Читать онлайн «Богословское-На-Могильцах». Страница 13

Н. И. Новиков

Г. Р. Державин

Книги, изданные II- Г. Гагариным: «Тринадцать дней, или Финляндия») (1800), «Эротические стихотворения» (1811) и «Забавы уединения моего в селе Богословском» (1813)

И. Ф. Арманд. Фотография 90-х гг. XIX в.

Часовня в Талицах. Рисинок. XIX в.

Часовня в Талицах. Современный вид

Могильцы. Фотография А. Т. Лебедева. 30-е гг. XX в.

Церковь Иоанна Богослова. Фотография А. Т. Лебедева. 30-е гг. XX в.

Памятник архитектуры — церковь Иоанна Богослова после реставрации

Интерьер церкви Иоанна Богослова после реставрации

Парк в Богословском-на Могильцах

Аллея в парке

Один из корпусов Дома творчества Гостелерадио СССР

Знакомство с многочисленными документами, относящимися к Богословской волости, дает довольно полную картину жизни села последних десятилетий XIX века.

Документы эти — всевозможные статистические ведомости и подворные описи, сохранившиеся, к счастью, в Центральном государственном историческом архиве г. Москвы.

Надобно отметить, что и сто с лишним лет назад, как и в нынешние времена, эти описи и ведомости отличались многочисленностью и, я бы сказал, некоторой настырностью вопросов. Но многие сведения, которые желала получить земская управа, отнюдь не носили праздного характера, а для нас теперь они вообще сущий клад.

Так, велено было сообщить, грамотен ли сельский староста, сколько верст до приходской церкви и есть ли при ней церковноприходская школа. А если есть, то кто в ней попечитель, кто преподает науки и сколько детей в этой школе занимается.

На все эти вопросы писарь, старательно выводя буквы, ответил, что староста грамотен, церковь построена в честь Иоанна Богослова с приделом святого Димитрия, митрополита Ростовского, попечитель у школы — потомственный почетный гражданин Василий Петрович Аигин, а законоучитель — местный священник отец Кубский…

Пропустим ответы по поводу падежа и болезней скота, градобитий и оставшихся за Богословским, Могильцами тож, недоимками и перейдем к подворной описи.

По состоянию на 1883 год было в селе грамотных 26 мужчин и одна женщина. Домов — 35, все деревянные. Жили в них 32 семьи. Несоответствие этих цифр объясняется тем, что «лишние» три дома числились за крестьянином Филиппом Николаевым. Но, к слову сказать, и семья — самая большая в селе: пятеро взрослых детей, три невестки, да шестеро внуков. Один из детей, помечает писарь, в Москве извозчиком. «Какой извозчик — ломовой или легковой?» — ломая синий карандаш, сердито вопрошает уездное начальство. И в конце «Описи» — снова, жирно подчеркнутый, этот же вопрос…

Далее писарь сообщает, что постоялых дворов, питейных заведений и мельницы в селе нет. Население занимается землепашеством, высеивая рожь, овес, а также картофель и горох.

А между тем в другом архиве — Военно-историческом — отложилось «Топографическое описание Московской губернии по уездам», составленное по состоянию на 1800 год подполковником Аршеневским. В этом описании сказано, что грунт в Богословском «сероглинист, к урожаю ржи, ячменя, овса, гречи и льну способный. Лен прядут и возят в Москву и Дмитров».

В документах 1883 года про лен и гречу уже нет ни слова. Ничего не сказано и о бывшем барском доме. Последний раз он упоминается также у подполковника Аршеневского: «Дом городской, деревянный, об одном этаже».

В длинном списке богословских землепашцев не нашел я нн одной знакомой фамилии. Может, будут читать эту книгу местные и окрестных сел жители и отыщут свои родовые корни: Андрей Степанов, Феофан Дмитриев, Ермолай Филиппов, Гавриил Матвеев, Никифор Афанасьев…

И в разделе безземельных: отставной солдат Иван Степанов, бобыль Алексей Федоров, вдова Мария Федорова, девка-сирота Афинья Зиновьева…

А что скажут нам документы о владельцах села?

Мы уже знаем, что приобрели Богословское после Гагариных Аигины.

Но в Могильцах они не жили, а жили в соседних Талицах, откуда пошел их корень. К концу прошлого столетия возведен был для них в Та лицах большой дом (он и сейчас в селе самый заметный).

