Читать онлайн «Танатология — наука о смерти». Страница 36

Вообще-то захоронения китайских императоров поражают своими масштабами.

Трудно поверить, что властелины спокойно наблюдали за тем, как идет подготовка обряда их погребения. По сведениям, дошедшим до нас из глубокой древности, император Цинь Шихуан маниакально боялся смерти. Известно его изречение: кто в моем присутствии заговорит о смерти, должен быть убит. И слово свое он держал.

На этом мы завершаем наш краткий и далеко не полный обзор погребальных обрядов различных культурно-исторических эпох и рассмотрим еще один важный и интересный объект, связанный с историей погребений, — искусство эпитафии.

Библейский энциклопедический словарь. Мировая христианская миссия, Торонто, Канада, 1952.

Гильом де Рубрук. Путешествие в восточные страны. В кн.: Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., «Гос. изд. географ, лит-ры», 1957. «Правда», 1990, 13 мая.

Джиованни дель Плано Карпини. История монголов. В кн.: Путешествие в восточные страны Плано Карпяны и Рубрука. М., «Гос. изд. географ, лит-ры», 1957.

Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды, т. II. Извлечения из персидских сочинений. М.-Л., Изд. АН СССР, 1941.

Минаев И. П. Путешествие Марко Поло. СПб, 1902.

Розанов А. Чей обычай? «Наука и религия», 19S7, № 5.

Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй. М., «Худ. литература», 1986, т. 2.

Что такое эпитафия? Слово это состоит из двух греческих: «эпи» — «на, над» и «тафос» — «могила». Так в Древней Греции первоначально называлась надгробная речь, а позже — надгробная надпись, часто в стихотворной форме.

В Керчи в церкви Иоанна Предтечи, ценнейшем памятнике архитектуры VIII века, хранится не менее ценная коллекция античных надгробных камней, одна из самых больших в мире. Наталья Сергеевна Белова, видный специалист по античной эпитафике, в то время заведовавшая кафедрой латинского языка 1-го Ленинградского медицинского института, в 1974 году пригласила меня, студента-первокурсника этого института участвовать в Боспорской археологической экспедиции. Помню, как первый раз я вошел под прохладные своды церкви Иоанна Предтечи, а Наталья Сергеевна водила меня от одного камня к другому, читала и тут же переводила многочисленные эпитафии. И я решил, что рано или поздно, непременно, кроме медицины, займусь историей и попытаюсь как можно больше разузнать о том, о чем говорили античные эпитафии.

Именно тогда, 20 лет назад и зародился замысел этой книги.

Считается, что искусство эпитафии возникло в Древней Греции, и это действительно так. Однако своеобразными эпитафиями можно считать и многочисленные иероглифы, покрывавшие саркофаги древних египтян. Помимо религиозных погребальных текстов в них содержалась и некоторая информация о личности покойника.

Известны были эпитафии и в Древней Иудее. Библейский археолог Букоторф в качестве примера приводит следующие надписи на еврейских памятниках: «Этот камень я поставил в память уважаемого покойного Елиакима. Да даст ему Бог покой в Едеме между другими святыми земли. Аминь. Аминь. Села». Памятник одной девушки имеет такую надпись: «Этот памятник я поставил над святейшей, чистейшей, добродетельной и нравственной Ревеккой, дочерью святого раввина, левита Самуила, о которой все хорошо отзывались. Умерла она 8 декабря 135 года. Да покоится ее душа в Едемском саду».

В России эпитафии появились довольно поздно. Хронологически и стилистически надгробиям с эпитафиями предшествовали гладкие намогильные белокаменные плиты. Самое древнее захоронение под такой плитой было вскрыто в Московском Кремле в слое первой половины XIII века. Позже на этих плитах появляется орнамент, построенный из комбинаций разного диаметра кругов. Орнамент этот в свою очередь тесно связан с белокаменными надгробиями Москвы XV–XVII веков. И лишь затем широкое распространение получают надгробия с надписями.

Известный знаток истории Петербурга М. И. Пыляев приводит интереснейшие стихотворные эпитафии на могилах знаменитых военачальников, государственных и церковных деятелей, поэтов XVIII–XIX веков, похороненных в Александро-Невской лавре. Так, на могиле прадеда А. С. Пушкина А. П. Ганнибала выбита следующая эпитафия:

«Зной Африки родил, хлад кровь его покоил, России он служил — путь к вечности устроил».

