексуаль­ной жизни не имеющими, и компонентами сексуальных переживаний.

На аналогиях сходного типа основаны гипотеза Freud о существовании «инстинкта смерти» как самостоятель­ной тенденции в поведении и ряд других его постро­ений.

Касаясь проблемы способа доказательства, Wells спра­ведливо замечает, что по мере исторического созревания научной мысли роль рассуждения по аналогии прогрес­сивно ограничивалась, пока не была сведена к единственно ей законно принадлежащей функции предварительной на­метки рабочих гипотез. Freud же, нарушив эту фундамен­тальную тенденцию, неправомерно использовал рассужде­ния по аналогии, пытаясь доказывать при их помощи достоверность не только представления о скрытом сексу­альном смысле сновидений, но и многих иных положений психоанализа.

Вследствие этого он с самого начала резко затруд­нил для себя (если не полностью исключил) возмож­ность строгого исследования выдвигавшихся им кон­цепций.

В последующие годы зарубежная критика фрейдизма стала во многих случаях оспаривать значение этого метода применительно к психотерапии. В этом плане особый ин­терес представляют работы, в которых обсуждение терапев­тической ценности психоанализа производилось на основе изучения более крупных клинических контингентов. К ра­ботам подобного типа относится, в частности, опублико­ванное в 1953 г. исследование O’Connor. Его результаты ставят защитников фрейдизма в нелегкое положение. По данным психоаналитической литературы, количество пол­ных и частичных излечений после применения психоанали­тической техники достигает приблизительно 60%. Эта вну­шающая уважение цифра предстает, однако, в ином свете, если обратиться к результатам катамнестического просле­живания неврозов при разных видах терапии, а также при отсутствии лечения.

По проводимым O’Connor данным Miles и др., обобще­ние 30 подобных катамнестических прослеживаний пока­зало, что количество выздоровлений от функциональных расстройств достигает в среднем 66%, причем (что наибо­лее интересно) в группе нелеченых больных оно несколь­ко выше, чем в группе подвергавшихся психоанализу. Из этих цифр убедительно вытекает, что благоприятные исхо­ды, наблюдаемые при психоаналитическом лечении, связа­ны, возможно, со «спонтанным» выздоровлением, с послед­ствиями изменения социальных условий, с неизбежно вкрадывающимися в психоаналитическую процедуру эле­ментами суггестии и с другими разнообразными фактора­ми, посторонними этой процедуре. Связь же выздоровле­ний с существом психоаналитического воздействия всегда остается более чем спорной.

Неудивительно поэтому, что еще в 1949 г. один из видных психоаналитиков, Remy, признал, что психо­аналитическая терапия превратилась в неопределенную технику, которая прилагается к разрешению качествен­но разнородных задач с непредвиденными заранее резуль­татами.

Более скептический отзыв о лечебной эффективности психоанализа не дал бы, пожалуй, и убежденный против­ник фрейдизма.

Проверка хорошо известной фрейдовской теории сек­суального онтогенеза на статистических контингентах была произведена также в работе Farrel [144]. Она показала, что у значительного количества детей не удается обнаружить объективных признаков существования эдиповского ком­плекса, а также следов других постулируемых фрейдизмом специфических особенностей детской сексуальности. По­этому есть все основания полагать, что в основу представ­ления об эдиповском комплексе Freud были положены черты, характерные, быть может, для каких-то лишь отдель­ных, очень своеобразных, если не выраженно патологиче­ских, клинических случаев.

Работа Farrel дает в этой связи лишний погаод подумать о том, как удивительно легко делал Freud неадекватные биологические и даже социологические выводы из эксквизитных клинических фактов и насколько, по-видимому (мы понимаем, что для убежденных психоаналитиков это про­звучит парадоксом), вообще недооценивалось исходным психоаналитическим направлением влияние, которое могут оказывать на сексуальное развитие ребенка случай­ные особенности окружающей обстановки и воспи­тание[11].

Приведенные выше примеры работ и высказываний, коли­чество которых можно было бы значительно увеличить, показывают, что критика идей Freud на протяжении мно­гих лет проводилась в достаточно резкой форме не только у нас, но и за рубежом. Она звучала нередко и из уст тех, кто райее энергично защищал теорию и практику психо­анализа, а в дальнейшем на собственном опыте убедился в их слабости. К числу таких выступлений относится знако­мая советским читателям монография Furst [161], воспоми­нания о Freud Wortis[273], старые работы Masters, Olivieri и др. Однако наиболее интересно то, что основное содержа­ние, лейтмотив этой критики оказывается удивительно сходным с критическими доводами, которые были сформу­лированы в советской литературе в более раннем периоде. Как советскими, так и многими зарубежными критиками подчеркивалась прежде всего неадекватность методов фрейдизма — отсутствие гарантий объективности положе­ний, выдвигаемых на их основе, сомнительная эффектив­ность психоаналитического направления, как метода психо­терапии, созвучность всей системы социологических пред­ставлений Freud буржуазной идеологии и отрицательные последствия использования этих представлений в разнооб­разных областях общественной практики. Это совпадение, конечно, очень показательно. Если одни и те же доводы единодушно выдвигаются против какой-то концепции без всякой предварительной согласованности в разных странах и в разные эпохи, то разве уже один этот факт не должен заставить задуматься более дальновидных ее адептов?

Можно, правда, допустить, что те, кто с нами не согла­сен, возразят примерно так. Они укажут, что критические источники, на которые мы до сих пор ссылались, в какой-то части устарели, что мы недостаточно учитываем результаты новейшей эволюции фрейдизма, освободившей это течение от многих его первоначальных недостатков, и что поэтому вся обрисовованная выше картина критического отношения к психоанализу в настоящее время не характерна для ме­дицинских кругов и интеллегенции западных стран. По­этому в заключение этого раздела нашей работы мы поз­волим себе сослаться на одного из наиболее компетентных представителей французской психиатрии, с именем кото­рого связана целая эпоха в развитии этой области знания, проф. Baruk.