Местные краеведы предполагают, что эскиз дома принадлежит известному художнику уроженцу этих мест Сергею Ивановичу Башкову (1879–1914), а может, и самому Виктору Михайловичу Васнецову!

Но С. В. Демидов, досконально изучивший творческое наследие Вашкова, решительно отметает первую версию. Да и второй не нашел он нигде хотя бы косвенного документального подтверждения. Однако знакомство Васнецова с Василием Петровичем Аигиным вполне возможно.

…Теперь-то, окруженное со всех сторон приземистыми и без особой фантазии сколоченными домами, аигинское жилье выглядит не очень презентабельно. Но надо совсем немного воображения, чтобы представить себе, как смотрелся этот дом без малого сто лет назад, умело поставленный на пригорке, откуда открывались окрест дали неоглядные…

Дом этот не раз намеревались снести — и за ветхость, и за то, что мешает он привычной планировке современного села. Но разум наконец-то взял верх над торопливостью скороспелых решений, и теперь его не трогают, поместив в нем Дом быта. Но одна потеря невосполнима. Долгие годы в этом здании была школа. И ее ученики, живущие в Могильцах и других окрестных местах, — люди теперь уже довольно пожилые — в один голос говорят, что были на стенах школы нарисованы картины. А какие конкретно сюжеты? Вот на этот вопрос определенного ответа нет — за давностью лет забылось, перемешалось в памяти с тем, что видели тогда же на страницах учебника или во время экскурсий в Абрамцево. Одни говорят: «Богатыри», «Аленушка» — другие не соглашаются: нет, не это…

…Жили в Талицах, а похоронить себя завещали в Могильцах, под стенами храма в честь Иоанна Богослова, и это для местных старожилов — еще одно неопровержимое доказательство принадлежности села после Гагариных семье Аигиных.

Так-то оно так, но архивные документы и старые справочники настаивают на том, чтобы внесены были в историю села некоторые существенные поправки…

* Эту дату, равно как и несколько других интересных фактов, любезно сообщил краевед из г. Пушкино Н. Г. Лепешкин.

Вард. Памяти тов. Инессы

«Памятная книжка Московской губернии», на которую мы уже не раз ссылались, в разделе «Дмитровский уезд» Аигиных упоминает неоднократно. Они — ив уездной управе, и в различных попечительских комитетах, и среди землевладельцев, и среди лесоторговцев и промышленников.

Чаще отдельной строкой, но нет-нет, да и мелькнут в соседстпе с другой фамилией: «…сельцо Артемово — Аигиных и Армандов», а «Памятная книжка…» за 1899 год вообще их ставит рядом: «…потомственный почетный гражданин Е. А. Арманд и потомственный почетный гражданин В. П. Аигин» — и далее дает размер принадлежащих им земельных угодий в Богословской волости.

А самое интересное для нас припасла «Памятная книжка…» за 1912 год: «Богословским — Могильцы тож владеют Арманды».

А как же Аигины?

Аигиным принадлежат соседние деревеньки — Васюково, Григорково, Евсейково, Чеглово-Притыкино, а также Талицы.

Арманды к тому времени были и в губернии и в Москве известны широко («Красильные фабрики, шерстяные товары», — сообщает «Вся Москва» за 1904 год). За семьей обрусевших французов записаны дома в столице, несколько имений и лесных дач в окрестностях Пушкина. Та же «Памятная книжка…» сообщает, что в одной только Богословской волости Арманды владели 3815 3 Д десятинами земли. Для сравнения скажем, что у Аигиных в этой волости — 997 г десятин.

Если у Аигиных кирпичный завод, на котором трудится семь лиц мужского полу, то у Армандов — шерстоткацкая и красильно-отделочная фабрика. Сборник «Россия» за 1899 год называет цифру работающих на фабрике — 1200.

Но не миллионы рублей и тысячи десятин удержали эту фамилию на страницах отечественной истории!

Выписка из метрической книги Николаевской села Пушкино церкви за 1893 год говорит о том, что 3 октября 1893 года совершено «бракосочетание потомственного почетного гражданина, Московской первой гильдии купеческого сына Александра Евгеньева Арманда, православного вероисповедания, первым браком — с французской гражданкой, девицей, дочерью артиста Инессой — Елизаветой Федоровной Стефан, англиканского вероисповедания».