На надгробных памятниках Лавры немало стихотворных эпитафий, принадлежащих известным поэтам XVIII века И. И. Дмитриеву, Г. Р. Державину и даже императрице Екатерине II (на могиле адмирала Чичагова).

Но немало в Лавре встречается эпитафий, явно обнаруживающих невежество и малограмотность; большая их часть принадлежит умершему купечеству. Вот одна из таких эпитафий:

«Здесь лежит, любезные мои дети, мать ваша, которая на память вам оставила последнее сие завещание: живите дружелюбно, притом помните и то, что Ириной звали ее, в супружестве была за петербургским купцом Василием Крапивиным 19 лет и 44 года, 10 месяцев и 16 дней; к несказанной моей и вашей печали, разлучилась с вами, оставя мир с вами и благословение».

Или другая:

«Под сим камнем, воздвигнутым петербургским 2-й гильдии купцом Николаем Ивановичем Похотиным, погребено тело его, проведшаго жизнь в Петербурге безмятежно 42 года собственными трудами и без покрова мнимых приятелей во славу же Божию и трудов своих».

В числе эпитафий, невольно вызывающих улыбку, находим следующую:

«Пров Константинович, князь Волосский, граф Австрийский, происходивший от рода греческого императора Иоанна Кантакузина, который царствовал в 1198 году, и праправнук бывшего в Валахии господарем в 1619 году Сербана Константиновича Кантакузина, родившегося в Трантавании (именно так, не Трансильвании! — С. Р.) от Погоны Михаиловны, урожденной княгини Контакузиной в августе месяце, пребывший в службе при российском императорском дворе пажем и имевший наследственное право на орден Константиновича Св. Велик, (именно так, не Константина! — С. Р.) и победоносца Георгия, умер 4 м. 1787 года в цвете молодых своих лет. От роду имел 16 л. 8 мес.».

На одной могиле отца находим лаконичную надпись сына:

«Кого родил, тот сей и соорудил».

В своей книге «Перед восходом солнца» Михаил Зощенко, вспоминая жившего в конце XVIII столетия в Петербурге библиотекаря Эрмитажа И. Ф. Лужкова, приводит свидетельства его современников, рассказывавших, что тот с необыкновенным рвением относился ко всяким похоронным делам и почти ежедневно присутствовал на отпевании совершенно незнакомых ему покойников, бесплатно рыл на кладбищах могилы для бедных, любил писать эпитафии и высек на надгробной плите одного своего родственника:

«Паша, где ты? — Здеся. — А Ваня? — Подалее немного. — А Катя? — Осталась в суетах».

Рассказывая о различных курьезных эпитафиях, хочется привести некоторые наиболее интересные надгробные надписи, собранные и переведенные Г. Александровичем:

«Он возлегает в гробу из кипарисового дерева и развлекает самых изысканных червей».

(Эпитафия на могиле богача в английском городе Лидсе.)

(Эпитафия на могиле Мартина Элгинброда в шотландском городе Эбердине.)

«В этом доме не платят налогов на печные трубы, Стоит ли удивляться, что старая Ребекка не смогла устоять против такого жилища».

(Эпитафия на могиле Ребекки Боггес в английском городе Фолькстоне.)

«Страшнее всех мук ада для него то, что ты читаешь эту эпитафию на его могиле бесплатно».

(Эпитафия на могиле ростовщика. Кладбище Пер Лашез.)

«Он покорил все цветы, кроме бессмертника».

(Эпитафия на могиле садовника. Там же. Из «Джама» (США), 1964 г. т. 189,№ 4.)

«Да простит ему Господь часть его прегрешений за те многие тысячи туристов, которые он привлекает в наш город».

(Надпись на могиле знаменитого разбойника Дика Терпина в английском городе Йорке. «Йоркшир пост». 1968, 14 июля.)

«Он никогда не отдавал никаких долгов, кроме долгов природе».

(Эпитафия на могиле мота. Кладбище Пер Лашез. «Констелясьон» (Париж), 1972, май.)

(Автоэпитафия французского поэта-сатирика)7-го столетия Пиррона. Кладбище Пер Лашез. «Констелясьон» (Париж), 1972, май.)